Жалкіе потомки славныхъ предковъ.
(Открытое письмо).1)
«СИБИРСКАЯ ГАЗЕТА» №4, 27 января 1885
Годы проходятъ за годами, десятки лѣтъ за десятками, эпохи за эпохами, и въ тоже время соціальная жизнь входитъ все въ новые и новые фазисы развитія; наслоенія общественной мысли утолщаются, наука крѣпнетъ и съ нею растетъ сознаніе въ необходимости освобожденія индивидуальности, попранной вѣковыми патріархальными традиціями; всемірный калейдоскопъ пестрѣетъ передъ нашими взорами, кругомъ все движется, короче сказать, совершается великій процессъ всеобщаго прогресса. У Россіи, какъ у страны, которая также прогрессируетъ, будучи членомъ европейской семьи, но жизнь которой течетъ по очень неровному руслу, много такихъ областей, гдѣ законы человѣческаго развитія, какъ бы не примѣняются, гдѣ общественная жизнь застыла и движеніе впередъ временно пріостановилось. Къ такимъ областямъ смѣло можно отнести Сибирь, а въ особенности Якутскую область. Открытіе якутскаго края и учрежденіе въ немъ сперва воеводства, затѣмъ комендантства, и наконецъ, губернаторства есть вѣнецъ русской колонизаторской культуры, исторія завоеванія Сибири въ миніатюрѣ: удалые набѣги и экспедиціи Бекетовыхъ, Буз., Дежневыхъ и др., дерзкая эксплуатація мѣстнаго населенія, пріемы цивилизаціи (ясакъ, нагайка, полоненіе, грабежи, ябеды, спаиванье, обмѣриванье, карты и проч. дары русскихъ) — и въ результатѣ истребленіе дорогихъ звѣрей и 16 дурныхъ сельскихъ школъ на 248000 жит. (на 3½ милліонахъ кв. верстъ!!). Весь рядъ завоеваній и присоединеній сибирскихъ владѣній есть сплошной рядъ анормальностей, и понятно, что и слѣдствія получились соотвѣтственныя.
1) Статья эта служитъ какъ бы сводомъ и дополненіемъ къ небольшимъ замѣткамъ, статьямъ и корреспонденцiямъ, разсѣяннымъ въ №№ «Сибири» и посвященнымъ тому же самому т. е. характеристикѣ быта якутскихъ казаковъ. Въ ней, такимъ образомъ, читатели (постоянные) «Сибири» но не «Сибирской Газеты», встрѣтятся съ нѣкоторыми знакомыми имъ уже фактами, но имѣя въ виду цѣлъ предлагаемой статьи, навѣрно помирятся съ этимъ и не поставятъ намъ въ вину повторенія фактовъ, а для читателей «Сибирской Газеты» она явится резюме всѣхъ упомянутыхъ статѣекъ и корреспонденцій и познакомитъ ихъ съ бытомъ одного забытаго сословiя, прозябающаго на «Положеніи 1822 года». Авт.
Однимъ изъ такихъ слѣдствій является застывшее существованіе Якутскаго городового казачьяго полка въ настоящемъ его видѣ, до котораго не доходили разныя вѣянія новыхъ временъ, о которомъ словно забыли многочисленныя реформы, посѣтившiя Россію за послѣдніе десятки лѣтъ. Вотъ объ этомъ-то пресловутомъ, якутскомъ казачествѣ я поведу теперь бесѣду и вновь постараюсь обратить вниманіе публики, а можетъ быть и высшаго начальства на его положеніе. Не выиграютъ ли казаки если обратятся за помощью къ мѣстной прессѣ, которая съ такою охотою откликается на всѣ мѣстныя нужды. Командируются генералы для собиранія разныхъ свѣдѣній, предназначенныхъ къ дополненію проекта о переформированіи полка, находящагося на разсмотрѣніи одного высшаго правительственнаго мѣста, назначаются коммиссіи изъ компетентныхъ лицъ, — все это по распоряженію уже высшаго начальства, вслѣдствіе достигающихъ до его слуха свѣдѣній о здѣшнихъ казачьихъ распорядкахъ, объ отношеніи здѣшней администраціи къ казачьему вопросу, — казаки все ждутъ и ждутъ себѣ облегченій, и имъ остается только удивляться, подъ чьимъ это сукномъ хранятся всѣ эти проэкты, удивляться тому, какая, должно быть, масса свѣдѣній забирается о нихъ если цѣлые десятки лѣтъ не могутъ покончить съ ихъ вопросами, остается, наконецъ, на всѣ лады повторять пословицу: сытый голоднаго не разумѣетъ. Былъ здѣсь въ 1876 г. ген.-маiоръ Маныкинъ-Невструевъ, уѣхалъ, забравши не мало свѣдѣній для разрѣшенія вопроса о расформированіи казачьяго полка и издалъ даже впослѣдствіи маленькую брошюрку: «Завоеватели Вост. Сибири — якутскіе казаки» (изд. 1883 г.); осенью 83 года пріѣзжалъ военно-окружный инспекторъ ген. Шалыгинъ, сдѣлалъ смотръ полка, удивился, разумѣется, нѣкоторымъ смѣшнымъ сторонамъ управленія, освободилъ отъ службы по болѣзненности организма одного казака, который навѣрно не былъ бы уволенъ своимъ начальствомъ, еслибъ письменно не попросилъ г. Шалыгина уволить его отъ службы (а сколько слѣдовало бы уволить такихъ казаковъ, еслибъ здѣшнее начальство относилось болѣе гуманно, не съ точки зрѣнія кантонистовъ, еслибъ въ вопросѣ объ увольненіи больныхъ казаковъ игралъ главную роль, какъ оно и слѣдовало бы, голосъ медицины, а не военнаго начальства, опирающагося часто на недостатокъ наличнаго числа казаковъ до штатнаго въ 400 человѣкъ, еслибъ почаще происходили посѣщенія ревизоровъ!) и побудилъ казачье начальство уволить отъ службы еще нѣсколько человѣкъ на 1—2 года, участвовалъ въ коммиссіи, состоявшей изъ начальника области, совѣтниковъ обл. правленія, верхоянскаго и якутскаго исправниковъ, атамана и дѣлопроизводителя-хорунжаго Карпова, принялъ просьбу казаковъ о выдачѣ имъ слѣдующихъ за 1875—76 г. квартирныхъ денегъ, порціонныхъ и пайковаго довольствія командирующимся на пріиски, для передачи въ главное управленіе Вост. Сибири, а главное формально обѣщалъ полку тотчасъ по пріѣздѣ въ Иркутскъ выхлопотать предъ начальникомъ края увеличеніе содержанія чинамъ полка и уменьшеніе срока службы до 15 лѣтъ; слѣдствіемъ всего этого было только то, что въ нынѣшнемъ году послѣдовало распоряженіе о выдачѣ пріисковымъ казакамъ пайковаго довольствія съ 1876—84 г. и затребованы для этого справки и выписки (боятся только казаки, что долго протянется эта процедура). Въ ожиданіи же лучшаго якутскій казакъ по старому третъ лямку. А куда какъ незавидно его положеніе, и такъ совсѣмъ не роскошно обставленное закономъ, да de facto подвергнувшееся опеканію и бдительной заботливости разныхъ доморощенныхъ экономистовъ школы «своя рубашка ближе къ тѣлу». Не буду подробно касаться быта казаковъ до выхода въ свѣтъ «положенія 1822 г.». Какъ ни жалко, не устарѣло нынѣ это положеніе въ основѣ и деталяхъ по отношенію къ обезпеченію казаковъ отъ нищеты и сопряженныхъ съ ней послѣдствій, но по сравненію съ разнокалиберною массою дѣйствовавшихъ до него распоряженій и наказовъ, не рѣдко противорѣчившихъ другъ другу, оно является чуть не новой эпохой въ общественной жизни казачьяго полка. Желающихъ ближе ознакомиться съ бытомъ якутскихъ казаковъ со времени образованія ядра, основаннаго впослѣдствiи (въ 1701 г.) полка, т. е. съ 1641 г., я отсылаю къ первому полному собранію св. зак. (т. т. II. III. IV. IX. XII, XIII. XV и XXIII) и къ брошюрѣ ген. Маныкина. «Завоеватели вост. Сибири»... не лишнему пособію при изученіи быта и исторіи казаковъ, хотя и очень недостаточному и похожему скорѣе на конспектъ, а въ подкрѣпленіе своихъ словъ считаю вполнѣ достаточнымъ привести здѣсь выдержку г. Маныкина изъ доклада правительств. сената 28 октября 1796 г.: «Якутскіе казаки, относя всякую службу въ городахъ и острогахъ, селеній своихъ не имѣютъ, промыслами не занимаются, никакими выгодами не пользуются, кромѣ получаемаго жалованья и провіанта (конному 6 р. 16 к., а пѣшему 4 р. 40 к. и 22¾ пуд. муки съ крупою) и фуража (для коннаго 90 к. въ годъ), имѣя собственныхъ лошадей (конныхъ казаковъ 20%), собственное одѣянье, ружья и проч., такъ что у многихъ дѣти питаются мірскимъ подаяніемъ, да и оное, въ разсужденіе пустоты мѣстъ, съ нуждой могутъ снискивать». Ихъ положеніе тогда было таково: служба какъ отцовъ, такъ и дѣтей и всѣхъ родственниковъ казачьихъ и промышленныхъ охотниковъ — «доимочныхъ рекрутъ и гулящихъ людей», вѣчная, пока казаки «продолжатъ оную въ силахъ», — срокъ въ 25 лѣтъ безльготной службы назначенъ уже послѣ 22 г., — за исключеніемъ жалованья, провіанта и права заниматься торговлею только тѣмъ, кто не пользуется жалованьемъ и пайкомъ, ничѣмъ не пользовались; поступившіе въ казаки изъ податныхъ сословій: купцовъ, мѣщанъ и крестьянъ — продолжали платишь подушныя подати: и за это они могли награждаться медалями и назначаться приказчиками, — правителями въ острогѣ, т. е. имъ предоставлялось административно, не юридически право кормиться, наживаться и всячески эксплуатировать якутовъ, короче сказать, хищничество ихъ по отношенію къ туземцамъ узаконялось, являясь главнымъ видомъ вознагражденія правительствомъ ихъ трудовъ, средствомъ поддерживать ихъ существованіе, за что нравственную отвѣтственность они, конечно, слагали уже съ себя, видя въ эксплуатаціи инородцевъ законное вознагражденіе за свои тяжелые труды.
Когда же явилось регулярное войско, когда остроги потеряли свое значеніе — военныхъ, устрашающихъ и покоряющихъ центровъ, то казаки, оттиснутые въ тундры и пустыни, по словамъ оффиціальнаго историка ихъ г. Маныкина, «превратились въ бѣдствующій пролетаріатъ». Уже по приведеннымъ даннымъ и по сравненію со всѣми ниже изложенными о гнетущихъ послѣдствіяхъ далеко отсталаго нынѣ Положенія 1822 г. можно заключить, насколько весело жилось казакамъ до этого положенія. Подойдемъ же поближе къ современному положенію казачьяго вопроса и представимъ читателямъ въ истинномъ освѣщеніи разныя стороны казачьяго прозябанія (массы, конечно). Начну съ продовольствія казаковъ. Всѣ дѣти мужского пола, не исключая и обер-офицерскихъ, вступаютъ на дѣйствительную службу съ 16 лѣтъ и относятъ ее, начиная съ 17 лѣтъ, безльготно 25 лѣтъ, не имѣя возможности въ теченіи этого времени перейти въ другое сословіе2), даже въ званіе линейныхъ и забайкальскихъ казаковъ, за очень рѣдкими исключеніями, когда ихъ увольняютъ въ отставку по болѣзненному состоянію (къ этимъ исключительнымъ случаямъ начальникъ области, какъ главный начальникъ казаковъ, относится крайне ревниво и весьма ощутительно даетъ чувствовать непріятность для него просьбъ объ этомъ). Малюткамъ мужского пола до 7 лѣтъ выдается половина пайка, а затѣмъ полный паекъ въ размѣрѣ 1 п. 30 ф. муки и 10 фунт. крупы, и все казачье денежное положеніе. Только нѣсколько странно производится въ якутской командѣ выдача пайка. Здѣсь не отвѣшиваютъ каждый мѣсяцъ узаконеннаго количества 10 ф. крупы, а отпускаютъ всѣмъ по мѣрочкѣ, должно полагать меньшей емкости, такъ какъ казаки, особенно голытьба недовольны ею и все ждутъ, когда ее освидѣтельствуютъ, когда начнутъ ее добросовѣстно наполнять. Тоже и съ мукой: хотя ее отмѣриваютъ гирями, но все таки казаковъ беретъ часто сомнѣніе въ томъ, зачѣмъ это такъ много упыляется каждый разъ. Я лично слышалъ, какъ дома, по повѣркѣ муки, оказывалось меньше; казаки, скрѣпя сердце, относили это къ упылу и утрусу. Въ Колымской командѣ способъ выдачи пайка нѣсколько оригиналенъ и приноситъ не малую пользу казакамъ. Тамъ паекъ натурою выдаютъ только 6 мѣсяцевъ въ году, черезъ мѣсяцъ и притомъ по цѣнѣ втрое меньшей противъ существующей заготовительной, а остальные 6 мѣсяцевъ даютъ на руки всю стоимость полугодового количества муки и крупы, разсчитывая по номинальной заготовительной цѣнѣ. Такъ напр., въ 75 г. пудъ муки въ Колымскѣ стоилъ 10 р. 20 к., а крупы 11 р 75 к., слѣдовательно весь годовой паекъ казака обходится въ 248 руб. 67 коп., натурой выдали на 42 руб. (3 р. 50 к. за пудъ), а остальные 206 р. 67 к. выдали имъ на руки. Денежнымъ пособіемъ въ видѣ жалованья подъ разными названіями, казаки пользуются въ такомъ размѣрѣ:
|
Жалованья |
Аммуничн. |
Приварочн. |
Квартирн. |
Всего. |
Пятидесятникъ |
10р.20к. |
7р.15к. |
14р.60к. |
5р.50к. |
37р.45к. |
Урядникъ |
5р.40к. |
7р.15к. |
14р.60к. |
5р.50к. |
30р.65к. |
Нестроевой |
6р.75к. |
6р.68к. |
14р.60к. |
5р.50к. |
33р.71к. |
Казакъ рядовой |
1р.80к. |
6р.58к. |
14р.60к. |
5р.50к. |
28р.48к. |
2) Объ исключеніяхъ будетъ сказано ниже.
Хотя на основаніи 1264, 1265 и 1266 ст. разд. X кн. VI, II т. тома св. зак. изд. 1857 г. казакамъ дозволено носить «свойственную здѣшнему климату теплую одежду, не сдерживаясь формою, и имъ выдаются въ пособіе для этой цѣли аммуничныя деньги: казакамъ якутской команды 6 р. 58 к. за отнесеніе гарнизонной службы, а всѣхъ прочихъ командъ по 2 р. 86 к., но въ силу 1262 ст. тѣхъ же частей и тома они должны имѣть собственную одежду. Теперь спрошу читателей, мыслимо-ли нынѣ на эти деньги обзавестись всѣмъ годичнымъ запасомъ одежды и военной обмундировки?! По неволѣ приходится командируемымъ въ отдаленные сѣверные округа области въ различное время, въ особенности въ зимнее, за тысячу и двѣ тыс. верстъ, ежиться въ своей ветхой и легонькой одежонкѣ и подъ войлокомъ, или на свои средства покупать парки, камусы или валенки и т. д., что необходимо; а откуда у голяковъ, отправляемыхъ въ дальнія командировки, эти свои средства?! — Какъ выше сказано, всякому казаку по закону слѣдуетъ въ годъ 5 р. 50 к. квартирныхъ. Можетъ быть въ 1822 г. и ранѣе того дѣйствительно можно было нанимать семейному нижнему чину квартиру за 5 р. 50 к., но въ настоящее время эта сумма является анахронизмомъ, очень смѣшнымъ со стороны и грустнымъ для людей, принужденныхъ испытывать всѣ прелести этого милаго анахронизма на себѣ. Это положено закономъ. А на практикѣ еще чище выходить: якутскіе казаки за 1875 и 1876 гг. вовсе не получили квартирныхъ денегъ. Если взять число казаковъ въ 398 чел., то накопляется солидная для тощихъ средствъ полка и казаковъ сумма въ 4578 р. Сколько ни просили послѣдніе свое непосредственное начальство — удовлетворить ихъ законному требованію и, наконецъ, покорнѣйшую просьбу, квартирныя деньги не переходили въ карманы голодныхъ казаковъ. Что же касается приварочныхъ, то и тутъ не безъ помѣхи; какъ жалованье, такъ и приварочн. выдаются по окончаніи трети года. Значитъ, (если стать на точку зрѣнія закона, опредѣляющаго семейству, нерѣдко состоящему изъ 5—7 ртовъ, которыхъ должно прокормить продовольствіе одного служащаго казака, истратить въ годъ на всѣ съѣстные припасы: мясо, чай, рыбу и проч. 14 р. 60 к.) семейство казака должно ѣсть въ долгъ — подъ третную выдачу! Едва-ли найдется и между офицерами кто-нибудь такой, который безкорыстно прокармливалъ подъ эту «треть» сотню алчущихъ и жаждущихъ казаковъ. Эти надѣются почему-то, что съ 1885 г. приварочныя деньги будутъ выдаваться имъ впередъ за треть. Хоть бы это «уваженьице» сдѣлать имъ! По штату и офицерамъ полка отпускается вовсе ужъ не офицерское жалованье, а скорѣе какое-то пенсіонное пособіе въ размѣрѣ: атаману 113 руб., сотнику 79 р. 80 к. и квартирныхъ атаману 250 руб., сотнику 100 р.: но это не мѣшаетъ впрочемъ нисколько благополучiю гг. офицеровъ, не мѣшаетъ имъ всѣмъ имѣть порядочныя недвижимыя имѣнія.
(Продолженiе будетъ).
Жалкіе потомки славныхъ предковъ.
(Открытое письмо).
«СИБИРСКАЯ ГАЗЕТА» №5, 3 февраля 1885
Земельный надѣлъ. Земельнымъ надѣломъ казаки стали юридически и отчасти фактически пользоваться только съ 1822 г. До этого времени только якутскій (казачій) голова Никита Олесовъ получилъ въ вѣчное владѣніе 20 десятинъ подъ посѣвъ хлѣбовъ въ 1804—1814 г.г. Положеніе 22 года опредѣляетъ норму казачьяго надѣла въ 15 дес. на человѣка муж. пола «способной къ хлѣбопашеству и скотоводству земли», т. е. удобной. Въ дѣйствительности теперь у массы казаковъ гораздо менѣе этого нормальнаго надѣла. Нужно замѣтитъ, что хотя они стали надѣляться землею еще въ 20 и 30-хъ годахъ, но до 60 год. пользовались преимущественно сѣнокосными угодьями (я говорю о зажиточныхъ, имѣвшихъ скота и поэтому необходимость въ сѣнѣ, такіе казаки занимались и занимаются изготовленіемъ сѣна и на продажу, независимо отъ употребленія для своихъ нуждъ), такъ какъ до этого времени въ Якутскѣ не было еще прочной организаціи земельной культуры, а были только ничтожныя единичныя попытки и опыты привить ее къ здѣшней почвѣ, едва вознаграждавшія расходы и дававшія хлѣба только для собственнаго потребленія и сѣмена, чѣмъ и объясняется тотъ фактъ, что якутская область прокармливалась до 1865 г. Иркутскою и проч. губерніями, ежегодно приплавлявшими по Ленѣ отъ 100 до 250 тысячъ пудовъ муки. Собственно въ г. Якутскѣ первымъ пытался заняться земледѣліемъ дворянинъ Ив. Старостинъ въ 1762 г., но попытка его, не смотря на то, что онъ производилъ опыты свои цѣлыхъ 22 года и сѣялъ только яровой хлѣбъ, не имѣла успѣха. Неизвѣстно почему казна отобрала у него отведенный ему участокъ земли — и настолько толста была еще въ то время кора грубыхъ предразсудковъ, настолько обыватели были тогда еще трусливы и боялись рискнуть — вплоть до 1805 г. никто не дерзнулъ продолжать безкорыстные труды Старостина, обусловленные лишь его благою цѣлію: привить культуру хлѣбныхъ растеній къ грубой и эксцентричной вслѣдствіе рѣзкихъ климатическихъ перемѣнъ сѣверной почвѣ, показать пугливому мѣстному населенію примѣръ, пріохотить его къ занятію земледѣліемъ и тѣмъ поднять производительность края. Одновременно съ этимъ въ округѣ Якутскомъ происходили попытки, единичныя, робкія и обязанныя своимъ происхожденіемъ только начальственному «приглашенію», совершавшіяся подъ непосредственнымъ правительственнымъ надзоромъ: въ 1768 г. по Иркутскому тракту было поселено нѣсколько семей, переведенныхъ вскорѣ въ долину р. Амги, очень благодарную въ смыслѣ производительности хлѣба (земли); но черезъ 10—15 лѣтъ эти семейства успѣли акклиматизироваться, слиться съ мѣстнымъ якутскимъ населеніемъ и примѣнившись къ скотоводчеству, какъ преобладающей формѣ промышленности, побросали свои земледѣльческія орудія. Тогда правительство не замедлило энергично напомнить амгинцамъ о цѣли ихъ поселеній пославши спеціально уполномоченнаго хлѣбнаго коммисара чиновника Неустроева, принудившаго амгинцевъ вспомнить о своемъ прямомъ назначеніи заниматься хлѣбопашествомъ. До якутскихъ обывателей, имѣвшихъ у себя въ памяти свѣжій примѣръ Старостина, дошли слухи, что въ Амгинской слободѣ, лежащей на 1° южнѣе Якутска, хлѣбопашество прививается, и вотъ въ 1805 г. они снова начинаютъ другъ за другомъ пробовать счастье, по иниціативѣ чиновника Поротова. Какъ медленно распространялось хлѣбопашество, можно судить по тому, что въ 1835 г. во всей области, т. е. Якутск. и Олекм. округахъ было засѣяно 349 дес., причемъ ярового хлѣба посѣяно съ небольшимъ 365, а озимаго около 4½ четв.; урожай 1-го самъ 6,14, а 2-го самъ 6. Но столь незначительный урожай зависѣлъ во-первыхъ отъ патріархальности пріемовъ обработки земли, во-2-хъ новизны этого дѣла и недостатка въ свѣдущихъ рукахъ и руководителяхъ (вѣдь это были опыты!), въ 3-хъ физической невозможности примѣниться къ почвѣ и климату. Да кромѣ этого приведенныя, цифровыя данныя о положеніи земледѣлія въ Якутской обл. за 1835 г. оффиціальныя, авторитетность которыхъ вообще очень призрачная. Нужно еще замѣтить, что хлѣбопашествомъ занимались въ 1-ю эру его существованія здѣсь исключительно русскіе (купцы и офицеры, гг. Шиловъ, Леонтьевъ, Олесовъ, Колесова и проч.). Якуты же по округу принялись «ломать землю»3) только съ половины 50-хъ годовъ, засѣвая поля преимущественно ячменемъ, какъ наиболѣе гарантирующимъ урожай. Но всего этого сбора было едва достаточно, какъ замѣтилъ я выше, только для потребленія самихъ хлѣбопашцевъ, представлявшихъ совсѣмъ незначительный процентъ населенія, и вслѣдствіе этого, сотни тысячъ пудовъ (по 3 р. рж. муки и 4 р. пудъ пшеницы) муки продолжали приплавляться на баркахъ съ верховьевъ р. Лены вплоть до 65 года.
3) Такъ они выражались прежде о земледѣліи, которое казалось святотатственнымъ покушенiемъ на великую землю.
Около этого времени на берега р. Маи, впадающей въ р. Алданъ, поселены старообрядцы4) изъ «семейскихъ», сосланные изъ забайкальской области (Верхнеуд. окр. Тарбогатайской вол.), съ цѣлію развить въ краѣ хлѣбопашество; но почти всѣ они перехворали, и, проводивъ къ предкамъ нѣсколько своихъ собратій по сектѣ вслѣдствіе сильныхъ разливовъ Маи и снесенія большей части ихъ домишекъ, они выпросили у своего начальства позволеніе переселиться на правый берегъ Лены въ 20 верстахъ отъ Якутска. Основавши здѣсь село Павловское, очень зажиточное и насчитывавшее теперь до 150 человѣкъ обоего пола, они дружно принялись примѣнять свои знанія, навыкъ и силы къ развитію здѣсь хлѣбопашества, такъ что въ началѣ 80 годовъ на каждую семью приходилось у нихъ воздѣланной земли до 15 дес. Вслѣдъ за ними было наслано сюда болѣе 500 чел. об. п. скопцевъ, основавшихъ въ 66 г. сел. Мархинское и Петропавловское. Состояніе хлѣбопашества сразу измѣнилось къ лучшему до неузнаваемости: сотни тысячъ пудовъ муки перестали появляться изъ Иркутский губ.. цѣны съ 3 и 4 р. за пудъ понизились до 75 к. и 1 р. 80 к. (въ самые золотые годы 75 и 74, когда еще производились грандіозныя скупки хлѣба золотопромышленниками), при урожаѣ — пшеницы самъ 23, ячменя — 17. Тяжелые труды скопцевъ оплатились такими блестящими урожаями. Поощряемые такими прецедентами, взялись за земледѣліе и казаки, и при этомъ зажиточные, обладавшіе 15—20 десятинами земли, захваченной въ прежнее время, извлекали не малую выгоду изъ подобнаго положенія дѣла — часть надѣла они обрабатывали сами, что въ то время обѣщало вѣрный дивидендъ, часть отдавали въ аренду скопцамъ (по 10—15 рублей за десятину съ готовой городьбой) въ большинствѣ случаевъ на три посѣва, т. е. 6 л.; теперь цѣны за аренду земель у казаковъ упали съ выселеніемъ части приписныхъ мархинцевъ въ Тастатское сел.: теперь съ готовой городьбой платятъ только рублей 5 (и менѣе за годъ), селеніе которыхъ граничить съ казачьими землями въ 8 вер. отъ города, а съ части снимая сѣно, словомъ весь надѣлъ утилизировали. Имѣя деньги, богатые казаки могли посредствомъ практикующейся здѣсь наемки другихъ за себя откупаться отъ службы и всевозможныхъ отдаленныхъ командировокъ (только не на пріиски: онѣ очень выгодны для казаковъ) и поэтому могли безпрепятственно прилагать свои средства и силы къ самостоятельному хозяйству, что въ свою очередь обѣщаетъ увеличеніе доходовъ и т. д. по пословицѣ «большому кораблю большое и плаваніе». Чѣмъ же можно объяснить инымъ тотъ фактъ, что у нѣкоторыхъ казаковъ земли свыше 15—20 д., а у другихъ 2 д., какъ не тѣмъ волшебнымъ дѣйствіемъ презрѣннаго металла. Но если даже и всѣ-то казачьи земли раздѣлить равномѣрно по 15 д. на человѣка, чего такъ нетерпѣливо ожидаютъ казаки, то и тогда казакамъ не придется получить нормальный надѣлъ. Наиболѣе полныя послѣднія цифровыя данныя о количествѣ земельныхъ угодій казаковъ — это представленныя младшимъ землемѣромъ Сороковиковымъ, производившимъ повѣрку всей отмежеванной у Якутска земли. по предписанію областного землемѣра 1867 г.5). Всѣ казачьи земли находятся въ сѣверо-зап. сторонѣ отъ города: начинаясь въ 1½ вер. отъ него, онѣ граничатъ на сѣв.-зап. съ р. Мархой (въ 8 вер. отъ города), съ востока р. Леной, съ запада горами. Въ этой межѣ заключаются земли: подъ усадьбами и заимочными строеніями казаковъ 60 дес. 2300 кв. саж., чистаго сѣнокосу 774 дес. 1300 саж., сѣнокосу съ кустарникомъ 344 д. 1900 с., скотскаго выгона со смѣшаннымъ дровянымъ лѣсомъ 1960 д. 600 с. смѣшаннаго дровяного лѣсу 870 д. 1700 с., таловаго лѣсу 354 д. 1800 с., песчаныхъ мѣстъ 200 д. 1750 с., подъ болотами 8 д. 200 с., травами 135 д. 600 с., подъ проселочными дорогами 40 д. 100 с., крутизнами горъ 35 д., озерами 250 д. 900 с., заливами 154 д. 1500 с., подъ бичевникомъ 20 д. и подъ полнымъ и половиннымъ теченіемъ водъ р. Лены, ея притоковъ и рр. Мархи и Аделя 2505 д. 2036 с., а всего удобной и неудобной земли 7759 д. 176 кв. с., изъ коей удобной 4405 дес.
4) Здѣсь обыкновенно называютъ старовѣрами.
5) Хотя гораздо позже — въ 70-хъ уже годахъ чиновникъ обл. правл. Л—новъ и производилъ повѣрку этихъ земель, но его труды ни къ чему не послужили, онъ только напугалъ, равно какъ и пятидесятникъ Б—евъ, которому атаманъ полка поручилъ производитъ отмежеваніе земли новичкамъ: не смотря на то, что для этого назначены были еще — офицеры и несколько казаковъ, депутатовъ отъ полка, контроля за дѣйствіями Б—ева ни какого не было.
Временный лѣтописецъ Ленскаго града.
(Продолженіе будетъ).
Жалкіе потомки славныхъ предковъ.
(Открытое письмо).
«СИБИРСКАЯ ГАЗЕТА» №9, 3 марта 1885
Приведенное количество земли было отмежевано г. Сороковиковымъ на 287 чел., надобно полагать, Якутской казачьей команды. Но съ 1867 г. много воды утекло изъ р. Лены, много произошло измѣненій, хотя бы въ пропорціональномъ отношеніи наличнаго числа (душъ) казаковъ къ количеству земли; между прочимъ произошло увеличеніе запашки казаковъ, рискнувшихъ послѣдовать въ большихъ размѣрахъ примѣру Павловцевъ, Мархинцевъ и пр. скопцевъ, и вслѣдствіе этого, возымѣвшихъ большой аппетитъ къ лишнимъ землямъ; а такъ какъ, при очень незначительной естественной убыли казаковъ въ общую массу казачьяго надѣла поступило не много земли послѣ смерти служащихъ и отставныхъ казаковъ, владѣвшихъ до смерти своимъ надѣломъ хлѣбопахатной и сѣнокосной земли, а запроса со стороны обдѣленныхъ и поступающихъ на службу съ 16 лѣтъ предъявляется болѣе, чѣмъ освобождается земли послѣ умершихъ, то при существованіи того хищническаго способа захвата земли болѣе состоятельными казаками, который практикуется здѣсь, не покажется страннымъ фактъ надѣла большинства казаковъ 2—7 десятинами. Вопросъ о размежевкѣ земель является для Якутскихъ казаковъ однимъ изъ самыхъ жгучихъ насущныхъ вопросовъ, и завѣтная надежда — это та, что явится какой-нибудь ревизоръ и, произведя подъ личнымъ наблюденіемъ, хотя бы для этого потребовалось нѣсколько дней, генеральную повѣрку ихъ землямъ и отобравъ у всѣхъ лишнюю землю, раздѣлитъ поровну всѣ земли между наличнымъ составомъ полка, а если земли окажется недостаточно, то сдѣлаетъ прирѣзку отъ Якутскихъ земель, что не представитъ большаго затрудненія. Весьма иронически относятся казаки къ интересному въ извѣстномъ смыслѣ факту. Въ 1882 г. подъ конецъ своего предводительствованія полкомъ атамань полка г. Ш., почти не занимавшійся до того хлѣбопашествомъ, но имѣвшій львиную долю въ надѣлѣ, что видно изъотдачи имъ въ аренду своей земли скопцамъ, взялъ для себя по общему правилу у полка разрѣшеніе на расчистку земли подъ поеѣвъ, — и въ 1883 г. у него, по словамъ казаковъ, было уже до 40 десятинъ земли, хотя расчисткой земли онъ въ этотъ ничтожный періодъ времени почти не занимался. Я думаю, что казаки имѣютъ основаніе подтрунивать надъ этимъ фактомъ и искать причину его явленія въ странномъ совпаденіи обстоятельствъ: какъ разъ въ 82 и 83 гг. казаки сильнѣе волновались отъ своихъ земельныхъ порядковъ и ожидали ген. Шалыгина. Дѣйствительно, странное, подумаешь, совпаденіе — въ мѣстахъ, гдѣ недостаточно удобной хлѣбопахатной земли, или гдѣ хлѣбопашество не возможно по климатическимъ причинамъ, по ст. 1281 того-же тома и части казакамъ должно отвести мѣста для рыбной и звѣриной ловли, но на самомъ дѣлѣ этого нѣтъ; заведетъ казакъ на свой счетъ какой-нибудь неводъ, онъ кое-какъ живетъ въ проголодь со своею семьею, а нѣтъ — голодуетъ. Озеръ или прочихъ угодій, которыя отведены были-бы собственно казакамъ, нѣтъ. Этимъ казаки Колымской, Верхоянской и отчасти Вилюйской командъ должны быть обязаны единственно своему областному начальству, такъ ревностно пекущемуся объ ихъ нуждахъ. Послѣднее, можетъ быть, удовлетворяется только тѣмъ, что имѣетъ у себя подобныя, напр., пренаивныя свѣдѣнія, заимствованныя, къ сожалѣнію, и ген. Манык.-Невструевымъ въ его брошюркѣ «Завоеватели В. Сибири»: — удобной къ хлѣбопашеству и скотоводству земли отведено на человѣка въ Вилюйскѣ по 11 дес. 127 саж., Верхоянскѣ по 15 д. 422 с., въ Колымскѣ по 11 д. 1853 с.6) Можно подумать, что эти цифры меньше дѣйствительныхъ: въ Колымскомъ, Верхоянскомъ в Вилюйскомъ округахъ земли-то вдоволь — можно было отрѣзать по 50—100 десятинъ на казака... Между тѣмъ, если очень не многіе изъ этихъ казаковъ и пользуется чѣмъ-нибудь изъ угодій, такъ это сѣнокосомъ (кромѣ Верхоянскихъ), да и то въ крайне ограниченномъ количествѣ, а земледѣліемъ въ Верхоян. и Колым. округахъ еще никто и не думалъ заниматься — до того утопична и самая мысль объ этомъ. Откуда наша администрація почерпнула такія точныя свѣдѣнія о несуществующей размежевкѣ земель въ Верх. и Колым. окр., и когда это она совершила такой ироническій подвигъ надѣла хлѣбопахатной землей казаковъ тамошнихъ покрыто мракомъ неизвѣстности, откуда не слѣдовало бы и извлекать ихъ, да еще надѣлять ими ревизоровъ. А, кажется, пора позаботиться о надѣлѣ сѣверныхъ командъ чѣмъ-нибудь взамѣнъ ненужной имъ земли!
6) Какова наша статистика: даже сажени высчитаны! Не даромъ-же нашъ статистич. комитетъ прославился какъ и секретарь его г. Г—й.
Служба казаковъ. Число якутскихъ казаковъ прежде доходило до 1500 чел. (въ 1727 г.) Нынѣ же весь полкъ по штату долженъ состоять изъ 5 сотенъ нижнихъ чиновъ, 5 сотниковъ, 5 хорунжихъ, 46 урядниковъ (старшихъ-пятидесятниковъ и младшихъ) и 14 нестроевыхъ, это по положенію 1822 года; но одна сотня еще въ 1849 г. по распоряженію ген.-губ. Муравьева, была совершенно отдѣлена отъ Як. полка и составила самостоятельную Камчатскую команду, независящую отъ Якутскаго начальства и подчиненную своему сотнику и губернатору Приморской области. Независимо отъ сего казаковъ въ дѣйствительности менѣе штатныхъ 400 чел. (служащихъ конечно). Полкъ раздѣленъ на 7 командъ, причемъ въ каждой командѣ казаки представляютъ сборъ изъ разныхъ сотенъ и въ мѣстѣ расположенія командъ подчиняются своимъ «управляющимъ» — урядникамъ и мѣстнымъ исправникамъ, кромѣ Якутской, которая расположена при штабѣ всего полка; окружныя команды содержатъ въ себѣ отъ 25 до 50 чел. Изъ офицеровъ полка больше всѣхъ обязанностей лежитъ и юридически и фактически на атаманѣ (казачій чинъ въ 9 классѣ). По закону онъ долженъ быть попечителемъ и блюстителемъ интересовъ всего полка, наблюдающимъ за распредѣленіемъ казаковъ по нарядамъ, заботящимся объ улучшеніи хозяйства казаковъ и редакторомъ всевозможныхъ свѣдѣній, собираемыхъ сотниками по требованіямъ всѣхъ присутственныхъ мѣстъ и должностныхъ лицъ. Въ частности-же, на основаніи этихъ основныхъ обязанностей, атаманъ полка долженъ представлять губернатору всевозможныя жалобы казаковъ, разсматривать жалобы на своихъ помощниковъ офицеровъ и разныхъ управляющихъ командами, наблюдать за исправною выдачею казеннаго довольствія, дѣлать представленія объ увольненіи въ отставку и отпускъ, ходатайствовать во всѣхъ мѣстахъ по дѣламъ, касающимся казаковъ, производить годовой инспекторскій смотръ полка, ревизовать ежемѣсячные журналы объ употребленіи казаковъ на службу, которые должны быть составляемы сотниками, и о послѣдствіяхъ ревизіи доносить губернатору, охранять права, присвоенныя казакамъ, ходатайствовать о надѣленіи ихъ землею, наблюдать за учебными заведеніями, заботиться о призрѣніи бѣдныхъ сиротъ и вдовъ. Для одного человѣка даже при содѣйствіи всѣхъ прочихъ офицеровъ-сотниковъ и хорунжихъ работы и заботы вполнѣ достаточно, если относиться атаману добросовѣстно къ своему дѣлу и быть фактическимъ представителемъ и блюстителемъ интересовъ полка. Однако, горькая дѣйствительность говоритъ иначе.
Все дѣлопроизводство, какъ атамана, такъ и всѣхъ офицеровъ лежитъ цѣликомъ на канцеляріи полка, сотники (за исключеніемъ казначея) не исполняютъ своей прямой обязанности — облегчать трудъ атаману составленіемъ послужныхъ и посемейныхъ списковъ, свѣдѣній о происшествіяхъ между казаками, о срокахъ по всѣмъ предметамъ казачьяго продовольствія и мѣсячныхъ рапортовъ. Атаманъ принужденъ вслѣдствіе этого заниматься только чисто канцелярскою работой: провѣрять всевозможные списки и свѣдѣнія и помѣчать ихъ къ дѣлу, (свѣдѣніе за свѣдѣніемъ летитъ къ губернатору — собственно въ 3-е отдѣл. областного правленія — а проку изъ нихъ никакого. Какъ ни краснорѣчиво говорятъ эти ,,свѣдѣнія" о нуждахъ и потребностяхъ казаковъ, но 3-е отдѣленіе смотритъ на нихъ чисто съ точки зрѣнія канцелярскаго механизма: ,,по закону свѣдѣнія требуются, согласно законамъ они доставлены, ну, значитъ, можно успокоиться: законъ соблюденъ"), отписываться съ разными присутственными мѣстами, представлять губернатору о производствѣ въ урядники, объ отставкѣ, увольненіи и т. п., существенными же обязанностями игнорировать. Отъ разсмотрѣнія жалобъ на офицеровъ полка и представленія жалобъ казаковъ губернатору онъ фактически освобожденъ, такъ какъ подобныхъ не бываетъ: казаки стали настолько опытными, что даже на бумагу тратиться не хотятъ, не только что еще попадать не въ очередь въ верхоянскую командировку. Избавленъ онъ и отъ хлопотъ по школамъ, ихъ всего въ области одна — Вилюйская, да и та наблюдается мѣстнымъ начальствомъ. Мѣсячныхъ рапортовъ по полку не составляется. Но формализмъ, сухой, мертвящій окружаетъ насъ со всѣхъ сторонъ и убиваетъ всякую свѣжую мысль, заражая ее своимъ гнилымъ тлетворнымъ дыханіемъ и нѣтъ ему конца!... Призрѣнія за вдовами и сиротами тоже не много оказывается: онѣ находятся въ услуженіи, нищенствуютъ, часть добрыми людьми разобрана. Покуда не заявляютъ о себѣ голодною смертію на улицахъ, такъ слѣдовательно, status quo удовлетворяетъ. Почти всѣ они служатъ по гражданскому вѣдомству, хотя всѣ носятъ военную форму, такъ наприм., служатъ исправниками, квартальными надзирателями, смотрителями тюремъ, и пока относятъ эти обязанности, они получаютъ соотвѣтственные оклады, такъ что жалованье за свои номинальныя обязанности по полку получаютъ даромъ. Находящіеся въ городѣ хорунжіе чередуются съ помощникомъ начальника мѣстной команды въ начальствованіи по карауламъ.
Теперь перечислю обязанности, возложенныя на казаковъ. Они относятъ двоякую службу — военную и гражданскую — полицейскую. Въ 1-мъ случаѣ они занимаютъ посты, какъ наприм., въ Якутскѣ у губернатора, при канцеляріи полка, обязанности денщиковъ у офицеровъ, конвоировъ какъ уголовныхъ, такъ и государственныхъ ссыльныхъ въ предѣлахъ всей области. Во 2-мъ же случаѣ на нихъ лежатъ: ночные полицейскіе обходы по городу, поимка бѣглыхъ по всей области, исправленіе особыхъ порученій при ревизорахъ, чиновникахъ, засѣдателяхъ, исправникахъ и окружныхъ управленіяхъ (въ качествѣ денщиковъ, переводчиковъ и загонщиковъ, заготовляющихъ лошадей и квартиру для проѣзжающихъ чиновниковъ), при ученыхъ, не рѣдко посѣщающихъ нашъ край, которымъ они отдаются въ полное распоряженіе до конца экспедицій и экскурсій (Берингѣ, Миллерѣ и позднѣйшихъ — Юргенсѣ и американцахъ съ «Жанетты» и проч.), конвой транспортовъ, побужденіе инородцевъ къ платежу податей, повинностей и взносу недоимокъ, для чего нужно иногда привозить въ городъ разныхъ старостъ и старшинъ, отправленіе должностей полицейскихъ надзирателей въ малолюдныхъ городахъ и селеніяхъ (Нижне-Колымскѣ. Устьянскѣ, Удскѣ и пр.), соляныхъ и хлѣбныхъ вахтеровъ или смотрителей, развозка почтъ въ окружные города: Колымскъ (Средне и Нижне), Верхоянскъ, Вилюйскъ и даже въ Охотскъ, когда почтовое вѣдомство, въ вѣдѣніи котораго находится охотскій трактъ, по которому почта ходитъ 11 ч. каждаго мѣсяца, откажется отправлять почту съ почтальономъ по случаю распутицы, преподаваніе въ приходскихъ школахъ — въ Вилюйской, должности надзирателей и помощника смотрителя въ тюремномъ замкѣ и, наконецъ, полицейскій надзоръ на пріискахъ Олекминской и Витимской системъ. Ежегодно губернаторомъ составляется расписаніе или «нарядъ», утверждаемое главнымъ управленіемъ Восточной Сибири, всему наличному составу полка, согласно запросу на казаковъ со стороны окружныхъ начальствъ; расписаніе это заключаетъ въ себѣ свѣдѣніе о томъ, сколько человѣкъ должно быть командировано въ данномъ году на тотъ или иной постъ, въ ту или иную командировку по всей области. По субботамъ же въ Якутской командѣ, самой значительной по численности и относящей разнообразнѣйшія функціи, происходитъ частный нарядъ казаковъ по имени уже на данную недѣлю; такъ напримѣръ, въ распоряженіе окружной полиціи дается болѣе 60 чел. въ годъ, на сторожевой постъ во дворѣ губернатора 3 казака и урядникъ на недѣлю, два урядника ординарцами къ нему-же, 3 казака на должность надзирателя въ тюр. замкѣ и урядникъ помощникомъ смотрителя замка, 9 человѣкъ обходными ночными и проч. Этими еженедѣльными назначеніями заведуетъ одинъ изъ старшихъ пятидесятниковъ, ими ведется особая книга, гдѣ занимается спеціально одинъ канцелярскій писарь. При подобномъ распредѣленіи соблюдается еще возможная «уравнительность», требуемая закономъ; да ея трудно и безполезно не соблюдать: тутъ выказывается даже особенное безпристрастіе начальства въ распредѣленіи бѣдныхъ и богатыхъ казаковъ на разные посты, каковы бы ни были послѣдніе, богатые имѣютъ возможность нанять за себя въ очередную недѣлю за нѣкоторое вознагражденіе (отъ 1 р. до 4 р., смотря по посту, времени и нуждѣ нанимающагося) любого изъ массы голытьбы. Этимъ объясняется и тотъ фактъ, что въ разныхъ присутственныхъ мѣстахъ можно встрѣтить не мало молодыхъ казаковъ, большею частію изъ привилегированныхъ семействъ, которые, благодаря именно этой привилегированности своей и умѣнію ихъ бабушекъ ворожить, фактически освобождаются отъ ига казачьей службы и казачьяго положенія, благодаря этому же способу найма за себя голытьбы могутъ и прочіе зажиточные казаки свободно заниматься хозяйствомъ, земледѣліемъ и скотоводствомъ. За то тяжело положеніе служащей голи. И холодъ и голодъ испытываетъ такой голякъ въ своей подбитой вѣтромъ шинели. Полученные имъ 1 р. 50 к. — 2 р. идутъ или на хлѣбъ или на вино. Прежде надобно сказать, что не пьющихъ вина изъ пролетаріата казачьяго сыщется не много. Винить ихъ строго за это и нельзя: если пьянствуютъ здѣсь люди вполнѣ обезпеченные, повидимому, стоящіе гораздо выше по умственному развитію, какъ напримѣръ, учителя, врачи, мѣстные адвокаты, чиновники и даже не мелкіе и пр., то что же взыскивать съ бѣдняка казака: особенно надѣленнаго семьей, въ которой масса ртовъ и мало кормильцевъ, обездоленнаго, погрязшаго въ борьбѣ за насущный кусокъ хлѣба, въ нищетѣ, въ нравственной и интеллектуальной мглѣ, для котораго единственною звѣздою на горизонтѣ жалкой жизни, привѣтливою, обогрѣвающею и обѣщающею извѣстное наслажденіе, является кабакъ, а къ нему «одна дорога торная»... Кому мало дано, съ того мало и взыщется. Кромѣ назначеннаго количества на разные посты и обязанности нужны еще запасные казаки, такъ какъ нѣкоторые посты особенно сопряжены съ большею отвѣтственностію и считаются здѣшними казаками самыми тяжелыми (постъ у губернатора, очень значительный по числу занимаемыхъ имъ людей — 6 чел. въ недѣлю и обязанности тюремныхъ надзирателей и помощника смотрителя); туда надобно посылать самыхъ благонадежныхъ и исправныхъ людей, умѣющихъ быть постоянно на вытяжкѣ, на застежкѣ, а подобная дисциплина не всѣмъ дается при полномъ отсутствіи систематическаго дисциплинированья; поэтому, разумѣется, назначенные по наряду, но выпившіе казаки, къ ихъ удовольствію, отправляются не на эти посты, а въ карцеръ, а вмѣсто нихъ нужно хватать другихъ трезвыхъ. Перейду теперь къ командировкамъ, играющимъ громадную роль въ жизни каждаго казака и занимающимъ въ жизни его добрую половину. Сколько непріязни, зависти, обманутыхъ надеждъ и воздушныхъ замковъ, построенныхъ единственно на полученіи выгодной командировки, возникаетъ въ средѣ казаковъ изъ-за нихъ. Оно и понятно: плачевнѣе, ненормальнѣе и зависимѣе отъ разныхъ личныхъ усмотреній и интригъ положеніе трудно сыскать въ длинной вереницѣ русскихъ правительственныхъ учрежденій, и вотъ у рядового и урядника имѣется въ виду одна соломинка, за которую онъ страстно хватается, это выгодная командировка, и такъ мало значатъ для него званіе, положеніе и сопряженныя съ ними права Якутскаго казака, что онъ не задумается сподличать, подставить ногу своему товарищу и употребить далеко предосудительныя средства для достиженія своей цѣли. Съ нею у него связано лучшее, человѣческое будущее, могущее быть достигнутымъ честнымъ путемъ (не говорю уже о предосудительныхъ средствахъ наживы, о которыхъ ниже).
(Продолженіе будетъ).
Жалкіе потомки славныхъ предковъ.
(Открытое письмо).
«СИБИРСКАЯ ГАЗЕТА» №13, 31 марта 1885
Еслибы въ распредѣленіи командировокъ имѣлась въ виду таже строгая «уравнительность», какъ и въ нарядахъ здѣсь, въ Якутскѣ, то не было бы между казаками ропота и казаки, терпѣливо дожидаясь своей очереди, не имѣли бы основаній жаловаться на свою судьбу. Но въ томъ то и дѣло, въ этомъ отношеніи, есть какъ бы избранники, на которыхъ сыплется милость въ ущербъ прочимъ казакамъ, не рѣдко имѣющимъ гораздо болѣе основаній попасть въ ту выгодную командировку, которая дается подобнымъ избранникамъ. Въ подтвержденіе своихъ словъ могу привести нѣсколько фактовъ, кромѣ уже свидѣтельства такого компетентнаго оффиціальнаго лица, какъ ген. Маныкинъ-Невструевъ, который, говоря о выгодности командировокъ, выразился: «къ сожалѣнію далеко не всѣ пользуются этими командировками». Укажу на одного такого фаворита, казака К—на. К—нъ кромѣ выгоднаго, конечно, сопровожденія ген. Черняева въ сѣверные округа для осмотра ихъ, а также и сопровожденія бывшаго вице-губернатора г. Приклонскаго, посѣтившаго ихъ съ учено-административными цѣлями вплоть до Сагастырьской метеорологической станціи у устья р. Лены, онъ былъ еще данъ въ помощь американцамъ, разъѣзжавшимъ взадъ и впередъ отъ Якутска до Ледовитаго океана для поисковъ за экипажемъ «Жанетты», получая на готовомъ содержаніи американцевъ и съ сохраненіемъ всего казачьяго положенія до 30 руб. въ мѣсяцъ. Кромѣ этого К—нъ получилъ за свои заслуги званіе урядника, затѣмъ пятидесятника, медаль и денежную награду! Между тѣмъ въ полку установился освященный временемъ обычай не назначать кого-либо подрядъ два раза въ командировку, нарушеніе котораго производитъ всегда сильный ропотъ и неудовольствіе обойденныхъ казаковъ на свое начальство и пронырливыхъ сотоварищей. Извѣстно только протежировавшимъ К—ну, какія такія великія заслуги и способности оказалъ послѣдній, чтобъ вопреки закону и обычному праву, его одного выдвинули такъ далеко, какъ будто не было другихъ очередныхъ и болѣе его знакомыхъ съ сѣверомъ. Кромѣ того, весьма знаменателенъ фактъ подачи въ началѣ м. г. губернатору прошенія двумя казаками Ж. и Ан. на атамана за его пристрастное отношеніе къ личности во время назначеній въ командировки и на золотые пріиска. «Но, какъ говоритъ пословица, съ богатымъ не тянись, съ сильнымъ не борись», такъ и вышло: Ж. и Ан. оказались въ объясненiи атамана неблагонадежными и по этому недостойными назначенія въ командировки (по всей вѣроятности Ж. и Ан., можетъ быть, и дѣйствительно плохіе казаки, не могли сослаться на свидѣтелей, строго обосновать свою претензію). Опираясь на приведенные факты, разумѣется только самые яркіе и вышедшіе за стѣны полковаго управленія — казаки, а съ ними и прочіе якутяне, могутъ сильно сомнѣваться въ томъ, что среди нихъ мало находилось людей въ положеніи Ж и Ан.; только послѣдніе были козлами отпущенія, наиболѣе смѣлыми, не выдержавшими тяжести своего положенія. Командировки по степени выгодъ представляютъ цѣлую градацію; самой верхней, выгодной по результатамъ, является командировка на пріиски Олекминской и въ послѣднее время Витимской, по случаю сокращенія наплыва иркутскихъ козаковъ, системъ, куда обыкновенно отправляется 15—18 человѣкъ, а въ нынѣшнемъ году до 45 чел. (отправка бываетъ въ январѣ и февралѣ). По прямому смыслу 1256 ст. II т. II ч. VІ книги и по горному уставу пайковое и денежное довольствіе казаковъ, командирующихся куда-нибудь временно, отпускается или ихъ семействамъ, или выдается имъ по возвращеніи. Вопреки этого закона, продовольствіе это съ 1876 г. по 84 г. было удерживаемо и только въ нынѣшнемъ году, вслѣдствіе ревизіи ген. Шалыгина, послѣдовало, какъ я уже выше говорилъ, распоряженіе о выдачѣ его. Независимо отъ своего казачьяго пайковаго и денежнаго довольствія казаки получаютъ отъ пріисковыхъ управленій въ мѣсяцъ: урядникъ 25—60 руб., казаки 10—30 руб. на содержаніи при томъ пріисковъ-же, и кромѣ этого получаютъ на обратный путь порціонныя и прогонныя деньги. Вѣрный источникъ дохода представляется казаку и въ поимкѣ спиртоносовъ. Степенные и трезвые казаки вывозятъ съ пріисковъ черезъ годъ (командировка всегда годовая) нѣсколько сотъ рублей. Казакамъ помогаетъ и картежная игра: извѣстно, что кто играетъ на пріискахъ въ карты «съ умомъ» т. е. трезвый и осторожно, — не говоря уже о шулерствѣ, — тотъ всегда имѣетъ много шансовъ нажиться. Понято станетъ, поэтому, рвеніе всѣхъ казаковъ и ихъ ревнивая бдительность къ уравнительности, принужденная иногда ограничиться однимъ ропотомъ и завистью, когда отправляютъ кого-либо подъ рядъ два года, чему бывали примѣры, и понятны слухи о битьѣ челомъ предъ и послѣ командировки на пріиски. Практичные и хозяйственные казаки и урядники, воротившись съ пріисковъ, сразу становятся на ноги, для нихъ наступаетъ новая эпоха: они дѣлаются зажиточными; а зажиточность даетъ много, много преимуществъ какъ по службѣ, такъ и въ обществѣ: болѣе уваженія, возможность нанимать за себя на службу голяковъ и вслѣдствіе этого безпрепятственно заниматься хозяйствомъ въ большихъ размѣрахъ, запастись рогатымъ и коннымъ скотомъ, приносящимъ въ послѣдніе года, съ развитіемъ здѣсь лѣтомъ извоза, не малую выгоду, наконецъ, возможность запастись кой-какими рѣдкими товарами, которые выгодно можно обмѣнить на пушнину въ случаѣ командировки на сѣверъ (случаи такого преслѣдуемаго закономъ и администраціей обмѣна бываютъ). А дальнѣйшій процессъ обогащенія совершается по пословицѣ: «деньга деньгу родитъ». Вотъ вамъ главный источникъ зажиточности казаковъ; большинство богатыхъ казаковъ начинало свою карьеру съ пріисковъ. Другая часть возвращающихся съ пріисковъ казаковъ, преимущественно молодежь, сперва щеголяетъ въ безукоризненныхъ тройкахъ съ золотыми часами и цѣпями, перстнями и пр. атрибутами людей, имѣющихъ лишнія деньги и не знающихъ, какое употребленіе сдѣлать изъ нихъ, но очень скоро, конечно, обращаются опять въ людей, говорящихъ «omnia mea mecum porto» (все свое съ собой ношу); это ужъ ихъ вина. Послѣ командировокъ на пріиски слѣдуютъ командировки случайныя, какъ напримѣръ въ помощь разнымъ ученымъ экспедиціямъ (Юргенса, экипажа «Жанетты» и пр.) и по распоряженіямъ полицій для исправленія особыхъ порученій при засѣдателяхъ и др. чиновникахъ. Самыми безполезными въ матеріальномъ отношеніи и тяжелыми считаются командировки въ качествѣ нарочныхъ или для сопровожденія почтъ въ окружные города всей области (даже въ Охотскъ, куда почта должна ходить 11 ч. каждаго мѣсяца, когда почтовая контора, въ вѣдѣніи коей состоитъ Аяно-Охотскій трактъ, откажется отправить съ почтой своею почталiона по случаю дурной дороги) и для конвоированія государственныхъ ссыльныхъ въ предѣлахъ всей области, причемъ крайнею точкой сопровожденія является Средне и даже Нижне-Колымскъ; большая-же часть послѣднихъ развозится по Якутскому округу. Причиною недовольства казаковъ послѣдними командировками — экстренность приготовленiя къ пути, при которой казаку, отправляющемуся въ самое суровое и неудобное время года — государственныхъ казаки развозятъ во всякое время года, — какъ только они привозятся въ городъ за тысячу и болѣе верстъ, не удается иногда запасаться необходимѣйшими вещами. Въ такія командировки попадаютъ большею частію бѣдные, попадающіе взамѣнъ богатыхъ, назначаемыхъ къ тому же рѣдко. Оригинальны бываютъ проводы иногда такихъ конвоировъ. Назначаютъ кого-нибудь изъ состоятельныхъ, но оказывается, что по уважительнымъ причинамъ эти не могутъ отправиться; тогда ищутъ какого нибудь Попова 4-го по всему городу, встрѣчаютъ его наконецъ даже на улицѣ, и тащутъ чуть не зашиворотъ въ полк. упр. «Да помилуйте: у меня ничего нѣтъ изъ провизіи, теплой одежды, я только что отъ болѣзни поправился» и т. п., причины всевозможныя, дѣйствительныя. — Молчать, дуракъ, болванъ! Посадить въ карцеръ на хлѣбъ и воду! Бѣги скорѣе, за денежной корресп. (если почта), и за кормовыми и порціонами (если госуд. ссыл.). Живѣй! Губернаторъ приказалъ къ столькимъ-то часамъ выѣхать изъ Якутска, исправникъ сердится, засѣдатель топаетъ ногами! Маршъ, оселъ!... Даютъ ему рваную одежонку, ковригу хлѣба, закутываютъ въ войлокъ — и маршъ!...
(Продолженіе будетъ).
Жалкіе потомки славныхъ предковъ.
(Открытое письмо).
Продолженіе.
«СИБИРСКАЯ ГАЗЕТА» №14, 7 апр. 1885
По положенію еще 1822 г. казакамъ во время ихъ командировокъ въ мѣстности, отстоящія отъ мѣстопребыванія ихъ не менѣе 500 верстъ, выдаются такъ называемыя порціоны, или кормовыя деньги по 7½ коп. въ сутки и то только во время ихъ пути: сколько бы ни пробылъ казакъ въ мѣстахъ командировокъ, — ему ни копѣйки не выдается. Законъ этотъ винить нельзя: въ свое время онъ удовлетворялъ казаковъ, что можно судить и потому, что въ сравнительно недавніе года въ болѣе земледѣльческихъ и вообще въ глухихъ мѣстностяхъ 9 коп. кормовыхъ было достаточно для человѣка, но теперь, когда какъ арестанту и ссыльному въ пути, такъ и конвоирамъ-солдатамъ выдается отъ 9 до 20 коп. на человѣка (не говоря уже о жандармахъ, получающихъ солидныя порціоны), — и то въ нѣкоторыхъ волостяхъ по р. Ленѣ бываетъ совершенно недостаточно при томъ условіи, что фунтъ сквернаго хлѣба стоитъ 10 к., а государственнымъ ссыльнымъ слѣдующимъ въ Верхоянскій и Колымскій округа даже по 30 к. — эти казачьи порціоны въ 7½ к. въ сутки являются анахронизмомъ. На обязанности главнаго казачьяго начальства, лежитъ ходатайство въ установленномъ порядкѣ объ измѣненіи въ законодательномъ порядкѣ ст. 1245 и 1251 гг. II т. 2 ч., такъ сильно устарѣвшихъ. Для того чтобы провѣрить обветшалость этихъ статей, въ рукахъ нашей администраціи есть вполнѣ законное и вѣрное средство, это справочныя цѣны на существующіе припасы, по которымъ можно сообразить, хватаетъ-ли казаку 7½ к. въ сутки. Вѣдь «дитя не плачетъ — мать не разумѣетъ». Можетъ быть въ Европейской Россіи и думаютъ, что на 7½ к. можно здѣсь просуществовать казаку цѣлые сутки, но мѣстной администраціи не знать этого совсѣмъ уже нельзя.
Положеніе вдовъ, сиротъ, больныхъ и отставныхъ казаковъ. Уже по другимъ сторонамъ казачьяго быта читатель можетъ заключить, что положеніе 22 г. не можетъ содержать въ себѣ законныхъ условій для процвѣтанія и призрѣнія у казаковъ. Оно и дѣйствительно не можетъ похвалиться обезпеченіемъ за вдовами, сиротами и отставными обезпеченія мало мальски порядочнаго, человѣческаго существованія. Начну съ послѣднихъ. Послѣ выхода казака въ отставку по выслугѣ (въ незначительныхъ случаяхъ: когда прослуживаютъ 25 лѣтъ зажиточные казаки и офицеры, для которыхъ есть еще смыслъ въ полученіи отставки), дряхлости, увѣчью и вообще совершенно разстроенному здоровью, зависимость казака отъ своего начальства не прекращается — безъ разрѣшенія атамана или сотника онъ не можетъ никуда отлучаться и долженъ быть водворенъ въ мѣстѣ расположенія своего полка (ст. 1240—2). Изо всего казачьяго надѣла онъ продолжаетъ пользоваться только своимъ земельнымъ надѣломъ, да и то, какъ было выше сказано, сѣнокосными долями его черезъ годъ, что разумѣется, можетъ еще служить нѣкоторымъ подспорьемъ только для занимавшихся хлѣбопашествомъ и вообще для «глубоко плавающихъ» казаковъ; ни пайковаго довольствія, ни денегъ онъ не получаетъ уже на себя. Какъ на единственный примѣръ въ послѣднее 10-ти-лѣтіе перехода казаковъ въ другое сословіе7), укажу на только что исходатайствованное сыномъ сотника право перейти въ гражданскую службу и мотивированное только тѣмъ, что отецъ г. Ол. —оберъ-офицеръ, получившій съ орденомъ Владиміра потомств. дворянство и не имѣющій болѣе дѣтей. Въ заключеніе характеристики быта отставныхъ казаковъ, устами ревизора г. Маныкина, принужденнаго еще быть мѣстами въ своей брошюркѣ объ якутскихъ казакахъ оптимистомъ, потому что въ короткое пребываніе свое здѣсь онъ имѣлъ возможность пользоваться почти только оффиціальными свѣдѣніями, скажу, что «съ выходомъ въ отставку большая часть казаковъ обращается въ нищихъ, снискивающихъ себѣ пропитаніе подаяніемъ». Больные казаки, какъ отставные, такъ и служащіе, при неимѣніи средствъ пользуются даровыми медикаментами, получивши отъ полка удостовѣреніе въ бѣдности; но отпускъ послѣднихъ, выписываемыхъ на средства полка, ограничивается въ большинствѣ случаевъ свинцовой примочкой и іодомъ. По закону казаковъ должны пользовать городовой, окружный и военный врачи, но такъ какъ наличныхъ медицинскихъ силъ у насъ въ Якутскѣ рѣдко бываетъ достаточно даже по жалкому штату ихъ, какъ наприм., въ 83 и началѣ 84 г., когда на весь огромный округъ въ 761,760 кв. в. было всего два врача: инспекторъ и окружный врачъ, то служащіе бѣдные казаки и ихъ сыновья, но не прочіе члены ихъ семействъ (ст. 1302) отправляются въ военный лазаретъ, а отставные, какъ бы этою не хотѣлось имъ, въ гражданскую больницу, конечно по освидѣтельствованію — что на практикѣ, за ограниченностію состава врачей, представляетъ не мало стѣсненій для первыхъ; плата за ихъ леченье въ больницѣ производится комиссаріатомъ приказу общественнаго призрѣнія. Въ гражданской больницѣ при тѣхъ условіяхъ ея существованiя, въ какихъ находится она нынѣ, положеніе больныхъ казаковъ, разумѣется, самое плачевное, но не лучше и прочихъ бѣдныхъ больныхъ: по штату она на 40 кроватей8), а на самомъ дѣлѣ въ зимнее время въ ней бываетъ до 120 человѣкъ, такъ что больные валяются на полу, подъ кроватями, у дверей и о дезинфекціи, вентиляціи и трудности излѣченія при такихъ условiяхъ и говорить нечего! Всего печальнѣе положеніе вдовъ и сиротъ при томъ еще условіи, что какъ дѣти, прижитыя казачьими дѣвицами и вдовами, такъ и дѣти казаковъ, рожденныя и послѣ уже отставки должны быть казачьими дѣтьми наравнѣ съ прочими. Положеніе 22 года обмолвилось всего двумя статейками о сиротахъ: 1298-ю, по которой сироты казаковъ, не имѣющіе родственниковъ, должны быть призрѣны при казачьихъ школахъ, и 1300-ю, въ силу которой призрѣніе сиротъ женскаго пола возлагается на особенное попеченіе атамана, и для этого онъ можетъ отдавать ихъ на воспитаніе въ зажиточныя семейства. Но школъ, содержимыхъ казачьимъ полкомъ во всей области ни одной, а «особенное попеченіе» атамана состоитъ только въ раздачѣ сиротъ по рукамъ другихъ семействъ. Умираетъ въ бѣдной семьѣ единственный работникъ отецъ, остается цѣлая ватага дѣтей «малъ-мала меньше», да еще къ усугубленію бѣдственнаго положенія несчастныхъ — больше дѣвочекъ, и кромѣ того родственницы умершаго: старуха мать, или безпомощныя тетки и проч. Мальчиковъ, по приглашенію атамана, разбираютъ семейные казаки (и при томъ какъ-то случается, что они попадаютъ къ бѣднымъ семьямъ) и даже усыновляютъ, разсчитывая на то, что мальчикъ съ 10 лѣтъ все-таки тяглая душа, да и лишній работникъ въ семьѣ, до 7 лѣтъ будетъ получать ½ пайка, а съ 7 лѣтъ и полный паекъ; изъ за послѣдняго мальчики попадаютъ въ семьи и бѣдныхъ мѣщанъ и разночинцевъ. Часть дѣвочекъ разбирается больше сердобольными родственниками (въ случаѣ смерти матери), у которыхъ и самихъ-то нечего ѣсть, а остальныя сироты и вдовы, ровно ничѣмъ не пользуясь со стороны полка, бросаются на полный произволъ судьбы; ими пополняется контингентъ всевозможной прислуги: кухарокъ, горничныхъ, рѣже нянекъ; мелкихъ швей, отчасти содержанокъ и проститутокъ (и никто, разумѣется, не броситъ въ нихъ камнемъ за послѣднее ремесло: положеніе ихъ наглядно говоритъ само за себя). Не старыя вдовы въ такихъ случаяхъ стараются скорѣе выходить замужъ за кого попало, чтобъ только найти кровъ и кусокъ хлѣба, и таже участь ожидаетъ и ихъ дочерей — не до выбора тутъ жениховъ! Каково положеніе насильно навязанныхъ чужихъ дѣтей въ семьяхъ, пріютившихъ ихъ у себя, какое воспитаніе, какова нравственная устойчивость можетъ образоваться у подобныхъ горемыкъ, какую тяжелую и неблагопріятную школу должны они пройти, читатель пойметъ самъ. Чему можно приписать то обстоятельство, что высшія инстанціи еще до сихъ поръ не знаютъ, что на тѣ жалкіе 600 руб. ассигнаціями (171 руб. сереб.), отпускаемые по штату въ годъ на содержаніе всѣхъ казачьихъ школъ въ области, на которые кромѣ того слѣдовало призрѣвать и всѣхъ казачьихъ сиротъ, невозможно нынѣ содержатъ и одну казачью школу, а не только что нѣсколько школъ съ содержаніемъ при нихъ всѣхъ сиротъ полка?! Правда, администрація помогаетъ въ одномъ случаѣ всѣмъ бѣднымъ казакамъ; но... помогаетъ... убираться на тотъ свѣтъ, гдѣ нѣсть болѣзнь и печаль и т. д. изъ экономич. капитала. Именно, она выдаетъ субсидіи на похороны: ребенка 5 р., казака и казачки 10—20, урядника 15—30, оберъ-офицера 50—60 руб. Лѣтъ десять тому назадъ вдовамъ выдавалось пайковое довольствіе, когда и припасы были дешевле, а затѣмъ, значить, сочли это роскошью и баловствомъ — и прекратили выдачу. Всѣ эти факты достаточно иллюстрируютъ состояніе призрѣнія у казаковъ.
7) Еслн не считать еще одного случая, имѣвшаго совершенно исключительный характеръ — это переходъ въ гражданскую службу сына Киренскаго, какъ штабъ-офицера, но по закону атаманъ не бываетъ въ штабъ-офиц. чинахъ.
8) Объ увеличенiи числа кроватей на 30 было представлено ходатайство въ главное управленiе Вост. Сиб. 28 iюня 1880 года, но до сихъ поръ отвѣта не послѣдовало.
Перейду теперь къ ресурсамъ полка. Еще въ 30 годахъ здѣшними казаками было положено основаніе казачьему запасному капиталу. Составился онъ тогда изъ частныхъ пожертвованій казаковъ-же: изъ доходовъ отъ извоза, гонки смолы, содержанія перевоза чрезъ рр. Лену и Алданъ и пр. Въ 1845 г. онъ принятъ атаманомъ Киренскимъ въ размѣрѣ 1000 р. Согласно волѣ основателей, онъ предназначался спеціально для вспомоществованія всѣмъ нуждающимся казакамъ (конечно подъ проценты), и благiе результаты этого не замедлили появиться: казаки съ радостію начали ссужаться изъ своего экономическаго фонда, и, вслѣдствіе этого, не смотря на то, что онъ въ разное время представлялъ изъ себя дойную корову для господъ, завѣдывавшихъ имъ — казначеевъ полка и что было много несостоятельныхъ плательщиковъ между казаками, возросъ къ 83 г. до 8½ тысячъ.
(Продолженіе будетъ).
Жалкіе потомки славныхъ предковъ.
(Открытое письмо).
«СИБИРСКАЯ ГАЗЕТА» №16, 21 апр. 1885
Теперь экономическій капиталъ простирается до 7 т.: 6550 руб. въ билетахъ, наличныхъ до 190 руб., сиротскихъ 150, свѣчныхъ и пр. мелкихъ подраздѣленій капитала до 100 руб. И эта въ сущности незначительная сумма даже при большемъ количествѣ нуждающихся приносила бы послѣднимъ весьма существенную пользу, еслибъ не послѣдовало, неизвѣстно на чемъ основанное распоряженіе о прекращеніи ссудъ казакамъ и объ отсылкѣ почти всей массы капитала (6550 изъ 7000 руб.) въ банкъ. Трудно объяснить себѣ этотъ фактъ: лишивши казаковъ единственнаго спеціальнаго ихъ фонда, изъ котораго они только могли бы брать небольшія суммы, когда имъ потребуется, пренебречь волею основателей и отсылать деньги въ банкъ для приращенія подъ половинные проценты, тогда какъ казаки съ великою охотою рады платить 10% лишь бы получать ссуды изъ своего капитала... Изъ подобнаго состоянія экономическаго капитала казаки могутъ увидѣть только то, что во 1-хъ, игнорируется цѣль основанія капитала — помогать имъ, и во 2-хъ, капиталъ увеличивается не въ той пропорціи, въ какой позволительно ожидать процентное приращеніе, если онъ будетъ пущенъ въ обращеніе здѣсь на мѣстѣ по 10%; едва ли это совпадаетъ съ казенными интересами... Были слухи, что капиталъ удерживается отъ обращенія въ ожиданіи расформированія полка, но, тѣмъ не менѣе, бываютъ случаи и ссудъ казакамъ, такъ напр. въ 80-хъ г. было выдано изъ экономическаго капитала сразу 1000 р. для покупки дома старшему городскому фельдшеру (уряднику по табели о рангахъ) г. Ш—ну, человѣку богатому и со связями. Насколько законна эта единичная ссуда и умѣстна, особенно въ виду отказа всѣмъ прочимъ казакамъ, имѣющимъ болѣе правъ на нее, — читатель видитъ самъ и вмѣстѣ съ казаками подивится счастію г. Ш. Но все таки фактическое лишеніе права кредитоваться изъ своего собственнаго капитала было бы лишь полъ-горемъ для казаковъ, еслибъ въ тоже время имъ разрѣшено было занимать деньги изъ другихъ капиталовъ, находящихся здѣсь въ обращеніи; но и «тамо рука заботящихся наставляетъ ихъ и предохраняетъ десница ея»: имъ запрещено ссужаться и изъ благотворительнаго капитала, находящагося при областномъ правленіи, изъ котораго берутъ деньги подъ 6% всѣ сословія города и даже ссыльные; казакамъ предоставляется единственный источникъ займовъ — городская управа и разныя опеки, гдѣ берутъ 10%, откуда заимствуются они подъ заемныя письма, какъ нижніе чины. Да и то были слухи, что городскому головѣ предлагали не выдавать казакамъ денегъ изъ городскихъ капиталовъ; не знаю, насколько основательны эти слухи но приведенныхъ фактовъ вполнѣ достаточно, чтобъ свойство заботливости о казакахъ выяснилось вполнѣ. По истинѣ казакъ восклицаетъ: «Камо бѣгу отъ духа твоего и отъ лица твоего?»... Крайне своеобразный взглядъ на хозяйственную сторону правленія и состояніе казачьихъ ресурсовъ могутъ быть сконцентрированы въ одинъ фактъ, очевидный для всего Якутска — это управленіе полковою канцеляріею. Помѣщается она въ старомъ зданіи, которое, если не считать небольшаго ветхаго флигеля и полуразрушившагося цейхауза, возвышается одно въ громаднѣйшемъ дворѣ, окруженномъ полуразвалившимся заборомъ. На содержаніе канцеляріи отпускается комично—ничтожная сумма — 100 р. въ годъ; на эти 100 р. требуется покупать канцелярскіе припасы, освѣщать, отоплять и ремонтировать всѣ зданія полковаго управленія. Разумѣется, на сто руб. не возможно сдѣлать все это — и зданіе совсѣмъ не ремонтируется, на канцелярскіе расходы атаманъ приплачиваетъ изъ своего кармана, заборы и тротуары продолжаютъ безобразить городъ — они у самой полиціи и губернаторской квартиры: во всемъ городѣ нѣтъ такого членовредительнаго тротуара, къ несчастію пѣшеходовъ длиннаго, такъ что никто въ сумерки не рѣшится проходить по нему: въ заборѣ громадныя бреши, въ которыя видѣнъ весь дворъ полковаго управленія, заваленный нечистотами и мусоромъ. Изъ городскихъ — полиціи и управы отношенія и понужденія слѣдуютъ за отношеніями и повтореніями, но самъ полкъ, въ лицѣ атамана и офицеровъ, не въ силахъ радикально помочь дѣлу, и управа и полиція, замѣтивъ, что имъ придется имѣть дѣло съ главнымъ распорядителемъ полковыхъ суммъ, перестали бомбардировать полкъ отношеніями. Какъ видно главное начальствованіе надъ городомъ и полиціей неудобосовмѣстимо съ начальствомъ надъ полкомъ. Доколѣ же подобный порядокъ въ управленіи полка будетъ игнорировать городскіе интересы, доколѣ заборы и тротуары эти будутъ служить ловушкой и пугаломъ для жителей, а распоряженія думы и полиціи парализироваться апатіей областного начальства!? А между тѣмъ, въ 1881 г. казаками разсматривалось предложеніе ген. Черняева о раздѣленіи полковаго двора на 4 части и продажѣ 3-хъ частей, причемъ казаки съ радостію порѣшили продать ¾ двора, только выразили желаніе, чтобъ онѣ были проданы казакамъ-же, въ воспоминаніе всѣхъ ихъ о принадлежности этого мѣста казакамъ; но неизвѣстно почему не дано хода этому приговору полка. Совершенно въ такомъ же неудовлетворительномъ, если не сказать болѣе, положеніи, въ какомъ находятся всѣ отрасли казачьяго управленія, прозябаетъ и школьный вопросъ.
Вскорѣ по введеніи въ дѣйствіе положенія 1822 г., якутскимъ начальствомъ были открыты школы согласно ст. 1295—7 II т. св. зак., какъ въ мѣстѣ пребыванія полковаго атамана, т. е. въ Якутскѣ, такъ и при сотняхъ и командахъ, находившихся въ окружныхъ городахъ: Вилюйскѣ, Колымскѣ и пр., и позже всѣхъ въ Верхоянскѣ въ 1871 г.; на всѣ эти школы и призрѣніе при нихъ сиротъ ассигновано было 600 р. ассигнаціями (171 р. с.) Но не съ такими жалкими ресурсами и не при такой чисто казенной постановкѣ дѣла, какъ напр. предоставленіе иниціативы открытія школъ и надзора хозяйственно-педагогическаго за ними полковому атаману, далеко стоящему отъ учебнаго дѣла и зачастую умѣющему только писать и читать, можно было ожидать процвѣтанія школьнаго дѣла. Дѣйствительность открыто протестовала фактами противъ этой канцелярской выдумки: Вилюйская школа прекратила свое существованіе чрезъ 7 лѣтъ. Якутская также очень скоро, Колымская изъ казачьей превратилась въ народную, содержимую всѣмъ округомъ. Охотская, а впослѣдствіи и Вилюйская, перешли въ завѣдываніе самихъ казаковъ, а Верхоянская содержится съ 71 г. исключительно на средства якутовъ, тратящихъ на нее ежегодно до 500 р. О жалкомъ положеніи образованія казачьихъ дѣтей въ области нынѣ можно заключить уже по тому внушительному факту: казачьихъ дѣтей обучалось въ 82 году во всѣхъ учебныхъ заведеніяхъ области, кромѣ мужской 6 кл. прогимназіи (9 чел.), женской 3 кл. прогимназіи (2 чел.) и духовнаго училища, т. е. во всѣхъ школахъ области, бывшихъ прежде спеціально казачьими, въ мѣстахъ расположенія командъ, всего 24 мальчика. Какъ поставлена учебная сторона въ училищахъ, гдѣ учатся и казачьи дѣти: Охотской, Вилюйской, Верхоянской и Средне-Колымской, намъ, простымъ смертнымъ, неизвѣстно, а по отзывамъ очевидцевъ изъ рукъ вонъ плохо: въ теченіи 3 и даже 5 лѣтъ дѣти не могутъ научиться читать. Такъ какъ фактически казачьихъ школъ теперь не существуетъ, то сумма, ассигнуемая правительствомъ на содержаніе школъ и сиротъ, въ размѣрѣ 17 р., отпускается на учебныя пособія казачьихъ дѣтей, учащихся въ г. Якутскѣ, но сомнительно, чтобъ и эта пустяшная сумма вся цѣликомъ уходила на эти пособія.
Опять таки свое начальство должны благодарить казаки за то, что ихъ дѣти научаются хотя элементарной грамотѣ по милости только того, что другими сословіями и казною открыты учебныя заведенія для дѣтей этихъ сословій, на содержаніе которыхъ полкъ однако-жъ ничего не взноситъ: благо нашлись другія сословія — радѣтели, а то казаки и вовсе не имѣли-бы источниковъ грамотности. Да и въ тѣхъ немногихъ школахъ, кои открыты теперь для казачьихъ дѣтей, учатся только дѣти состоятельныхъ казаковъ, потому что, хотя городъ и обязался въ 82 г. взносить плату за ученіе 15 бѣдныхъ казачьихъ дѣвочекъ и мальчиковъ въ мужской и женской прогимназіяхъ, въ память 300 лѣтняго юбилея Сибири — все таки нужны учебныя пособія, приличная и полная форменная одежда, а главное, — соотвѣтственное экономическое благосостояніе семьи учащихся, которое очень сомнительно у большинства бѣдныхъ семей. Не особенно завидно положеніе и выпускаемыхъ мужскою прогимназіей — изъ среднихъ классовъ преимущественно — казачьихъ мальчиковъ. Хотя они могутъ получатъ и получаютъ свидѣтельства народныхъ учителей, но пока они на службѣ, т. е. если не обращать вниманія на рѣдкіе случаи отставки до истеченія 25 лѣтняго срока, во всю свою жизнь даже и при наймѣ за себя на эту службу другого казака, не могутъ относить обязанность народнаго учителя, вслѣдствіе циркулярнаго распоряженія губернатора во всѣхъ мѣстностяхъ, гдѣ не расположена казачья команда, т. е. кромѣ опредѣленныхъ 7 пунктовъ осѣдлости казаковъ — въ 6 городахъ и 1 сел., въ которыхъ народныхъ учителей казачьяго сословія всего 3 человѣка: а это — весьма важное ограниченіе для казачьихъ дѣтей, получающихъ образованіе въ прогимназіяхъ, такъ какъ преподаваніе въ народныхъ школахъ для нихъ, при современномъ непривлекательномъ строѣ казачьяго быта, является возможною и желательною спеціальностью: за ней они могутъ избѣгать службы, которая для молодыхъ людей является до нѣкоторой степени правомъ и уже ни въ какомъ случаѣ не манитъ ихъ къ себѣ. (Разумѣется, мальчики пріобрѣтающіе подъ вліяніемъ домашняго воспитанія хищническіе инстинкты — особая статья: для нихъ и казачьи служба обѣщаетъ не мало выгодъ). Бываютъ случаи и отправки отсюда казаковъ въ Иркутское юнкерское училище 9). Въ послѣдніе 15 лѣтъ такихъ случаевъ было 4: 1 воспитанникъ 8 класса Иркутской гимназіи, 1 кончившій курсъ въ Якутской 6 кл. прогимназіи, 1 — прошедшій 3—4 кл. этой же прогимназіи и 1 — изъ уѣзднаго училища. Но какихъ усилій это стоитъ уѣзжающимъ! Первые двое отправились —въ разное время — по высочайшему разрѣшенію «не въ примѣръ прочимъ», а послѣднимъ и всѣмъ могущимъ отправиться впослѣдствіи разрѣшено уже ограничиваться въ ходатайствахъ по этому поводу мѣстнымъ губернаторомъ.
9) Есть въ одномъ изъ университетовъ казакъ — сынъ вилюйскаго богача-кулака, уѣхавшiй, разумѣется, благодаря своимъ средствамъ.
(Продолженіе будетъ).
Жалкіе потомки славныхъ предковъ.
(Открытое письмо).
«СИБИРСКАЯ ГАЗЕТА» №20, 19 мая 1885
Брошу теперь общій взглядъ на бытъ казачьяго полка вообще и казака въ частности. Экономическое положеніе большинства и вообще современный строй казачьяго управленія таковы, что вопіютъ о немедленной реформѣ во всѣхъ отрасляхъ этого обойденнаго учрежденія. Необходимо собрать всевозможныя свѣдѣнія о полкѣ и пересмотрѣть старыя узаконенія: съ теченіемъ времени народилась масса новыхъ потребностей, удовлетворить которымъ, конечно, не мѣшаетъ положеніе, созданное 62 года тому назадъ. Существованіе полка въ его настоящемъ видѣ въ ряду прочихъ правительственныхъ учрежденій, задѣтыхъ преобразованіями 3-хъ послѣднихъ десятилѣтій, является анахронизмомъ; отъ преобразованій зависитъ благосостояніе цѣлаго сословія, насчитывающаго въ себѣ всегда до 1,500 человѣкъ обоего пола и всѣхъ возрастовъ и имѣющаго право на лучшее отношеніе къ нему, хотя бы за тѣ беззавѣтные подвиги его предковъ, доставившихъ государству обладаніе территоріей съ богатѣйшими дарами природы, которыми пользовалась и пользуется Европейская Россія. Было бы несправедливо игнорированіе интересовъ этого сословія съ такимъ блестящимъ прошлымъ и такимъ жалкимъ настоящимъ. Независимо отъ прежнихъ заслугъ, это сословіе несетъ теперь безотвѣтно массу обязанностей, большею частію унизительныхъ и тяжелыхъ, несетъ свою службу съ 17 лѣтняго возраста и до смерти, ибо хотя по закону и предоставляется ему право, по выслугѣ 25 лѣтъ, выходить въ отставку, но въ большинствѣ случаевъ происходитъ странный фактъ: казаки, что называется, въ порѣ жизни, бѣгутъ, но не могутъ убѣжать, а отслужившіе 25 л. остаются служить добровольно, чтобы только не умереть съ голоду безъ пайка и пр. казачьяго довольствія и не рѣдки примѣры 50 лѣтней службы въ строю. Эти примѣры отмѣчались и ревизорами гг. Шалыгинымъ и Маныкинымъ, и якутскою администраціей, есть и теперь. Но что за служака, еле передвигающій ноги?! Мимоходомъ скажу, что не мѣшало бы наградить при выходѣ въ отставку такихъ ветерановъ, прослужившихъ царю и отечеству 50 лѣтъ, производствомъ въ урядники и пятидесятники. За свою безльготную службу, исполненную разныхъ тяжелыхъ испытаній, какъ голодовки, замерзаніе — въ знаменитыхъ «поварняхъ» на пути къ Колымску, купанье въ разныхъ рѣкахъ, увѣчья и проч., отставной казакъ кромѣ 2—7 десятиннаго, почти безполезнаго, надѣла не получаетъ ровно никакого вспомоществованія, уступая въ этомъ отношеніи даже и дряхлымъ ссыльно-поселенцамъ. которые гарантированы отъ нищеты лучше казаковъ: имъ выдается по 36 руб. 50 коп. въ годъ деньгами каждому и, кромѣ того, для нихъ устроена богадѣльня на 25 человѣкъ, содержаніе которой обходится въ 50 р. въ годъ на каждаго. Отставной казакъ, и въ отставку-то вышедшій, можетъ быть, вслѣдствіе увѣчья при отнесеніи обязанности, какъ бы выбрасывается на улицу; ничѣмъ не гарантированы отъ голодной смерти и разврата и всѣ бѣдныя вдовы и сироты. — Много опасностей, и весьма серьезныхъ, казаку и во время службы, вслѣдствіе именно дурного положенія его и невнимательнаго отношенія къ нему со стороны непосредственнаго начальства. Напримѣръ, въ г. Верхоянскѣ въ 1870 г., въ теченіи 3 мѣсяцевъ, казакамъ не выдавали пайка, хотя въ запасныхъ магазинахъ хлѣбъ былъ и можно было занять его на время изъ послѣднихъ до прибытія изъ Якутска транспорта съ хлѣбомъ интендантства; но г. Верхоянскъ такое мѣстечко, что въ немъ можно найти только овражекъ. Казаки не захотѣли помирать съ голоду и добыли хлѣбъ чрезъ слуховое окошко изъ запасного магазина, за что на нихъ, разумѣется, обрушилась кара законовъ: они отправлены въ арестантскія роты (7 челов. съ лишеніемъ нѣкоторыхъ, а одинъ «подстрекатель» всѣхъ правъ состоянія). Конечно, и «злую волю» и «нравственную испорченность» пустили въ дѣло и объяснили этотъ фактъ очень просто: «въ Верхоянскѣ, молъ, подонки казачества, туда командируются штрафованные и неблагонадежные казаки; поэтому, дескать, нисколько не удивительно, что... и т. д. Но по справедливости, всю нравственную отвѣтственность за это проявленіе голодными казаками злой воли должна принять на себя всецѣло администрація. Что послѣдняя смотритъ на ихъ интересы сквозь пальцы и съ пренебреженіемъ, доказываетъ наглядно еще и другой фактъ. Лѣтомъ 82 г. изъ Верхоянска исчезло единовременно 7 государственныхъ ссыльныхъ и 2 скопца; оказалось, что они всѣ пустились къ Ледовитому океану. Тотчасъ по полученіи въ Якутскѣ эстафеты отъ верхоянскаго исправника, отряжаютъ въ погоню за ними 11 казаковъ и хорунжаго, снабдивъ ихъ солдатскими берданками и посадивъ на старый каюкъ, нарочно для этого починенный и законопаченный (этимъ сберегли рублей 150). Но успѣли они добраться только до у. Лены и поворотить по берегамъ моря, какъ буря разбиваетъ въ Бархольской, кажется, губѣ ихъ утлое и дырявое суденышко, и они въ одеждѣ, съ ружьями надъ головами, выбиваясь изъ силъ, принуждены были выплывать къ берегу, и затѣмъ нѣсколько дней питаться въ совершенно пустынной мѣстности той дичью, которую могли настрѣлять. Чуть не пришлось посылать развѣдочную партію за ними. Кое-какъ набрели они на тунгусовъ, которые и провели ихъ до жилья, а потомъ, добравшихъ до устья Яны приплыли въ Верхоянскъ и оттуда зимою уже добрались до Якутска. Между тѣмъ бѣглецы, поставленные въ безъисходное положеніе, были настигнуты помощникомъ верхоянскаго исправника и доставлены въ Якутскъ. Но не всѣ казаки отдѣлались только блужданіемъ, голодовкою и проч. На обратномъ пути въ Якутскъ одинъ изъ нихъ сломалъ себѣ ногу при перевалѣ черезъ Верхоянскій хребетъ и былъ оставленъ въ одной поварнѣ (родъ станцій, на разстояніи 100—200 верстъ другъ отъ друга, состоящихъ только изъ холодной и пустой избушки, безъ потолка и пола, съ однимъ очагомъ посрединѣ) съ небольшимъ количествомъ провизіи, при одномъ еще казакѣ; кое-какъ здоровый товарищъ уговорилъ двухъ старостъ ближайшихъ Якутскихъ родовъ снабжать ихъ провизіей, а главное дровами, пообѣщавъ, разумѣется, по пріѣздѣ въ Якутскъ заплатить, или, по крайней мѣрѣ, употребить всѣ усилія къ тому, чтобы выхлопотать возвратъ денегъ старостамъ (до 100 руб.); но вотъ они уже въ Якутскѣ, а старосты денегъ не получаютъ; они рѣшились обратиться съ жалобой на казаковъ — больного и его товарища и чуть было не пришлось послѣднимъ отдуваться за расходы, въ которые были вовлечены «по долгу службы»; конечно, атаманъ обратилъ ихъ претензію къ начальнику области.10) Такъ вотъ, благодаря экономическимъ соображеніямъ, жизнь 12 человѣкъ, оцѣненныхъ каждый въ 10 рублей — полагая экономію при снабженіи ихъ старымъ каюкомъ въ 150 рублей — отнюдь не болѣе, подвергалась серьезной опасности въ такой мѣстности, гдѣ на помощь никакой надежды полагать нельзя на пространствѣ сотенъ верстъ, и для того только, чтобъ доказать міру, что Якутскіе казаки могутъ быть пунктуальными исполнителями мудрыхъ предначертаній. На это провиденціальное предназначеніе казаковъ указалъ ясно самъ начальникъ области въ день празднованія здѣсь 300-лѣтняго юбилея Сибири 6 декабря того же года. Предъ всѣмъ наличнымъ составомъ Якутской команды, бывшей до нѣкоторой степени виновницею торжества, онъ произнесъ небольшую рѣчь почти такого содержанія: «Пью за здоровье всего полка, совершившаго въ былыя времена такіе блестящіе и многочисленные подвиги, современные представители котораго являются достойными потомками своихъ славныхъ предковъ — нося званіе Якутскаго казака, Вы поддерживали и поддерживаете славу полка; только что вы совершили подвигъ въ борьбѣ со стихіями, (купанье въ Ледовитомъ океанѣ и блужданіе въ сѣверной пустынѣ), бросившись въ дальній и небезопасный путъ на старой лодченкѣ по приказанію начальства, нисколько не задумываясь, и доказали такимъ образомъ, что въ васъ течетъ кровь Ермака. Надѣюсь, что вы и впредь будете такими же беззавѣтными и незамѣнимыми слугами царя и отечества».
10) А изувѣчившійся казакъ такъ и не получилъ никакого пособія.
На скользкомъ пути служебной карьеры казаку угрожаетъ еще одна бѣда: конвоированіе арестантовъ съ тѣмъ оружіемъ, котораго повсемѣстное назначеніе быть огнестрѣльнымъ, но которое здѣсь идетъ за холодное. Дѣло въ томъ, что на казака отпускается въ годъ по ¼ фунта пороху и свинцу, и въ ходу у нихъ только старыя кремневыя ружья, присланныя въ количествѣ 458 шт. (при 546 шт. пистолетахъ) еще въ 1839 г. изъ артиллерійскаго вѣдомства, при генералъ-губернаторѣ Броневскомъ; въ этомъ именно 1839 году эти ружья были признаны негодными къ употребленію и забракованы артиллерійскимъ начальствомъ. Можно, значитъ, представить состояніе ихъ теперь, по прошествіи слишкомъ 40 лѣтъ послѣ того, какъ они были признаны негодными?! Въ этихъ ружьяхъ, въ лучшемъ еще случаѣ, при блескѣ снаружи дула, внутри бываютъ ямы и наросты отъ ржавчины въ теченіи нѣсколькихъ десятковъ лѣтъ, не бываетъ часто кремня, а вмѣсто него обугленный кусочекъ дерева, винты обернуты тряпочками; невозможность шлифовки ихъ, даже при всемъ желаніи и умѣніи казаковъ и мастеровъ —очевидна. Изъ такихъ ружей казаки, не желая рисковать своимъ здоровьемъ и даже жизнью, никогда не стрѣляютъ при побѣгахъ арестантовъ, а разсчитываютъ на быстроту ногъ и употребляютъ въ дѣло только прикладъ и штыкъ, — а куда какъ ненадежно подобное оружіе при поимкѣ бѣглецовъ. А между тѣмъ казаковъ продолжаютъ снабжать этими памятниками русскаго артиллерійскаго искусства и они продолжаютъ подвергаться подобнымъ послѣдствіямъ такого вооруженія.
(Окончаніе будетъ).
Жалкіе потомки славныхъ предковъ.
(Открытое письмо).
Окончаніе.
«СИБИРСКАЯ ГАЗЕТА» №23, 9 iюня 1885
Постараюсь теперь суммировать недостатки, нужды и надежды якутскихъ казаковъ. Хотя пріѣздъ генерала Шалыгина осенью м. г. и заставилъ сильно встрепенуться ихъ, такъ какъ онъ находился въ связи съ положительными и упорными слухами о расформированіи всего полка и радикальныхъ перемѣнахъ въ управленіи имъ по сокращенію состава полка на ⅔, но искушенные многолѣтними горькими опытами казаки не вѣрятъ, чтобъ все это сдѣлалось скоро и сообразно съ этимъ и ожиданія ихъ раздѣляются на двѣ категоріи: удовлетворенія ихъ насущныхъ потребностей всѣмъ тѣмъ, что они считаютъ за мѣстною администраціей, считаютъ за должное, заслуженное ими, но удержанное тою, и улучшенія ихъ будущности, вообще казачьяго строя во всѣхъ отрасляхъ жизни. Къ 1-й категоріи относятся всѣ перечисленные мною въ разныхъ мѣстахъ долги казаковъ за администраціей, по нимъ казаки требуютъ исполненія слѣдующаго: генеральной повѣрки всей массы казачьихъ земель и надѣловъ всѣхъ владѣющихъ ими казаковъ, особенно офицеровъ и богатыхъ отставныхъ казаковъ, а затѣмъ равномѣрнаго распредѣленія ея между всѣми казаками въ узаконенномъ 15 дес. размѣрѣ, какъ взрослаго, такъ и малолѣтка, потому что въ законѣ нѣтъ и намека на лишеніе казачьихъ дѣтей права на земельный надѣлъ, выдачи всѣмъ командировавшимся съ 1876 по 84 г. на пріиски пайковаго довольствія, всѣмъ казакамъ квартирныхъ денегъ, не выданныхъ имъ въ 1875 и 76 гг., порціоновъ, не выдававшихся съ 1873 г. и выдачи въ слѣдующее время всѣхъ этихъ денежныхъ пособій, а равно: приварочныхъ, аммуничныхъ и жалованья, въ свое время, т. е. въ началѣ трети года, а не по истеченіи ея, чтобъ болѣе не случалось казакамъ получать слѣдующее имъ послѣ смерти, какъ случилось это въ 80 г., когда изволили отпустить охотской командѣ добавочное жалованье, слѣдовавшее ей еще въ 1861 г. ― Конечно, многихъ оно не застало въ живыхъ; добросовѣстнаго полнаго отпуска каждое 20 число пайка и повѣрки мѣрочки, изъ коей отпускается крупа; надѣленія колымскихъ и верхоянскихъ и проч. командъ, взамѣнъ 15 дес. земли, рыбными и звѣроловными угодьями, какъ то требуется и закономъ; соблюденія уравнительности въ распредѣленіи казаковъ въ командировки, чтобъ богатые казаки назначались наравнѣ съ прочими въ дальнія, тяжелыя командировки и предоставляли бы бѣднякамъ возможность выгоднаго найма за нихъ, чтобы на пріиски они ѣздили не подъ рядъ два года, или членамъ одного и того же семейства; болѣе правильнаго и скорѣйшаго веденія канцеляріей разныхъ списковъ и доставленія болѣе точныхъ справокъ по дѣламъ казаковъ, для чего атаманъ долженъ неослабно смотрѣть за сотниками, на которыхъ всецѣло это возложено закономъ. Казаки въ правѣ требовать, чтобы ихъ не отправляли въ дальнія командировки въ Охотскъ Верхоянскъ, Колымскъ и проч. мѣста, въ самую злѣйшую распутицу, совершенно неприготовленными, только съ 7½ коп. на сутки; чтобъ собственный ихъ капиталъ соотвѣтствовалъ своей прямой цѣли, раздаваясь здѣсь даже и по 10%, но дѣйствительно нуждающимся казакамъ и не большими суммами; чтобъ администрація, не клонила своихъ дѣйствій не только къ задерживанію роста капитала, но и прямому даже сокращенію его при непропорціональномъ приращенію расходованіи, позволяя исчезать цѣлымъ тысячамъ подъ управленіемъ казначеевъ полка, назначая затѣмъ слѣдствія, тянущіяся цѣлыхъ 15 лѣтъ и выдавая хорунжимъ по 240 руб. въ мѣсяцъ на содержаніе во время поѣздокъ, чтобы эта администрація устремляла свою проницательность и аккуратность не на копѣечныя мелочи, а на такія серьезныя потребности, какъ обереганіе трудовыхъ казачьихъ денегъ отъ хищныхъ казначеевъ; и, наконецъ, въ правѣ требовать, чтобъ ихъ дѣти, получивши образованіе хотя въ среднемъ учебномъ заведеніи, пользовались нѣкоторой льготой по отнесенію своей 25-лѣтней полицейско-воинской повинности, имѣли бы возможность укрыться отъ нея за правомъ быть народнымъ учителемъ, котораго фактически они теперь не имѣютъ, такъ какъ въ селеніяхъ имъ нельзя учить, а въ городахъ ихъ вытѣсняютъ учителя изъ прочихъ сословій. Уставъ о всеобщей повинности 1874 г., давшій большія льготы всѣмъ учащимся и еще даже въ той 6 лѣтней службѣ, которую несутъ прочіе подданные имперіи, коснулся всѣхъ сословій, кромѣ казаковъ, по положенію 22 г. несущихъ службу 25 лѣтъ безльготно. Это все должное, что казаки разсчитываютъ получить.
Перейду къ послѣдней категоріи чаяній казаковъ, это къ ожидаемымъ въ бытѣ казачьяго полка реформамъ, о необходимости которыхъ послѣ всего вышесказаннаго и говорить нечего и появленіе коихъ черезъ годъ—два болѣе чѣмъ вѣроятно. Всѣ казаки увѣрены, что эти радикальныя реформы затронутъ всѣ стороны ихъ жизни, управленія. На основаніи этого они ожидаютъ: 1) Сокращенія срока обязательной 25 л. службы до 15 лѣтъ съ годичной льготой (да и начала службы не съ 10 лѣтъ, а съ 21 г.), какъ у иркутскихъ казаковъ, которая вмѣстѣ съ позволеніемъ увольняться въ очередной годъ съ взносомъ нѣкоторой суммы въ экономическій капиталъ, какъ опять-таки дѣлается въ иркутской сотнѣ, позволитъ казаку обратиться къ прочимъ выгоднымъ занятіямъ: земледѣлію, обработкѣ земли у другихъ хозяевъ, частному найму на пріиски, открытію мастерскихъ, торговлѣ; 2) сокращенія состава полка до 156 ч. съ соотвѣтственнымъ сокращеніемъ числа и офицеровъ, каковое количество вполнѣ достаточно для отнесенія главныхъ обязанностей, налагаемыхъ закономъ на казакомъ нынѣ, и вслѣдствіе этого возможности для правительства обставить положеніе этихъ 156 ч. несравненно лучше, чѣмъ 400 чел. и сдѣлать изъ казачьей службы не такую ужасную, пугающую начинающаго службу казака, какою является она нынѣ и вслѣдствіе этого же уничтоженія нѣкоторыхъ обременительныхъ постовъ и обязанностей, какъ наприм., пустыхъ амбаровъ, тюремныхъ надзирателей и помощн. смотрителя, разсыльныхъ при земской полиціи, деньщиковъ у офицеровъ и проч.: 3) Разрѣшенія въ ихъ пользу ст. 1285-й II т. св. зак., по которой дозволяется всѣмъ казакамъ, имѣющимъ недвижимыя имѣнія въ городахъ, пользоваться всѣми видами промышленности наравнѣ съ прочими обывателями города, т. е. брать всевозможныя свидѣтельства и проч., что нынѣ дѣлаютъ только отставные и жены служащихъ казаковъ; 4) увеличенія порціоновъ 7½ копѣечныхъ, аммуничныхъ (2 р. 86 к. и 6 р. 58 к.), приварочныхъ (14 р. 60 к.) и квартирныхъ (5 р. 50 к.), потому что de facto эти оклады теперь до курьеза; 5) разрѣшенія свободнаго выхода изъ казачьяго сословія въ другія, что вовсе не повлечетъ за собой сокращенія номинальнаго состава казачьей сотни, такъ какъ при обезпеченіи матеріальной стороны ея жизни можетъ скорѣе даже произойти переполненіе штата со стороны бывшихъ казаковъ и желающихъ поступить на службу изъ другихъ сословій; 6) прирѣзки земель отъ якутскихъ, въ случаѣ недостатка таковыхъ у казаковъ послѣ всеобщей повѣрки; 7) Обезпеченія вдовъ, сиротъ, отставныхъ и больныхъ казаковъ и ихъ семей; 8) разрѣшенія подачи жалобъ прямо губернатору, и 9) обезпеченія безпрепятственнаго пріобрѣтенія ихъ дѣтьми образованія въ видѣ ассигнованія къ 171 р. особыхъ суммъ для пособій бѣднымъ ученикамъ и безпрепятственнаго отправленія ихъ въ среднія и высшія учебныя заведенія, а не одни только юнкерскія. Кажется, въ этихъ ожиданіяхъ нѣтъ ничего «неудобоисполнимаго» если еще принять во вниманіе ихъ ограниченность?
Временный лѣтописецъ Ленскаго города.
(OCR: Аристарх Северин)
При использовании материалов сайта обязательна ссылка на источник.