Якутскъ.

Якутскій Край и рѣка Лена извѣстны стали Русскимъ съ 1620 года. Мангазейскіе Казаки, покорившіе на рѣкѣ Вилюѣ Тунгузовъ, спустились по этой рѣкѣ въ Лену и обложили Якутовъ ясакомъ. Спустя лѣтъ шесть послѣ этого, Енисейской команды Сотникъ Бекетовъ вышелъ на Лену съ рѣки Куты, проплылъ по ней почти до устья Алдана и заложилъ въ 1632 году Якутскій Острогъ, верстахъ въ 70 ниже нынѣшняго Якутска. По прошествіи 10 лѣтъ, перенесенъ онъ на нынѣшнее мѣсто. Между тѣмъ однако же возникли несогласія между Енисейскими и Мангазейскими Казаками, которые оба считали себя вправѣ требовать ясака съ Якутовъ, и Якуты, выведенные изъ терпѣнія ихъ притѣсненіями, возстали противъ Казаковъ и нѣсколько мѣсяцевъ держали острогъ въ осадѣ.

Для прекращенія несогласій и водворенія порядка, посланъ былъ изъ Москвы, въ 1638 году, Воевода Головинъ, прибывшій въ Якутскъ въ 1640 году. Съ тѣхъ поръ онъ сдѣлался центральнымъ мѣстомъ всѣхъ завоеванныхъ странъ на сѣверо-востокѣ Сибири. Изобильные звѣриные промыслы и выгодная торговля съ инородцами вскорѣ привлекли туда многихъ искателей счастія изъ Россіи. Они, женясь на Якуткахъ, завелись домами: 50 человѣкъ изъ служилыхъ и Дѣтей Боярскихъ получили право дворянства и 500 человѣкъ поступили въ Казаки. Какъ тѣмъ, такъ и другимъ отведены были земли, изъ коихъ большая часть въ послѣдствіи отошла опять къ Якутамъ.

Якутскъ построенъ на лѣвомъ берегу Лены, на долинѣ, которая, начинаясь верстъ 30 выше Якутска, идетъ вдоль по Ленѣ, верстъ на 70, имѣя въ ширину отъ 5 до 7 верстъ; все же разстояніе, отъ одного береговаго песчанаго кряжа до другаго, составляетъ отъ 10—15 верстъ.

Городъ находится подъ 62° 1’ широты и 147° 23’ долготы, на разстояніи 7851 версты отъ Москвы и 2714 отъ Иркутска.

Когда строился Якутскъ, Лена протекала возлѣ самаго города большимъ протокомъ; но лѣтъ 65 тому назадъ, во время необыкновеннаго разлитія, протокъ заметало пескомъ, и нынѣ Лена течетъ подлѣ города только въ большую воду, заливая всѣ окрестности. Суда останавливаются въ главномъ руслѣ рѣки, что въ 7 верстахъ отъ города, или въ началѣ протока, и такимъ образомъ лишь въ полую воду подходятъ къ самому городу.

Достаточные жители ѣздятъ за водою до русла Лены, бѣдные пьютъ часто гнилую воду изъ протока, большею частью же набиваютъ погреба льдомъ зимою, и ледяную воду употребляютъ на чай и для кушанья.

Хотя Якутскъ стоитъ на равнинѣ, но равнина эта имѣетъ множество ложбинъ, гдѣ гніетъ застоявшаяся дождевая вода. Пошелъ дождь — непроходимая грязь отъ солонцеватой почвы; настала засуха —вѣтеръ, пыль столбомъ. Впрочемъ годъ отъ году мѣсто болѣе осушается.

Съ окрестныхъ горъ Якутскъ виднѣется за 25 верстъ и представляется городомъ довольно обширнымъ и красивымъ. Особенную красоту даютъ Якутску монастырь, соборъ и приходскія церкви. Поодаль отъ собора стоятъ порознь огромныя старинныя деревянныя башни. Числомъ ихъ пять. Это остатки древней крѣпости. Спасскій второклассный мужской монастырь, построенный въ 1660 году и возобновленный послѣ пожара въ 1780 году, находится на сѣверномъ краю города, на небольшой возвышенности, обнесенъ красивою каменною, безъ башень, оградою и есть лучшее украшеніе города. Всѣхъ монашествующихъ въ монастырѣ вмѣстѣ съ бѣльцами не болѣе 10 человѣкъ. На югозападномъ краю Якутска красуется Святотроицкій Соборъ о пяти позолоченныхъ главахъ, всѣхъ же храмовъ въ Якутскѣ съ монастыремъ 14, а храмовыхъ предѣловъ до 6. Почти ко всѣмъ городскимъ церквамъ, даже и къ собору, принадлежатъ большіе приходы въ якутскихъ селеніяхъ, на разстояніи отъ 200 до 1000 верстъ. Туда, для исполненія Христіанскихъ требъ, городскіе священники выѣзжаютъ по два раза въ годъ, и каждый разъ на нѣсколько мѣсяцевъ.

Городъ занимаетъ несравненно болѣе пространства въ длину, чѣмъ въ ширину. Большихъ и довольно обстроенныхъ въ немъ улицъ 5, изъ коихъ лучшая, простирающаяся на 2½ версты, называется Иркутскою. Всѣ частные дома, за исключеніемъ одного каменнаго, деревянные, одноэтажные, но на многихъ возвышается мезонины. Благодаря простору помѣщенія, при многихъ домахъ находятся длинные заборы и весьма широкіе дворы съ разными флигелями на переди, со службами и якутскими юртами сзади. При многихъ домахъ есть и огороды и даже садики, въ которыхъ разводятся кусты смородинные, березки, ивы, лиственница и шиповникъ. Среди города устроенъ квадратный каменный гостиный дворъ, весьма обширный, съ лавками не только снаружи, но и внутри. Тамъ же помѣщается городовая ратуша, съ кладовыми и биржевою залою. Близъ гостинаго двора находится домъ Благороднаго Собранія съ клубомъ.

На восточномъ краю города: базаръ съ нѣсколькими рядами хлѣбныхъ и разныхъ мелочныхъ лавокъ.

Улицы не мощены, и низменныя мѣста обыкновенно устилались навозомъ, отчего въ первые теплые дни происходили испаренія, весьма вредныя для здоровья. Нынѣ замѣняется навозъ, въ этомъ отношеніи, мусоромъ, или пескомъ.

 

 

Слѣдовательно, увеличилось только число домовъ, а не жителей, коихъ въ 1829 году приходилось по 9 на одинъ домъ, а нынѣ по 8, т. е. болѣе чѣмъ въ другихъ городахъ Сибири.

Городскіе жители промышляютъ торговлею съ инородцами и рыбною ловлею, и живутъ вообще безбѣдно. Ремеслами болѣе занимаются Якуты, чѣмъ Русскіе. Для вымѣна русскихъ произведеній, хлѣба, табаку и желѣзныхъ издѣлій на мѣха, мамонтовую и моржевую кости, ѣздятъ они въ разныя мѣста Якутской Области, болѣе однако же лѣтомъ, чѣмъ зимою. Въ природныхъ Якутахъ Русскіе встрѣчаютъ въ торговлѣ мѣстной большихъ соперниковъ, ибо умомъ, хитростью и дѣятельностью они мало имъ уступаютъ. Не достаетъ у нихъ связей съ Иркутскомъ, откуда получаются преимущественно русскіе товары.

На ярмарку якутскую, продолжающуюся отъ 1-го Іюля по 1-е Августа, пріѣзжаютъ купцы съ верховьевъ Лены, даже Суздальцы съ иконами и Евреи съ мелочными товарами. Сверхъ лодокъ, нагруженныхъ хлѣбомъ, овощами и другими товарами, приплываютъ изъ Олекмы лѣсные плоты, ибо сосна въ Якутскѣ не довольно росла, чтобы годиться на постройки. Цѣны всѣмъ предметамъ, кромѣ произведеній скотоводства, чрезвычайно высоки; въ работу же Якуты нанимаются нерѣдко за одну пищу.

 

Окружные города Якутской Области.

Якутская Область раздѣлена на 6 округовъ: Якутскій, Олекминскій, Верхоянскій, Вилюйскій, Среднеколымскій и Охотскій; но мѣста, отъ которыхъ округи эти получили свое названіе, за исключеніемъ самаго Якутска, не заслуживаютъ названія городовъ. Въ 1829 году было жителей въ 5 поименованныхъ окружныхъ городахъ: 247, 81, 220, 163 и 1398, а домовъ: 62, 9, 45, 32, 121. Въ Олекминскѣ были тогда 3 купца 3 гильдіи, въ Верхоянскѣ 1, а въ Охотскѣ 10. Въ прочихъ городахъ таковыхъ вовсе не состояло. Въ 1852 году было строеній въ этихъ городахъ: 100, 14, 39, 36, 132. Вновь выстроено домовъ, въ теченіе 1852 года, въ Олекминскѣ 8, въ Вилюйскѣ 1, въ Охотскѣ 10. Олекминскъ лежитъ на лѣвомъ берегу рѣки Лены подъ 60° широты. Онъ состоитъ изъ двухъ прямыхъ улицъ и набережной, на которыхъ, въ 1838 году, считалось домовъ и юртъ до 60. Между мелкими деревянными избами проглядываютъ купеческіе домы порядочной величины. Церковь и гостиный дворъ деревянные. Послѣдній похожъ болѣе на рядъ хлѣбныхъ магазиновъ; дѣйствительно, важнѣйшую статью торговли составляетъ, послѣ пушнаго товара, мука.

Жители состоятъ изъ купцовъ, мѣщанъ и Казаковъ, управленіе же города и округа сосредоточивается, такъ какъ и во всѣхъ прочихъ округахъ Якутской Области, въ лицѣ одного Исправника.

Наиболѣе важности имѣлъ всегда для Ленскаго Края Охотскъ, какъ мѣсто, посредствомъ котораго Сибирь сообщалась съ Камчаткою, куда отправлялись значительные транспорты. Притомъ Охотскъ служилъ гаванью для военныхъ судовъ, имѣлъ верфь и разные морскіе склады. Но неудобства этого порта были давно признаны. Онъ не представляетъ судамъ ни малѣйшей защиты, и на зиму они вытаскиваются на берегъ. Въ рѣку Охоту могутъ входить только суда, сидящія въ водѣ не болѣе 12 футовъ, и то не иначе какъ при полной водѣ, или въ половину прибылой. Фарватеръ узокъ, теченіе стремительное и неправильное, отчего неоднократно разбивались здѣсь казенныя транспортныя суда. Послѣ спуска весною въ воду зимовавшихъ судовъ, имъ часто приходилось ожидать мѣсяцъ возможности выйти въ море, которое обыкновенно не ранѣе 15 Іюня освобождается отъ льду.

Къ этимъ невыгодамъ присоединялись еще другія, именно: 1) неудобство пути отъ Якутска до Охотска; 2) цынга, которою страдаютъ всѣ прибывшіе въ Охотскъ, и 3) частыя наводненія, коимъ подверженъ островъ, на которомъ стоитъ бòльшая часть городскихъ строеній. Якутскъ сообщается съ Охотскомъ посредствомъ Лены, Алдана, Юдомы и Охоты; но путь этотъ столь длиненъ, что онъ давно уже покинутъ, и всѣ транспорты идутъ на вьюкахъ. При этомъ же представляется то неудобство, что послѣднія 600 верстъ, не доходя Охотска, пролегаютъ по мѣстности гористой и необитаемой. Въ этомъ уваженіи уже въ концѣ прошедшаго столѣтія предположено вести дорогу отъ Якутска до устья рѣки Маи, впадающей въ Алданъ, оттуда вверхъ по Маѣ до урочища Нелькана, а далѣе къ Алдамскому Заливу Охотскаго Моря, гдѣ предполагалось учредить портъ вмѣсто Охотскаго. Направленіе это имѣетъ то преимущество, что горный перевалъ сокращается и дорога по большей части пролегаетъ по мѣстамъ, богатымъ пастбищами, и гдѣ могъ бы также родиться хлѣбъ, какъ онъ родится въ Амгинской Слободѣ. Развалины мостовъ свидѣтельствуютъ, что работы по этой дорогѣ были начаты, но по неизвѣстнымъ причинамъ не кончены.

Цынга до того свирѣпствуетъ въ Охотскѣ, что въ 1850 году изъ ста одиннадцати человѣкъ флотскаго экипажа, 63, одержимыхъ этой болѣзнею, находились въ госпиталѣ.

Всѣ эти соображенія заставили Правительство перенести портъ изъ Охотска въ Аянъ, лежащій около 300 верстъ къ ю.-з. отъ Охотска, подъ 56° 28’ 40’’ с. ш. и 221° 40’ з. д. (отъ Гринича). Примѣръ тому подала Россійско-Американская Компанія, которая, въ виду опасности, угрожавшей строеніямъ ея факторіи въ Охотскѣ отъ наводненій и сильнаго напора воды, перенесла всю факторію свою, въ продолженіе 1843 и 1844 годовъ, въ Аянъ.

Заливъ Аянскій, изслѣдованный въ 1790, 1832 и 1843 годахъ, вдается въ охотскій берегъ къ сѣверу подъ мысомъ Ландоръ-Леготни. Съ запада онъ ограничивается желтымъ мысомъ. Въ чертѣ отъ этого мыса до противоположнаго восточнаго берега разстояніе около 1½ версты; далѣе заливъ съуживается до 250 саженъ, а потомъ опять нѣсколько разширяется. Продолженіе по меридіану съ небольшимъ 1½ версты.

Такимъ образомъ заливъ открытъ на ю.-ю.-в. черезъ ю. до ю.-з., слѣдовательно въ сторонѣ, въ которой здѣсь дуютъ наиболѣе тихіе вѣтры. Глубина при входѣ залива до 7 саженъ, но далѣе, въ самой бухтѣ, до 1½. Грунтъ — илъ съ пескомъ. Берега гористы. Входъ въ заливъ и выходъ изъ онаго удобны. Отъ сильныхъ вѣтровъ онъ защищенъ; входная стоянка, въ 100 саженяхъ отъ берега, безопасна. Зимовать въ заливѣ могутъ однако только малые одномачтовые бота (Географическія Извѣстія, издаваемыя Русскимъ Географическимъ Общестомъ, 1848, II, 47). Дорога отъ Якутска идетъ по вышесказанному направленію до Нелькана, по телѣжному пути, а оттуда 200 верстъ вьючною тропою по горамъ.

За переносомъ, къ 1852 году, порта въ Аянъ, осталось въ Охотскѣ одно лишь Окружное Управленіе.

 

Лена и ея притоки.

Берега Лены и ея притоковъ такъ мало населены, что водящаяся въ этихъ рѣкахъ рыба торговой цѣнности почти не имѣетъ; но на себя и для продажи жителямъ малочисленныхъ при-Ленскихъ городовъ, всюду промышляется рыба какъ Русскими, такъ Якутами и бродячими даже Тунгузами. Послѣдніе лѣтомъ ловятъ ее по лѣснымъ рѣкамъ. Изобиліе рыбы въ этихъ рѣкахъ наилучшимъ образомъ доказывается тѣмъ, что она попадается Тунгузамъ, не смотря на крайне несовершенные способы, ими для сего употребляемые.

Устья Лены и всѣхъ рѣкъ Восточной Сибири, впадающихъ въ Ледовитое Море, не рѣдко затирается льдами, что мѣшаетъ входу въ нихъ рыбы съ моря.

Въ Ленѣ по Киренскому Окруту является стерлядь въ концѣ Іюня огромными табунами, приплывая съ дальняго сѣвера.

Нельмы и таймени добываются тамъ вѣсомъ до 3 пудъ, осетры до 4 пудъ и длиною 5 аршинъ.

Мѣстные жители, однако, не довольствуются ловить рыбу близъ мѣстъ жительства, но отправляются также вдаль. Такъ наприм. изъ Киренска уходятъ за 200 верстъ на рѣку Непу, и возвращаются съ большими запасами рыбы. Сама Лена, выше устья Витима, несравненно менѣе богата рыбою, чѣмъ внизъ отъ этой точки.

Сверхъ обыкновенныхъ способовъ ловли, употребляютъ въ Киренскомъ Округѣ еще довольно странный, состоящій въ томъ, что пускаются на рѣку въ теплыя осеннія ночи съ фонарями. Испуганная рыба тогда опрометью кидается въ разставленныя сѣти.

 

Колыма.

Изъ рѣкъ, впадающихъ въ Ледовитое Море, къ востоку отъ Лены, богата рыбою одна только Колыма; Яна же и Индигирка несравненно бѣднѣе; даже озера, всюду разбросанныя по тундрамъ, въ сосѣдствѣ послѣднихъ этихъ рѣкъ питаютъ только самую мелкую рыбу, тогда какъ наприм. въ Колымскихъ озерахъ производится ловля въ большихъ размѣрахъ. Мелкой же въ нихъ бываетъ такое множество, что ее просто вычерпываютъ (Wrangell, Expedіtіon to the polar sea, 1840, pag.388). Во многія озера рыба входитъ изъ рѣкъ во время разливовъ, причиняемыхъ льдомъ, накопляющимся на днѣ рѣки.

На Колымѣ ловъ рыбы начинается со вскрытіемъ рѣки. Спускающаяся тогда съ верховьевъ рыба: муксуны, осетры, нельма, чири, столь тоща, что ее оставляютъ на кормъ собакамъ. Уловъ этотъ не всегда одинаково обиленъ, что частью происходитъ отъ недостатка сѣтей и неопытности жителей, ибо, вмѣсто того, чтобы разставлять сѣти по срединѣ рѣки, гдѣ наиболѣе толпится рыба, они ловятъ ее только по краямъ, а болѣе еще по притокамъ Колымы, и по озерамъ, наполняющимся рыбою при сильныхъ рѣчныхъ разливахъ.

По проходѣ верховой рыбы вступаетъ въ рѣку морская, для метанія икры, а въ Сентябрѣ являются сельди, въ такихъ огромныхъ количествахъ, что иногда однимъ разомъ вытаскивается до 3000 штукъ, и въ теченіе нѣсколькихъ дней приходится на сѣть до 40.000. Часто обильный ловъ сельдей вознаграждаетъ за неудачу по всѣмъ прочимъ промысламъ. Самыя большія сельди попадаются въ Колымѣ. Алазейскія меньше, а ловимыя въ Индигиркѣ и Янѣ еще малорослѣе. Изъ этого должно заключить, что онѣ подвигаются съ запада на востокъ и выростаютъ на пути (Wrangell, pag. 60—69).

Наконецъ, когда покроется рѣка льдомъ, начинается подледный ловъ волосяными сѣтями, преимущественно здѣсь употребляемыми, который продолжается до наступленія въ Декабрѣ сильнѣйшихъ холодовъ и безконечной темноты.

Инородцы всегда ѣдятъ рыбу безъ соли и вообще въ сѣверовосточной Сибири вовсе соли не употребляютъ. Рыба приготовляется впрокъ, лѣтомъ сушеніемъ на воздухѣ, а зимою замораживаніемъ.

 

(OCR: Аристарх Северин)