№2, 1 февраля 1916 года.

ЕЖЕМѢСЯЧНЫЙ ЮМОРИСТИЧЕСКІЙ ЖУРНАЛЪ.

Адресъ конторы и редакціи: г. Якутскъ, Никольская ул. д. Алина, квар. М. Е. Тулупова.

СОДЕРЖАНIЕ № 2

1. Запоздалое объясненiе. Отъ ред.

2. Совѣщанiе пресмыкающихся. [Басня] Пилигрима.

3. Фельетонъ I) „По мукамъ хожденія“. Оксе. II) „Сказка про бѣлаго бычка“. Князева [День].

4. Злободневный чертополохъ. Оксе.

5. Отрывной кален. Пилигрима. Глухаря. Ормузда.

6. Еще фельетонъ I) До Петрограда далеко. II) Наши общества. III) Никакъ не пойму. Кондевкина. IV) На Судѣ. Пилигрима.

7. Хроника. Оксе. Объявленія. Ормузда.

8. Почтовый ящикъ. Опечатки.

Цѣна въ годъ 2 р. 40 к. отд. № 20 к

У разносчиковъ — 23 к.

Редакторъ — издатель М. Е. Тулуповъ.

г. Якутскъ.

Типографiя Н. П. Семеновой.

Запоздалое объясненіе.

Когда вышелъ первый номеръ нашего журнала, и мы услышали самые противорѣчивые отзывы о немъ, для насъ стало ясно, что мы сдѣлали оплошность, не объяснивъ съ самаго начала, о чемъ думаемъ писать, надъ чѣмъ и какъ смѣяться. Юмористическій журналъ — журналъ смѣха и сатиры, но вѣдь разные бываютъ и юмористическіе журналы, разные по характеру тѣхъ вопросовъ, на которыхъ они останавливаютъ свое вниманіе, и по отношенію къ этимъ вопросамъ. Пусть извинитъ намъ читатель эту оплошность и не посѣтуетъ на насъ, если мы свое объясненіе представимъ только сейчасъ, во второмъ номерѣ. Все-таки лучше поздно, чѣмъ никогда.

Юмористическій журналъ въ Якутскѣ — явленіе небывалое и... рискованное. И признаемся, не безъ большой робости мы приступили къ изданію своего журнала. Опасности для предпріятія подобнаго рода грозили съ двухъ сторонъ. Во-первыхъ, самое занятіе юмористикой, какъ и всякое, впрочемъ другое, можетъ въ самомъ себѣ содержать зерно разочарованія и всякаго рода огорченія. Веселое занятіе юмористика, но и она можетъ подвести человѣка! Вы знаете, какъ живетъ Якутскъ и какъ, вообще, живутъ въ захолустныхъ, забытыхъ судьбой и Богомъ городахъ! Отношенія обывателей переплетаются такимъ образомъ, что почти невозможно сдѣлать что-нибудь, плюнуть, чихнуть или кого нибудь выругать, чтобы это тотчасъ не стало извѣстно всему городу. Въ Якутскѣ есть газета. Отдѣлъ „хроники“ въ ней всегда жидковатъ. Рѣдкій сравнительно выдается денекъ, когда въ ней можно встрѣтить что-нибудь „интересное“. Вы думаете потому, что въ городѣ нѣтъ интересныхъ событій, любопытныхъ разговоровъ и сообщеній, отъ которыхъ обыватели, если бы эти разговоры получили огласку, пришли бы въ умилительное и сладостное состояніе полнаго нравственнаго удовлетворенія? Сколько хотите! Вся бѣда только въ томъ, что ихъ нельзя предать огласкѣ. Нельзя и потому, что съ мировымъ судьей не всякому имѣть дѣло охота и потому, едва ли не главнымъ образомъ, что слишкомъ ужъ подчасъ пахучи подобнаго рода „интересныя“ сообщенія, настолько пахучи, что не у всякаго хватитъ нравственнаго мужества не только выслушать, но еще и коснуться ихъ ближе, хотя-бы и „въ шутливомъ русскомъ слогѣ“. О, если бы можно было писать обо всемъ томъ, о чемъ разсказывается каждый день въ Якутскѣ, обо всѣхъ тѣхъ слухахъ, интересныхъ свѣдѣніяхъ и предположеніяхъ, чѣмъ обыватели при встрѣчѣ обмѣниваются другъ съ другомъ! Какая была бы подписка! Какъ много бы произошло скандаловъ и интересныхъ событій! Какъ оживился бы Якутскъ! Заманчивая перспектива, но... не будетъ этого читатель! Какъ это, можетъ быть, ни грустно, но мы должны на первыхъ же порахъ разочаровать тебя: не жди отъ насъ ни слова, ни даже намека (о, мы очень серьезны!) на то, что не выходитъ изъ области личныхъ отношеній, какъ большихъ, такъ и маленькихъ людей. И если тебѣ, читатель, придется услышать или подслушать что-нибудь важное и любопытное, по твоему мнѣнію, но что касается только двухъ Ивановъ Ивановичей или Ивана Ивановича и Марьи Ивановны, не торопись сообщать объ этомъ письменно или устно въ редакцію: не пройдетъ это. Жертвуя хорошей подпиской, мы отказываемся сплетничать.

Боясь вызвать твое разочарованіе и даже, можетъ быть, негодованіе, мы всетаки попробуемъ занять твое вниманіе событіями другого рода, тѣми, на которыя ты, по нашему мнѣнію, смотришь слишкомъ равнодушно: событіями, имѣющими общественный характеръ и значеніе. Дѣло это тебѣ, пожалуй, можетъ показаться скучнымъ, а для насъ оно будетъ, несомнѣнно, не безопасно, но... у насъ одно оправданіе: дѣло это нужное...

Но мы вначалѣ заговорили объ опасностяхъ, которыя могутъ угрожать такому рискованному дѣлу, какъ изданіе юмористическаго журнала. Такъ вотъ. Первая опасность — это не угодить тебѣ, читатель; показаться тебѣ ненужнымъ скучнымъ или, что уже хуже всего, смѣшнымъ. А вторая... о второй ты узнаешь, когда прочтешь въ мѣстной газетѣ сообщеніе о привлеченіи нашего редактора по какой-нибудь статьѣ. Конечно, мы будемъ осторожны; конечно, мы всегда будемъ останавливать вниманіе на фактахъ, а не на слухахъ, на дѣлахъ, а не на предположеніяхъ, но... отъ своей судьбы трудно уйти, въ особенности редактору, да еще юмористическаго журнала съ общественными тенденціями. Можетъ случиться, что придется какъ-нибудь зацѣпить и тебя, читатель. И если неосновательно, то... къ мировому думаешь? Нѣтъ! Не изъ сожалѣнія къ намъ, а изъ уваженія къ самому себѣ, рекомендуемъ обратиться... тоже къ перу. Раздѣлай насъ такъ, чтобы отъ насъ пухъ полетѣлъ по вѣтру. Всѣ увидятъ, что ты правъ, а мы тебя кругомъ оклеветали.

Ред.

СОВѢЩАНІЕ ПРЕСМЫКАЮЩИХСЯ.

(БАСНЯ)

„Пресмыкающіяся или рептиліи хладнокровныя животныя, имѣющія совершенно окостенѣвшій позвоночникъ; появились въ пермской системѣ. *)

(Изъ учебника зоологіи).

*) Надо думать что это не точно. Вѣроятнѣе всего пресмыкающіяся появились впервые въ одесской системѣ. Ред.

Фельетонъ

Хожденія по мукамъ.

I.

Репетиторъ. Ну-съ, какую задачу задалъ вамъ на сегодня г. Флексія?

Ученикъ. Опять трудную... Никакъ не пойму.. вотъ: „Найти такое стихотвореніе, въ которомъ нашлось бы предложеніе, имѣющее сказуемое въ глагольной формѣ съ окончаніемъ на ѣлъ, съ подлежащимъ, лежащимъ рядомъ съ опредѣляемымъ его прилагательнымъ на ой, подъ какимъ-нибудь предлогомъ, опирающимся на дополненіе въ творительномъ падежѣ.“

Репетиторъ — Да.. И выдумаетъ же человѣкъ! Ну, что же дѣлать, давайте искать.. (Начинаетъ перелистывать хрестоматiи, ученикъ смотритъ, что дѣлаетъ репетиторъ. Время идетъ медленно. Проходитъ часъ, два. Репет. со вздохомъ откладываетъ послѣднюю книгу). Нѣтъ нигдѣ!... Чертъ знаетъ, что такое! У васъ нѣтъ еще какой нибудь хрестоматіи?

Учен. — Нѣтъ!

Репет. Что же дѣлать!? [Уныло молчитъ нѣкоторое время]. Знаете что? Придется завтра не ходить въ классъ...

Учен. (Смущаясь отъ радости). Хорошо!..

* * *

Учитель приходской школы. (неистово): Да, вѣдь, у тебя, дубина ты этакая, было сначала десять грушъ, да ты, остолопъ, еще купилъ пять. Сколько же у тебя, сахалыка несчастный, теперь стало? Ну?! Этакая безтолочь! А теперь, сколько же ты, голова таловая, заплатилъ за всѣ груши, если каждая три копейки стоитъ? Ну, что молчишь: — капсе сохъ? Сколько? То-то же! Пошелъ на мѣсто, нахалъ этакій!

* * *

Учительница [вопросительно]. Команъ ву запле ву?

Ученица [бойко]. Же ма пель Мари Косивцевъ, мадамъ.

Учительница (поощрительно), Бьонъ, мадемуазель! [Внушительно] А вы, Похленкова, опять шалите? Вамъ, колину? Вамъ, картошку съ минусомъ?!

* * *

Въ комнатѣ трое дѣтей — двѣ дѣвочки и шустрый мальчуганъ. Старшая, въ формѣ гимназистки, диктуетъ брату, младшая сидитъ за книжкой.

Мила (старшая) Чему посмѣешься, тому и поработаешь...!! (Заглядывая къ брату въ тетрадъ). А ты почему экзаменъ черезъ ѣ написалъ? (тономъ педагога). Иностранныя слова черезъ ѣ не пишутся; только за немногимъ исключеніемъ, напримѣръ: нѣмецъ...

Мальчикъ [перебивая]. А вѣдь Соня то сегодня „картошку“ за письменный принесла!

Соня (младшая) Врешь, врешь! Ты самъ сегодня „колину“ получилъ! Я знаю!

Мальчикъ. Колину! Выдумала тоже! Мнѣ вовсе „вопросъ“ поставили... А сколько это „вопросъ“, Мила?

Мила. Это вродѣ двойки. А какой ты урокъ опять не выучилъ? Вотъ я папѣ скажу!

Мальчикъ. У тебя у самой сегодня оглобля въ дневникѣ. Думаешь, я не видѣлъ!

Мила. Не твое дѣло!.. Пиши! „Выйдетъ въ полѣ травка...“ Да скорѣе же пиши: мнѣ еще эту противную исторію учить надо...

II.

Въ магазинѣ Засилиныхъ. Вамъ муки? Можемъ отпустить не болѣе пяти фунтовъ. А кулекъ у васъ есть?

— Нѣту, батюшка! Вотъ я платочекъ нарочито захватила.

— Нѣтъ, въ платочекъ не можемъ. Принесите кулекъ.

— Вотъ горе-то! Да гдѣ же я его достану. Развѣ что изъ подъ крупы этотъ сѣрый кулекъ, а крупу то въ платочекъ пересыплю...

— Нѣтъ, кулекъ нуженъ бѣлаго цвѣта! Нѣту? Ну, такъ и муки нѣту! Идите, принесите бѣлый кулекъ; тогда вашъ кулекъ у насъ останется, а мы вамъ дадимъ муку въ своемъ кулькѣ.

* * *

Въ Магазинѣ Молніевой. — Сахару? Фунтикъ можно, но только съ товаромъ.

— Со спичками можно?

— Что жъ такое спички? Это не товаръ.

— Съ чѣмъ же можно?

— Ну, тамъ изъ бакалеи что нибудь, изъ мануфактуры.

— Ну, а съ мукой можно?

— Нѣтъ, съ мукой нельзя.

* * *

— Магазинъ закрытъ? Почему это?

— По случаю ремонта.

— Ахъ, да! Вѣдь, сегодня цѣны „ремонтируютъ“. Когда же откроютъ?

— Кто знаетъ!.. Дней пять, а то и недѣлю простоитъ. Послѣ ремонта хозяинъ обѣщалъ служащимъ отдыхъ дать.

— Отчего такой добрый сталъ?

— Не то, чтобы добрый, а своему товару цѣну знаетъ: время дай Богъ, теперь хорошее, а будетъ еще лучше; чѣмъ меньше продашь теперь, тѣмъ больше потомъ выручишь.

* * *

Въ лавкѣ Торговка. — Былъ, да весь вышелъ!.. Мука? Къ скопцамъ идите; у нихъ амбары ломятся! Дорого, такъ и не берите, не шибко надо... Да, какъ же! Буду я тебѣ изъ за двугривеннаго рубль мѣнять! Идите въ Казначейство! Вамъ картофеля? Не уродилась еще! А впрочемъ... десять копеекъ фунтъ...

* * *

— Титъ Титычъ, слышалъ: въ думѣ уже о реквизиціи разговоръ идетъ, и въ газетѣ пишутъ...

— А пусть ихъ говорятъ, не шибко страшно: пока болтаютъ, мы здѣсь амбарчики, которые поглубже, подыщемъ. Хе Хе...!

Оксе.

Сказка про бѣлаго бычка.

(Безконечное стихотвореніе).

Злободневный чертополохъ.

(Изъ газетъ).

«Въ непосильной задачѣ разрѣшить мѣстный продовольственный вопросъ нѣкоторыя городскія самоуправленія перешли уже за геркулесовы столбы и все напрасно: продукты первѣйшей необходимости ускользаютъ отъ ихъ контроля, а цѣны „неизмѣнно, съ каждымъ часомъ кверху прутъ!“ Московская и Тифлисская думы, выдвинули на сцену даже самое радикальное россійское средство и серьезнѣйшимъ образомъ на оффиціальныхъ думскихъ собраніяхъ обсуждали вопросъ о... взяткахъ: кому сколько слѣдуетъ „дать“, чтобъ заполучить во—время вагоны съ товарами... Но рекордъ въ этой самоотверженной продовольственной войнѣ побила несомнѣнно пензенская городская управа, и то, что мы перепечатываемъ ниже изъ газ. «Черноземъ» — вовсе не фельетонъ, не обычное газетное высмѣиваніе «отцовъ» города, а подлинный отчетъ о засѣданіи продовольственной комиссіи, напечатанный въ отдѣлѣ «мѣстная жизнь».

Вопросъ о мясѣ.

Постановлено прежнюю цѣну увеличить.

Трофимкинъ. Мяса въ городѣ и въ округахъ нѣтъ нигдѣ, потому развѣ можно продавать по 8 р. 40 к. — надо непремѣнно набавить. Дешевле 10 рублей не возможно пускать.

Холмогоровъ. Такъ сколько же по вашему записать?

Трофимкинъ. Нельзя меньше 10 рублей. Мясо потому все вышло, что всю скотину жиды поѣли.

Холмогоровъ. Запишите тогда, что мясо лучшаго сорта будетъ теперь не 8 р. 40 к., а 10 р.

Вопросъ о мукѣ.

Постановлено цѣны увеличить.

Холмогоровъ. Теперь мука, господа. Какъ съ мукой?

Юматовъ. Я уже говорилъ въ думѣ, что муки въ городѣ нѣтъ; или очень мало, а скоро и вовсе не будетъ, и получить ее не откуда, — такъ какъ нигдѣ ее нѣтъ. А потому надо набавить на первый сортъ, ну хоть 4 р. 30 к. противъ 3 р. 80 к. прежнихъ.

Холмогоровъ. Не много-ли? Довольно будетъ четвертака.

Юматовъ. Я полагаю, что нужно же и намъ нажить четвертакъ или три гривенника на пудъ.

Холмогоровъ. Ну, значитъ, сколько-же?

Голоса. Пишите 4 р. 30 коп.

Холмогоровъ. Запишите: мука I сорта будетъ теперь 4 р. 30 к.

Вопросъ о сахарѣ.

Постановлено цѣны увеличить.

Буркинъ. Сахара въ городѣ также нѣтъ ни у кого, а къ Рождеству въ Пензѣ не будетъ ни куска. И взять сахара не откуда. А потому предлагаю повысить цѣну на сахаръ до 24 коп. на ф. рафинада.

Масленниковъ. (находитъ, что дорого)

Холмогоровъ. Не много ли?

Трофимкинъ. 24 коп. на фунтъ даже ничуть не дорого?.

Холмогоровъ. Ну сколько же, господа, ставить?

Буркинъ. Ни полушки меньше 24-хъ.

Холмогоровъ. Ну, запишите сахаръ рафинадъ не дороже 24 к.

Далѣе разбираются вопросы о пшенѣ и т. д.

По этимъ вопросамъ никакихъ опредѣленныхъ рѣшеній коммссіей не вынесено.

К. И. С.

Въ Китаѣ благополучно завершилась реставрація императорской власти. Мудрый Юаншикай, еще не такъ давно, когда „небывалыя смуты и волненія“ охватили всю старую поднебесную имперію, увѣрявшій свой народъ въ незыблемости новаго республиканскаго строя, теперь вполнѣ основательно рѣшилъ, что болѣе подходящаго момента, для водворенія въ странѣ «твердой власти», пожалуй, не дождешься, рѣшительно сѣлъ на императорскій тронъ и гребнемъ дракона увѣнчалъ главу свою. Пришилъ ли онъ при этомъ себѣ и своимъ приближеннымъ косы, отрѣзанныя когда-то по его же, Юаншикая, указу — объ этомъ газеты не пишутъ; не особенно много говорятъ онѣ и о томъ, что думаютъ теперь поднебесные сыны по поводу разыграннаго съ ними Юаншикаемъ фокуса. А молчатъ газеты по причинамъ, отъ нихъ, можетъ быть, вовсе независящимъ: относительно пермскихъ, напримѣръ, газетъ уже извѣстно, что имъ о Юаншикаѣ писать не велѣно самимъ губернаторомъ Лозино-Лозовскимъ. Этотъ представитель твердой россійской власти за что-то такъ не взлюбилъ китайскаго «реформатора», что вовсе не можетъ переносить упоминанія имени его въ газетахъ. Вѣроятно, бѣдный Лозино не хочетъ простить Юаншикаю его двухлѣтнее управленіе республикой; можетъ быть, есть и другія причины; но фактъ только то, что въ Перми о Юаншикаѣ, какъ и о китайскихъ косахъ, упоминать уже нельзя. Въ другихъ мѣстахъ нашего отечества до этого пока еще не дошло, но тревожные симптомы наблюдаются всюду: газеты публикуютъ цѣлые списки названій органовъ прессы, пострадавшихъ отъ извѣстныхъ на Руси хроническихъ заболѣваній, о разныхъ земскихъ и городскихъ совѣщаніяхъ, не состоявшихся вслѣдствіе внезапно полученнаго членами ихъ насморка. Не можемъ сказать съ увѣренностью, что и здѣсь сказывается вліяніе Юаншикая, но что съѣздъ правыхъ и развернутая ими ихъ широкая «работа» отражается на здоровьи либеральныхъ учрежденій, то въ этомъ сомнѣваться уже не приходится. Вотъ вамъ напримѣръ, Костромское земство: рѣшившись выразить горячее сочувствіе пострадавшимъ отъ войны, оно исключило изъ своего посланія слово „братское“ (сочувствіе), такъ какъ среди пострадавшихъ могли быть и евреи... А вотъ Бугульминское земство: предсѣдатель земской управы (руководитель черной сотни) прибѣгъ, во время собранія, къ кулачной расправѣ, набросившись на предсѣдателя ревизіонной комиссіи, разоблачившаго его, предсѣдателя управы, дѣятельность. А дальше — цѣлый лѣсъ палокъ, подставляемыхъ въ колеса всякой общественной дѣятельности, на пути работы самой насущной въ переживаемое время потребности.

Зато учрежденія правыхъ растутъ, какъ грибы. Шумятъ ихъ съѣзды, раздаются боевыя рѣчи, выражается бурная радость по поводу отсрочки созыва Государственной Думы и т. д. Объ этомъ русскія газеты пишутъ теперь очень много; (въ Китаѣ же не пишутъ вовсе, потому, вѣроятно, что Юаншикай, въ отместку пермскому Лозинѣ-Лозовскому, запретилъ объ этомъ писать въ китайскихъ газетахъ). Правые съѣзжаются и сходятся теперь вездѣ и всюду, по всякому поводу и вовсе безъ повода:

„Здѣсь правыхъ сходъ,

Тамъ правыхъ съѣздъ.

Богъ не выдастъ

Свинья не съѣстъ!“,

утѣшаетъ читателей по этому случаю какая-то газета. Но разъ нужны утѣшенія, существуютъ значитъ и тревоги. Да и какъ не тревожиться, если даже Меньшиковъ изъ «Новаго Времени» обрушился на черносотенный съѣздъ и пишетъ о немъ, какъ о собраніи „бывшихъ людей, осужденныхъ исторіей“. Это похоже на то, что черная опасность въ настоящій моментъ серьезна, можетъ быть посерьезнѣе еще желтой — китайской. Вы представляете себѣ — Меньшиковъ, самъ Меньшиковъ, заговорилъ языкомъ чуть-чуть не крамольника!

Какъ отзовется на такую меньшиковскую дерзость Юаншикай — со временемъ будетъ видно, но корпусу жандармовъ его выступленіе уже не понравилось: жандармы постановили отказаться отъ выписки «Новаго Времени». А такъ какъ также точно поступили и нѣкоторыя другія казенныя учрежденія, то надо полагать, что меньшиковское возмущеніе не будетъ особенно продолжительнымъ, иначе кто же станетъ выписывать «Новое Время» и печатать въ немъ объявленія, если казна отвернется отъ него, а Юаншикай, чего добраго, подъ страхомъ отсѣченія головы, запретить выписывать его и своимъ подданнымъ?. Еще разъ придется тогда Меньшикову перекраситься въ прежній цвѣтъ, а можетъ быть, очутится въ числѣ героевъ только-что написанной Л. Андреевымъ драмы: «Тѣ, кто получаютъ пощечины», лишь бы получить прежній фаворъ у власти и вернуть добрыя отношенія Юаншикая.

Но какъ бы тамъ ни обстояло дѣло съ «Новымъ Временемъ», а наличность тревожныхъ симптомовъ подтверждается все больше и больше. Дурные примѣры заразительны, и опасность отъ заболѣваній юаншукайщиной въ родномъ отечествѣ не шуточна, тѣмъ болѣе когда она поражаетъ вдругъ цѣлыя группы людей, не щадя и видныхъ синовниковъ, вродѣ того члена президіума Верхней Палаты, который обрушивается на члена этой же Палаты за произнесеніе послѣднимъ оппозиціонной рѣчи. Правда, этотъ заболѣвшій сановникъ тотчасъ же получилъ достойную отповѣдь, во вѣдь не извѣстно еще, какъ взглянутъ на допустимость такихъ отповѣдей со стороны членовъ Совѣта по выбору!

Умаляетъ призракъ опасности, впрочемъ, одно явленіе: палата Михаила архангела во главѣ съ Пуришкевичемъ, отсутствовала на черносотенномъ съѣздѣ. Но если правые, взамѣнъ Пуришкевича, догадаются переманить къ себѣ Юаншикая, дѣло у нихъ на ладъ пойдетъ...

ОКСЕ.

Ремонтъ цѣнъ.

(Блатной разговоръ).

— Хапунъ Дранычъ, мое Вамъ парфюмерное!

— Наше Вамъ съ бархатцемъ, Грабилъ Обираловичъ!

— Ну, какъ живете-можете? Шарите понемногу по обывательскимъ карманамъ? Рремонтируете? хо-хо-хо-хо!

— Ничего, слава Богу, рремонтируемъ понемножку, по случаю, какъ сказывается, военнаго времени, хе-хе-хе-хе! Двѣ недѣльки тому назадъ „печи ремонтировалъ“: 30 процентиковъ накинулъ; а нынче полы перестилаю: 15 думаю еще набросить. Хе-хе-хе-хе. Нельзя-съ иначе. Инженеры строгіе наѣхали: ремонтики надо почаще устраивать, Грабилъ Обираловичъ!

— Какъ же, какъ же иначе? Но, а какъ, Хапунъ Дранычъ, могутъ насъ съ Вами за эти ремонты, примѣрно сказать, повѣсить? Вѣдь это, сказать по правдѣ, грабежъ на большой дорогѣ...

— Эх-хо-хо, Грабилъ Обираловичъ, какъ сказывается, нѣсть пророка въ своемъ отечествѣ. И то сказать, за что и вѣшать-то насъ. Нонче обывательскіе карманы такъ отощали, что, какъ сказывается, въ одномъ карманѣ вошь на арканѣ, въ другомъ блоха на цѣпи... Хе-хе-хе...

— Хо-хо-хо, это Вы правильно изобразили, Хапунъ Дранычъ... А слыхали — реквизиція, будто, ѣдетъ?..

— Какое ѣдетъ!.. Ползетъ, а не ѣдетъ... Да и толку мало, хоть и приползетъ. Что такса, что реквизиція — одна канитель... Гдѣ имъ съ нами тягаться!

— Стало быть, рремонтируемъ! Хо-хо-хо-хо!

— Рремонтируемъ, Грабилъ Дранычъ, рремонтируемъ, хе хе-хе-хе... хи-хи-хи-хи...

Списалъ съ потолка Пилигримъ.

Урокъ по якутскологiи*

(Урокь I-ый — уличный).

Вопросъ: Скажите, какія Вы знаете улицы въ городѣ Якутскѣ?

Отвѣтъ:. Въ городѣ Якутскѣ я знаю много улицъ: Никольскую, которая называется Полицейской, Клубную, которая называется Гостинодворской, Короленковскую, которая называется Шишлянниковской, Громовской, Пріютовской, Мигалкинской... А если на Соборной улицѣ Вы прочтете надпись „Соборная“, не вѣрьте глазамъ своимъ, ибо въ одномъ планѣ она называется Казарминской...

Вопросъ: А почему одна изъ улицъ города называется Заложной?

Отвѣтъ: Заложной одна изъ улицъ города называется потому, что городъ, когда на него насядутъ кредиторы, имѣетъ право ее заложить.

Вопросъ: Что Вы знаете достопримѣчательнаго въ Якутскѣ?

Отвѣтъ: Самое достопримѣчательное въ Якутскѣ — пивоваренный заводъ Бартля. Это самое литературное зданіе г. Якутска, такъ какъ оно стоитъ сразу на 3-хъ писательскихъ улицахъ: Толстовской, Лермонтовской и Гоголевской.

Вопросъ: Но, кажется, въ Якутскѣ есть еще одна «литературная» улица?

Отвѣтъ: Да, естъ: Ломоносовская улица, но названа она такъ не по имени писателя Ломонсова, а потому, что тамъ часто ломаютъ носы.

Садитесь! Вы хорошо знаете Якутскъ. Но чтобы не ошибиться въ оцѣнкѣ, я ставлю Вамъ три съ минусомъ.

Глухарь.

* Подражаніе А. П. Чехову.

На улицѣ.

— Барыня, подайте кусокъ хлѣба!

— Сама я „карточку“ на хлѣбъ взяла въ Городской Управѣ.

Ормуздъ.

Хорошій примѣръ.

— Читали, дядя, въ Кіевѣ гласный Думы купецъ Дембицкій за сокрытіе запасовъ продовольствія подвергнутъ 3-хъ мѣсячному аресту!

— Читалъ, а что?

— Нѣтъ, такъ это я, на всякій случай.

Ормуздъ.

Ненаписанная глава политической экономіи.

— Говорятъ, что одинъ изъ думскихъ плезіозавровъ изъ любви къ старинѣ не употребляетъ промокательной бумаги, а посыпаетъ написанное пескомъ?

— Это — правда. Но дѣлаетъ это старикашка не изъ любви къ старинѣ, а изъ экономіи: вѣдь песокъ-то даровой, ничего ему не стоитъ, а за бумагу деньги пришлось бы заплатить...

— Но почему же въ такомъ случаѣ онъ не устроилъ песочныхъ часовъ, а имѣетъ при себѣ механическіе?

— Не знаю. Но знаю то, что свои желанія попасть на видный общественный постъ онъ, напримѣръ, тоже строитъ на пескѣ.

Глухарь

Съ натуры.

Китъ Китычъ, прихлебывая изъ блюдечка чай, говоритъ своему довѣренному: „Опубликуйте въ „Ленскомъ Краѣ“ о скидкѣ на весь товаръ по 5 %, сдѣлавъ на 15 % расцѣнку больше“.

Өита.

Одна и та же все исторія

Побудь вездѣ и посмотри

Управа то иль консисторія

Вездѣ сидятъ секретари.

Повѣрь, исторія не длинная,

Понять ее сумѣетъ всякъ:

Коль секретарь — такъ доля львиная

Коль мелкота — совсѣмъ пустякъ!

К. Кондевкинъ.

На Судѣ

(Безплатный сценарій для «очень комической» г. Пріютова)

На скамью подсудимыхъ робко садится дѣлопроизводитель О-ва поощренія скуки г. Празднотрусовъ.

Частный обвинитель — спеціалистъ по бракоразводнымъ дѣламъ, кавалеръ зеленаго змія, г. Вруновскій входитъ подъ—ручку съ дамой подозрительнаго вида, г-жой 1039 статьей. (Остальныя лица процесса въ тѣни, такъ какъ солнце Суда пока еще плохо освѣщаетъ ихъ).

Вруновскій: Ваше Превосходительство! Экзеккуція, ррестоврація, рреволюція, провокація, диф—фамація. (Стучитъ по пюпитру кулаками и кричитъ во всю глотку). Собственно говоря, принимая во вниманіе 48 ст. 22 категоріи 12-го Уложенія о помѣщенныхъ, изданія 1902 года... Оно конешно... тѣмъ не менѣе., все—таки... однако.. Экзекуція. (Изступленно) Диф—фамація.. Кастрація! (Разбиваетъ пюпитръ и выламываетъ головой раму... Г-жа 1039 ст. падаетъ въ обморокъ).

Судья: г. Вруновскій, призываю Васъ къ порядку.

ІІразднотр.: Ввв-аше... Ввваше..

Судья: г. Празднотрусовъ, вы состоите дѣлопроизводителемъ О-ва Поощренія скуки?

Обвиняемый: Никакъ нѣтъ, то есть да... то есть это не я. Это мой братъ...

Судья: Что Вашъ братъ?

Обвин. Мой братъ продаетъ сахаръ по 50 к. фунтъ и крупчатку по 6 р. 40 к. пудъ.

Судья: Васъ не въ этомъ обвиняютъ.. Скажите, вы подписывали протоколъ, въ которомъ г. Вруновскій оскорбился словомъ „адвокатъ“.

Обвин.: Никакъ нѣтъ, Ваше Превосход., не помню.. Пьянъ былъ, Ваше Превосход., убей меня громомъ Вруновскаго.. то есть не пьянъ.. а не вѣдалъ, что писалъ.

Судья: Разскажите, какъ было дѣло?...

Обвин: Ваше Превосходительство, дѣло было вотъ какъ: одинъ членъ О-ва держалъ меня за руки, а другой, водилъ моей рукой по бумагѣ...

Судья: Но вѣдъ Вы читали, что подписывали?

Обвин:. Никакъ нѣтъ, Ваше Превосходительство, я въ это время зажмурилъ глаза, а кромѣ того, бумагу мнѣ положили вверхъ ногами, чтобы я не могъ прочесть слово, оскорбившее Вруновскаго.. Прошу прощенія, Ваше Превосходительство... жена, дѣти... самъ...

Судья: Вруновскій, вы желаете окончить дѣло миромъ?.

Вруновскій: Да—да.. о-очень... *) (Празднотрусовъ и Вруновскій бросаются другъ другу въ объятія и лобызаются... солнце ярко сіяетъ... Духовой оркестръ играетъ тушъ. Ртуть въ градусникѣ Коковина и Басова радостно подпрыгиваетъ вверхъ... картина)...

*) Но я желаю, чтобы Празднотрусовъ признался, что онъ былъ не юридиченъ по отношенiю ко мнѣ... Не экземпляренъ, такъ сказать.. Празднотрусовъ: Да, да.. оочень даже...

Занавѣсъ.

Пилигримъ.

(За мѣсяцъ).

Выѣздъ изъ города. Изъ Якутска на Витимъ выѣхали катанки. Вскорѣ ожидается массовый отъѣздъ на западъ сапогъ и нѣкоторыхъ другихъ товаровъ, не нашедшихъ себѣ спроса въ Якутскѣ, напримѣръ — крупчатки.

Галоши еще не найдены. Галоши, о потерѣ которыхъ отмѣтила мѣстная пресса, не найдены. Въ поиски за ними мѣстнымъ ученымъ обществомъ снаряжена экспедиція, которой попутно поручено отыскать также и потерявшееся еще прежде якутское общество попеченія о народномъ здравіи.

Сепаратный миръ. Въ борьбѣ мѣстнаго самоуправленія и обывателей противъ спекулянтовъ и спекулянтовъ противъ обывателей и мѣстнаго самоуправленія наступило затишье. Ходятъ слухи, что нѣкоторыми изъ отцовъ города предприняты шаги къ заключенію сепаратнаго мира.

Лекція. Прочитанная однимъ изъ мѣстныхъ адвокатовъ на многочисленномъ собраніи лекція на тему «Что такое диффамація» имѣла значительный успѣхъ. Лекторъ былъ, что называется, въ ударѣ и говорилъ съ большимъ воодушевленіемъ. Общее резюме лекціи таково: «если тебѣ, слушатель, какой-нибуль дикій баринъ случайно заѣдетъ по-уху, а ты обратишься по этому случаю къ гласности — это будетъ диффамація». Лекторъ награжденъ шумными апплодисментами.

Паденіе цѣнъ. Результатомъ того, что сбытъ денатурата сократился на сѣверѣ, гдѣ вымеръ внезапно цѣлый городъ, отравившійся этимъ спиртомъ, цѣны на этотъ необходимѣйшій продуктъ значительно понизились.

Оживленіе кооперативнаго дѣла. Кооперативное дѣло въ Якутскѣ возбудило къ себѣ интересъ послѣ того, какъ у нѣкоторыхъ кооператоровъ возникла счастливая мысль хлопотать о разрѣшеніи мѣстной потребиловкѣ торговать винограднымъ виномъ. Число желающихъ вступить въ члены знчительно увеличилось.

ОКСЕ.

Объявленія.

Утеряно зданіе, годное для городского предпріятія.. Нашедшаго просимъ вернуть.

Нужна няня для ухода за родительскимъ комитетомъ. Спросить реальное училище.

Ормуздъ.

ПОЧТОВЫЙ ЯЩИКЪ.

ѲИТѢ Просимъ сотрудничать.

ОПЕЧАТКИ.

Въ этомъ номерѣ, на стр. 1, вмѣсто „не безъ большой радости“, слѣдуетъ читать: „не безъ большой робости“, на стр. 2 вмѣсто „въ кулечекъ заверну“, слѣд. чит. — „въ платочекъ заверну“. На стр. 4, въ стр. 5 снизу — вмѣсто „черезъ 80“ слѣд. чит. — „черезъ 30“. На стр. 5, въ послѣдней строкѣ, вмѣсто „будеперь 4 етъ тр. 30 к.“ слѣдуетъ чит. „будетъ теперь 4 р. 30 к.

Редакторъ—издатель М. Е. Тулуповъ.

(OCR: Аристарх Северин)