№1, 1 января 1916 года.

ЕЖЕМѢСЯЧНЫЙ ЮМОРИСТИЧЕСКІЙ ЖУРНАЛЪ.

Адресъ конторы и редакціи: г. Якутскъ, Никольская ул. д. Алина, квар. М. Е. Тулупова.

Опятъ уходитъ прочь традиціонный старый хрычъ,

Плѣшивый, злой, въ невзгодахъ жизненныхъ согбенный.

Кряхтя и охая, свой проклиная параличъ,

Онъ въ Лету погружаетъ остовъ хилый, бренный.

Онъ — Старый Годъ. Уже полно число его минутъ,

И Сытинъ календарь вездѣ развѣсилъ новый,

Но дѣдъ завистливый еще пожить хотѣлъ бы тутъ;

И цѣпкій взглядъ назадъ бросаетъ онъ суровый.

Вотъ онъ нырнулъ, и на поверхность мертвыхъ водъ

Три всплыло пузыря.

Но въ тотъ же часъ урочный,

Пока мы здѣсь взаимно врали: „счастье въ Новый Годъ!“—

Хрычъ старый вынырнулъ и въ темнотѣ полночной

Устроилъ маскарадъ: самъ королевскій брадобрей

Парикъ надѣлъ ему и ловко снялъ сѣдину;

Первѣйшій портретистъ не пожалѣлъ своихъ кистей;

Шпаклюя борозды морщинъ; и терли спину

Свѣтилы—медики, втирая чудный препаратъ.

Такъ реставрированный годъ явился снова свѣту,

Гдѣ въ честь его устроенъ былъ торжественный парадъ.

О немъ шла всюду рѣчь, писали всѣ газеты,

Малюя на заказъ его истасканный портретъ:

Въ штанахъ позднѣйшихъ модъ, во фракѣ на распашку;

И не одинъ потѣлъ надъ риѳмой въ честь его поэтъ.

А Новый Годъ? — Уже посаженъ въ каталажку,

За слишкомъ новый тонъ и слишкомъ новый видъ.

Но рой минутъ течетъ безжалостной чредою,

Ихъ мѣрный бѣгъ Лженовый Годъ ревниво сторожитъ:

Кто зажилъ вѣкъ чужой, тому ужъ нѣтъ покою!

А жизнь тѣмъ временемъ идетъ на старый ладъ.

Ея хозяинъ вновь раскладываетъ счеты

И на костяхъ людей, сейчасъ лишь сбытыхъ въ адъ,

Онъ вновь выщелкиваетъ смѣты и расчеты.

Гдѣ счастье новое его, гдѣ предпріятье то,

Которое толстѣть ему позволило-бъ быстрѣе;

Открыть ли лишній банкъ, и дастъ ли онъ на сотню сто;

Что: новый трестъ, иль спиртъ курить — вѣрнѣе;

И будетъ ли расчетъ еще одинъ публичный домъ открыть;

Начать ли тамъ войну, гдѣ не дошло еще до драки?—

Въ такихъ дѣлахъ лишь Старый Годъ полезнымъ можетъ быть

Зато то онъ теперь и щеголяетъ въ свѣжемъ фракѣ.

За то же и попалъ въ опалу злую Новый Годъ.

Но онъ идетъ. Кто ждетъ его, пусть не готовитъ рѣчи,

Пусть не Торчитъ осломъ вблизи часовъ, пока пробьетъ

Урочный часъ, и можетъ не надѣть свой фракъ для встрѣчи.

Бреккекексъ.

ТАКСА

(Басня съ направленіемъ).

„Послалъ дѣдъ козу за орѣхами...“

(„Про козу съ орѣхами“ — Народная сказка).

Дѣло было во время войны. Въ какой-то странѣ, должно быть — въ нѣметчинѣ, прекратился вовсе вывозъ заграницу. Сахару накопилось много—много. Попросилъ мужикъ приказчика отпуститъ фунтъ сахару, хоть головного, хоть пиленаго. Ждетъ—пождетъ — нѣтъ приказчика съ сахаромъ ни съ головнымъ, ни съ пиленымъ. «Добро же, приказчикъ, пошлю на тебя купца!» Купецъ не идетъ приказчика гнать: нѣтъ приказчика съ сахаромъ ни съ головнымъ, ни съ пиленымъ. «Добро же, купецъ, пошлю на тебя таксу!» Такса не идетъ купца обижать, купецъ не идетъ приказчика гнать: нѣтъ приказчика съ сахаромъ ни съ головнымъ, ни съ пиленымъ. «Добро же, такса, пошлю на тебя полицію! Полиція не идетъ таксу провѣрять, такса не идетъ купца обижать, купецъ не идетъ приказчика гнать: нѣтъ приказчика съ сахаромъ ни съ головнымъ, ни съ пиленымъ. «Добро же, полиція, пошлю на тебя управу!» Управа не идетъ полицію звать, полиція не идетъ таксу провѣрять, такса не идетъ купца обижать, купецъ не идетъ приказчика гнать: нѣтъ приказчика съ сахаромъ ни съ головнымъ, ни съ пиленымъ. «Добро же, управа, пошлю на тебя губернатора!; Губернаторъ не идетъ управу будить, управа не идетъ полицію звать, полиція не идетъ таксу провѣрять, такса не идетъ купца обижать, купецъ не идетъ приказчика гнать: нѣтъ приказчика съ сахаромъ ни съ головнымъ, ни съ пиленымъ. «Добро же, губернаторъ, пошлю на тебя циркуляръ!» Циркуляръ не идетъ губернатору внушать, губернаторъ не идетъ управу будить, управа не идетъ полицію звать, полиція не идетъ таксу провѣрять, такса не идетъ купца обижать, купецъ не идетъ приказчика гнать: нѣтъ приказчика съ сахаромъ ни съ головнымъ, ни съ пиленымъ. «Добро же, циркуляръ, пошлю на тебя министра!» Министръ не идетъ циркуляръ писать, циркуляръ не идетъ губернатору внушать, губернаторъ не идетъ управу будить, управа не идетъ полицію звать, полиція не идетъ таксу провѣрять, такса не идетъ купца обижать, купецъ не идетъ приказчика гнать: нѣтъ приказчика съ сахаромъ ни съ головнымъ, ни съ пиленымъ. «Добро же, министръ, пошлю на тебя парламентъ». Парламентъ не идетъ министра бранить, министръ не идетъ циркуляръ писать, циркуляръ не идетъ губернатору внушать, губернаторъ не идетъ управу будить, управа не идетъ полицію звать, полиція не идетъ таксу провѣрять, такса не идетъ купца обижать, купецъ не идетъ приказчика гнать: нѣтъ приказчика съ сахаромъ ни съ головнымъ, ни съ пиленымъ. «Добро же, парламентъ, пошлю на тебя «свое средствіе!» — «Свое средствіе» пошло парламентъ смущать, парламентъ пошелъ министра къ отвѣту звать, министръ пошелъ циркуляръ писать, циркуляръ пошелъ губернатору внушать, губернаторъ пошелъ управу будить, управа пошла полицію звать, полиція пошла таксу провѣрять да реквизиціей пугать, такса купцу по душѣ пришлась, купецъ пошелъ приказчика гнать: прибѣжалъ приказчикъ съ сахаромъ и съ головнымъ и съ пиленымъ: «сколько, господинъ мужикъ, отвѣсить прикажете?»

Оксе.

Это было въ прошломъ году. Консисторскій чиновникъ Семенъ Григорьевичъ Забитыхъ лежалъ въ постели и былъ еще во власти утреннихъ грезъ. Сквозь полусонъ онъ слышалъ въ столовой осторожные шаги своей жены и звонъ посуды.

Семену Григорьевичу не хотѣлось сегодня просыпаться и вставать, ибо онъ зналъ, что за пробужденіемъ предъ нимъ встанетъ во всей сѣрой обыденности тяжелый день консисторскаго чиновника.

Сколько разъ сегодня придется ему пробѣжать изъ канцеляріи въ кабинетъ и обратно и при этомъ не разъ слышать проборку. А въ постели такъ тепло и уютно... И грезы... Свѣтлыя грезы... Ему снилось, что онъ, наконецъ то, представленъ къ ордену, и къ рождественскимъ праздникамъ ему назначена награда въ 100 рублей.

„Не просыпайся. мой другъ.

Не разбивай сновидѣнія дивныя,

Не размыкай своихъ глазъ;

Сны беззаботные,

Сны мимолетные

Снятся лишь разъ“.

Семенъ Григорьевичъ сквозь полусонъ слышалъ, какъ заскрипѣла и открылась наружная дверь и какъ жена получила отъ разносчика нумеръ мѣстной газеты. И снова наступила тишина, слегка нарушаемая шелестомъ газеты, которую читала его жена.

Снова сладостныя грезы начали туманить его мозгъ...

Но вдругъ послышался грохотъ падающаго въ столовой стула, и жена вихремъ влетѣла въ спальню.

— Сеня! Сеня! Вставай, — говорила она прерывающимся голосомъ, безпощадно тормоша его за воротъ застегнутой рубашки. — Слышишь, какое несчастье! Сеня! Да Сеня же! Проснись! Слышишь, Львовъ взятъ!

— Что? — закричалъ, открывая глаза, еще не проснувшійся Семенъ Григорьевичъ, и мысли вихремъ закружились въ его головѣ. Вѣдь сегодня онъ долженъ былъ представить оконченный отчетъ... Львовъ взятъ... Кому же онъ теперь будетъ представлять отчетъ? А вѣдь отчетъ-то какъ разъ не оконченъ, и онъ очень боялся, что сегодня за это ему влетитъ. Судьба мнѣ покровительствуетъ, — мелькнуло въ его еще не освободившемся отъ грезъ мозгу, и сердце забилось радостью.

— Такъ что же? Вѣдь это хорошо! — сказалъ онъ, улыбаясь женѣ, — зачѣмъ же убиваться? Скорѣе чаю, и въ консисторію! Но жена, повидимому, была другого на сей предметъ мнѣнія и все еще продолжала трясти его.

— Сеня, Сеня! Проснись, пойми же!.. Какое несчастіе, вѣдь Львовъ взятъ.

— Когда? Гдѣ? Кѣмъ? — прошепталъ, наконецъ, пораженный тономъ жены и постепенно приходящій въ себя Семенъ Григорьевичъ.

— Нѣмцами, нѣмцами! — чуть не рыдала жена.

И только теперь онъ понялъ свою ошибку; лицо его вытянулось, какъ двѣ близко стоящія другъ отъ друга скобки. Онъ плюнулъ.

— Фу! Чертъ возьми!.. А я думалъ... Ээхъ!!! Да, это дѣйствительно несчастье!

Сказалъ онъ и началъ искать ногами свои туфли.

Да, бываютъ положенія, когда при всей своей патріотичности можно показаться весьма не патріотичнымъ.

Да проститъ Аллахъ Семену Григорьевичу всуе молвленное слово!

Измаилъ Бронза.

Монологъ для маски.

„Я тотъ которому внимала

ты въ полуночной тишинѣ“...

М. Лермонтовъ.

Амбарники.

(На мотивъ) „Эхъ полнымъ полна коробушка“:

Кушнаревская собака.

„У магазина Кушнарева по Набережной улицѣ, по ночамъ къ столбу подлѣ тротуара привязывается на цѣпь собака. 24 ноября собака набросилась на проходившаго вечеромъ мимо магазина г. Е.“

(„Ленск. Край“, №66).

*) „нема вацо“ — нету братишка, смесь украинского и аварского (грузинск.)

Прим. Аристарх Северин

ЯБЕДА.

„Тише, тише, господа!

Господинъ Искаріотовъ

Патріотъ изъ патріотовъ

Приближается сюда.“

Беранже.

Жирная ветчина — придавливаетъ ихъ сверху.

Открытка. Какая духота! Бѣдной Оленькѣ, должно быть, такъ и не суждено читать меня: я не перенесу такого путешествія! (Газетѣ) Сударыня, отодвиньтесь немного: отъ васъ краской воняетъ!

Денеж. пакетъ. Да, жарища! Осмѣлюсь ли, мадамъ предложить вамъ мѣсто возлѣ себя? Тутъ посвободнѣе.

Открытка. Мерси! Вы очень любезны. Эта противная газета!.. И къ чему только ихъ возятъ: все равно на станціи будутъ валяться, пока не подтопятъ ими печку.

Ден. пак. Да-съ. Грошъ прогоновъ, а столько мѣста занимаетъ! Ихъ бы, по моему, на возахъ, вмѣстѣ съ тяжеловѣсомъ возить. Ка-бы не наша бюрократія...

Казенный пакетъ. Виноватъ.. А по моему твердому убѣжденію, этотъ народъ могъ бы остаться и вовсе безъ движенія. Какъ-разъ вотъ я ѣду съ ходатайствомъ въ этомъ смыслѣ, и смѣю увѣрить, что въ самомъ близкомъ будущемъ...

Посылка. Не думаю, чтобъ безъ газетъ было особенно удобно; безъ нихъ я уже давно разбилась бы отъ тряски, а съ ними — мягко. Вы, г. бюрократъ, лучше позаботились бы съѣздить съ предписаніемъ въ томъ смыслѣ, чтобъ посылки и письма доставлялись бы въ цѣлости.

Казен. пакетъ. Гм.. (Посылкѣ) Нельзя ли поосторожнѣе, сударыня: вы, кажется, покушаетесь отдавить мой сургучъ!

Простое письмо. Эхъ-ма! Что сургучъ! Тутъ начальникова ветчина весь адресъ мой замазала и такъ придавила, что хоть караулъ кричи! А вѣдь безъ всякой марки ѣдетъ.

Газета. Что?! Ветчина! Да вѣдь это — не почтовое отправленіе! Г. г!! мы должны протестовать!

Всѣ, кромѣ каз.пак. Правда, правда! Долой ветчину!

Каз. п. Совѣтую, г. г., вопросъ этотъ предоставить на разрѣшеніе начальства. Иначе могутъ выйти крупныя непріятности.

Газета. Какъ! развѣ мы не граждане вашего баула? Развѣ мы не оплачены пошлиной? Что такое — ветчина? Это не почтовое отправленіе, долой ее!

Всѣ. Долой долой!

Почтарь (вскрываетъ баулъ) Что здѣсъ за шумъ? Бунтъ!! Вотъ я же васъ!. (бросаетъ посылку объ-полъ, газету швыряетъ подъ столъ, открытку и простое письмо за ящикъ). Остальнымъ: «А вы еще поваляетесь до отправки по назначенію!» (Бережно беретъ ветчину и уноситъ!).

Оксе.

ЗЛОБОДНЕВНЫЙ ЧЕРТОПОЛОХЪ

(Обозрѣніе печати)

Вниманію палеонтологовъ. По сообщенію „Русскаго Слова“, вымерли члены комиссіи о реформѣ консисторіи. Интересно опредѣлить, къ какому виду ископаемыхъ должны быть отнесены вымершіе члены комиссіи?

Почему не хватаетъ бумаги. „За 9 мѣс. 1915 г. Иркутское Акц. Управ. составило 2,605 протоколовъ на лицъ, занимающихся тайнымъ винокуреніемъ и продажей водочныхъ издѣлій и ихъ суррогатовъ. Рекордную цифру далъ сентябрь — 700 протоколовъ“ (Р. С. № 242). Теперь понято, почему г. Алексѣевъ открываетъ на востокѣ бумажную фабрику.

Блокъ. „Однимъ прогрессивный блокъ казался Богъ вѣсть какой величины. Онъ поражалъ внѣшней внушительностью и имѣлъ видъ богатыря. Но у этого богатыря была голова Милюкова, ноги Савенки и сердце Крупенскаго, трусливое и дряблое сердце. Ноги Савенки обратились въ привычное бѣгство, унося и голову Милюкова». (День)

Какая то синица,

А, можетъ быть иной породы птица

Своимъ подругамъ стала говорить,

Что вздумала она де сотворить

Такой чудесный блокъ

Которымъ, землю всю она, какъ колобокъ

Безъ всякаго труда поднять свободно сможетъ.

Мысль новая теперь ее тревожитъ:

Сумѣетъ ли собрать она такихъ людей,

Чтобъ дѣло бы пошло у нихъ спорѣй...

И долго обсуждали птицы

Слова синицы,

И только лишь одинъ сказалъ тутъ воробей

(Онъ между птицъ былъ многихъ поумнѣй):

Какой бы блокъ ты, свѣтъ, ни создавала,

Лишь время проведешь, а толку будетъ мало.

Мораль сей басни такова:

Слова безъ дѣлъ одни слова.

Ормуздъ.

«Неплательщики»

Г. И. Успенскаго — Рухлову.

«На предписаніе Ваше 15 сего іюля, чтобы получить мнѣ по накладной мороженаго судака, погруженнаго въ Астрахани ноября прошлаго 187* года, то позвольте Вамъ замѣтить, которая рыба имѣетъ полную свою протухлость, и тое рыбы я принять не согласенъ, а что взыскиваете Вы за провозъ онные рыбы по всѣмъ дорогамъ, и даже загнали вагонъ въ Прусскую землю, и тамъ оную рыбу таскали невѣдомо какимъ мѣстамъ, покуда въ полную ее скверность не превратили, то 2 т. шести сотъ руб. семи гривны за этакое безобразіе платить я несогласенъ, въ томъ смыслѣ, что и онная рыба сама того не стоитъ и тогда штуку придется продавать по восьми рублей судакъ, окромя потѣхи въ эвтомъ не будетъ нечего, а за порчу взыщетъ начальство. По сему имѣю я донести объ онной рыбѣ господину министру объ неудовольствіи меня въ мерзломъ судакѣ».

Патентованное средство.

«Сибирь» со словъ газеты «Рѣчь» сообщаетъ слѣдующее: «Инженеръ-технологъ И. Левицкій обратился въ главное военно-санитарное управленіе съ просьбой содѣйствовать ему въ примѣненіи въ настоящую войну его изобрѣтенія, имѣющаго цѣлью способствовать поднятію духа арміи и обезпеченію каждаго бойца отъ смерти и заболѣванія при раненіяхъ. По сообщенію изобрѣтателя, съ помощью извѣстнаго ему тайнаго средства, вводимаго въ желудокъ при питаніи исключительно прованскимъ масломъ, смѣшаннымъ съ виномъ, и при прекращеніи обыкновеннаго питанія происходить подготовка организма бойцовъ и «поднятіе боевого духа отдѣльныхъ боевыхъ единицъ до ураганнаго состоянія».

Предлагаемъ Якутской Думѣ для поднятія боевого духа въ борьбѣ со спекуляціей купцовъ выписать нѣсколько флаконовъ „патентованнаго средства“ г. Левицкаго.

„Ахъ, и сколько меня разъ, бѣдную, трепали, ахъ и по—прежнему я горе мыкаю“.

(Изъ народной пѣсни).

„Криво шею держалъ, головы не свихнулъ, а хвостомъ завилялъ — голова прочь отлетѣла“.

(Изъ народной сказки).

„Что съ Волги, что съ Камы, все одно — быть сраму“.

[Народная поговорка].

Собралъ Глухарь.

„И толстый человѣкъ можетъ тонко ругаться“. „Не всякъ архитекторъ — кто строитъ „трехъэтажныя“.

Мысли мудрыхъ людей.

«Мучная тайна остается тайной и можетъ быть разоблачена только по волѣ Реквизиціи».

„Если человѣкъ ищетъ хлѣба, онъ голоденъ, но если онъ думаетъ, что найдетъ его, онъ — безумецъ“.

(Персидскій Альбитисъ).

„Отврати Твое вниманіе отъ желудка твоего и не довѣряй своимъ чувствамъ — они лгутъ, но въ тебѣ самомъ — во внѣличномъ ищи вѣчно сытаго человѣка“.

(Буддійская мудрость).

„Хорошо скрывать свои добрыя дѣла, но плохо сахаръ и крупчатку, имѣющуюся въ количествѣ, достаточномъ, чтобы накормить 5.000 голодныхъ“.

Собралъ и записалъ Ормуздъ.

ПѢСЕНКА

Бомъ, бомъ!..

За угломъ

Плачетъ обыватель:

„Гдѣ же хлѣбъ и мука,

Господи Создатель!?

А скопецъ-торговецъ

Знай себѣ смѣется:

„Хе, хе, хе...

На Мархѣ

У скопца найдется.“

Ормуздъ.

Ничего не подѣлаешь.

— Вѣдь прежде, Тойонъ Тойонычъ, вы говорили, что въ вашей драмѣ выведенъ городничій—взяточникъ, а на сценѣ оказалось, что у васъ голова беретъ взятки. Почему измѣнили?

— Ничего не подѣлаешь: цензоръ не велѣлъ моему городничему взятки брать.

— Но вѣдь гоголевскому городничему разрѣшено же!

— А это, говоритъ, произошло по недосмотру начальства.

„Большому кораблю большое плаваніе“.

(ТИПОГРАФСКІЕ РАЗГОВОРЫ).

Цицеро (обращаясь къ трудовой типографской сошкѣ). Друзья мои, слушайте и внимайте. Намъ дадутъ къ празднику награду — рублей 250.

Корпусъ (скептически). Ахъ, чтобъ тебя марзаномъ по головѣ стукнуло, краснобай ты цицеронистый. Что ты врешь, шпація тонконогая.

Цицеро. Прошу васъ, сударь, воздержаться отъ такихъ выраженій. Мы люди трудовые и нашъ трудъ одинъ изъ тяжкихъ и благородныхъ трудовъ. Если Вамъ это извѣстно, то Вы не найдете ничего невѣроятнаго въ моемъ сообщеніи.

Нонпарель (радостно хлопая въ ладоши). Браво, браво, бисъ! Милый цицероникъ, дайте я Васъ расцѣлую.

Петитъ [тоненькимъ голосомъ]. И я, и я...

Гартъ [типографскій трутень, вставая во весь свой громадный ростъ]. Что здѣсь за шумъ? Неубитаго медвѣдя шкуру дѣлите? Я Вамъ раздѣлю. Бабашка!

Бабашка. Что прикажите... Ваше...ство...

Гартъ. Сколько этой мелкотѣ къ празднику наградныхъ отписано?

Бабашка. Двѣсти съ хвостикомъ Ваше...ство.

Гартъ. Такъ. Двѣсти я возьму себѣ, а хвостикъ ты раздѣлишь имъ (показываетъ на трудовую типографскую мелкоту).

Бабашка. Слушаю-сь. (Въ сторону). Большому кораблю большое плаваніе.

Подслушалъ Пилигримъ.

Городская хроника.

(Обозрѣніе за годъ по замѣткамъ мѣстной хроники „Якут. Окр.“ и „Ленск. Края“).

Январь. Въ Россіи развилась лихорадочная общественная дѣятельность по подготовкѣ къ созыву Государственной Думы. Въ Якутскѣ усиленно готовились къ выборамъ гласныхъ. Старые гласные начали было подвергать другъ друга жесточайшей критикѣ, а нѣкоторые изъ нихъ рискнули усомниться даже въ истинности принципа несмѣняемости головы Юшманова. Общественная работа развивала наивысшее количество паровъ, правильная и полная утилизація которыхъ требовала немедленнаго изобрѣтенія соотвѣтствующей машины, и въ дѣло было пущено геніальное изобрѣтеніе нѣкоего Тодорова изъ Хатынъ—Аринска. Опытъ далъ блестящіе результаты: избытокъ энергіи, развитый до максимума у одного изъ общественныхъ дѣятелей, помощью этой машины удачно былъ использованъ для потасовки сторожа, не во-время попавшагося на глаза. Въ этомъ же мѣсяцѣ на призывъ Москвы бойкотировать нѣмецкіе товары якутскіе купцы энергично отозвались повышеніемъ цѣнъ на товары русскаго производства, въ размѣрѣ пропорціональномъ росту своей патріотичности.

Возвращеніе въ Якутскъ секретаря консисторіи Львова завершило чрезвычайныя событія этого мѣсяца.

Февраль. Мѣсяцъ радужныхъ ожиданій и чаяній. Собралась Государственная Дума и обновлены якутскіе гласные. На небѣ наблюдалось радостное явленіе — солнце въ радужныхъ кругахъ. Собрался шумный съѣздъ духовенства и гдѣ-то въ Сибири была поймана бѣлая лисица.

Мартъ — мясоѣдовскій мѣсяцъ. Въ городѣ не было никакихъ событій. Въ области найдены людскія окаменѣлости и стоила такая общественная мертвечина, что Якутской области какъ будто не существовало вовсе и съ почтой поэтому стали получаться письма съ адресомъ: «Якутскъ, Иркутской губерніи». Но зато Апрѣль памятенъ Якутску своей кипучей общественной дѣятельностно. Обсуждались самыя радикальныя санитарныя мѣры, обложены налогомъ велосипедисты; но особенно остро всталъ собачій вопросъ, и собакамъ объявлена была рѣшительная война. Въ этомъ же мѣсяцѣ якутяне ожидали полета аэроплана, но оказалось, что вмѣсто него въ воздухѣ витала городская смѣта со статьею въ 11127 руб. «на благоустройство города».

Май. Санитарный вопросъ разрѣшился избраніемъ для видимости городскихъ санитарныхъ попечителей, а гдѣ-то въ улусѣ родился феноменальный теленокъ. Появилась эпидемическая болѣзнь на зайцевъ, а также на телеграфные столбы и на якутскіе заборы, которые валились, какъ снопы отъ вѣтра. Телеграфъ не работалъ, иниціативу по снабженію населенія телеграммами взялъ на себя мѣстный базаръ, въ результатѣ чего въ Якутскѣ стали получаться письма, адресованныя въ Германію.

Іюнь. Дожди не помѣшали дачникамъ устроить «мараѳонскіе бѣга». Въ играхъ этихъ приняли участіе также цѣны на продукты первой необходимости. На новый призывъ къ объединенію якутскими купцами вынесена резолюція, которою появившійся звѣрь «такса» объявлена чудовищемъ нѣмецкаго происхожденія, подлежащимъ бойкоту. Когда же появился другой звѣрь — «штрафъ», для покупателей въ витринахъ магазиновъ вмѣсто товаровъ появилось нѣчто съ надписью: «На—ка выкуси»!

Іюль. Дожди продолжали лить, и потоки воды безсовѣстно игнорировали городскія канавы. Вновь организованное «Сѣверное Т-во для отысканія полезныхъ ископаемыхъ» открыло въ Якутскѣ цѣлыя залежи благихъ начинаній. Послѣ утвержденія Юшманова городскимъ головою дождь полилъ еще сильнѣе.

Августъ—Сентябрь. На происходившую въ Россіи борьбу чернаго блока съ желтымъ Якутскъ реагировалъ небывалою слякотью. Въ ней вязли люди, лошади и вовсе утонули запасы дровъ и ржаной муки. Навозъ, до сихъ поръ считавшійся лучшимъ матеріаломъ для якутскихъ мостовыхъ, былъ подвергнутъ большому сомнѣнію въ пригодности его для этой цѣли, и управа приступила къ устройству переходовъ чрезъ улицы изъ потерянныхъ обывателями галошъ.

Октябрь. Черный блокъ одержалъ побѣду надъ желтымъ и вслѣдъ за тѣмъ въ Якутскѣ наступили заморозки, почва окрѣпла, слякоть подмерзла. Въ улусахъ, какъ сообщила мѣстная газета, появились хулиганы, обрубавшіе хвосты у коровъ. У прилавковъ магазиновъ стали образовываться длиннѣйшіе хвосты жаждущихъ сахара и муки. По улицамъ бродили стаи собакъ, и собачьи хвосты всюду мелькали въ воздухѣ.

Ноябрь. Объявленіе мобилизаціи противъ спекулянтовъ подняло на ноги всю городскую думу. Засѣданія послѣдней сдѣлались настолько экстренными, что гласныхъ не только не приходилось привлекать на засѣданія насильственными мѣрами, но они сами во весь духъ, перегоняя другъ друга, мчались въ думу. Такое единодушіе думы разсѣяло даже самыхъ крайнихъ скептиковъ, а встревоженные не на шутку скупщики и мархинскіе скопцы начали окапываться. Въ думѣ говорились рѣчи о рѣшительныхъ мѣрахъ и кто то помянулъ даже о реквизиціи.

Декабрь. Но все усиливающіеся морозы помѣшали открытію военныхъ дѣйствій, къ тому же въ случайной стычкѣ съ гласностью былъ раненъ городской голова. Убѣдившіеся въ ничтожности силъ противника, спекулянты успокоились и вернулись къ своимъ мирнымъ занятіямъ, а мелкіе лавочники рѣшились даже перейти отъ обороны къ нападенію, организовавъ армію бойскаутовъ изъ шустрыхъ мальчишекъ для скупки изъ магазиновъ таксированныхъ товаровъ. Съ наступленіемъ праздниковъ наступило полное затишье, военная гроза миновала, и обывателю разрѣшено было встрѣтить новый годъ въ обычномъ порядкѣ.

ПОЧТОВЫЙ ЯЩИКЪ.

Здѣсь. Степѣ Атасу. Вы пишете: „Я подумалъ, что попалъ въ Сибирской Венеціи, но только въ Венеціи грязи. „Извозчикъ упорно глядѣлъ на грязи, гдѣ вязнули мы со всѣмъ своимъ скарбомъ“. Наймите себѣ учителя по русскому языку, иначе въ Венеціи Вашей рѣчи вязнетъ редакторскій языкъ.

Отъ редакціи.

Рукописи авторовъ не возвращаются. По поводу непринятыхъ рукописей редакція ни въ какія объясненія не вступаетъ. Рукописи, въ случаѣ надобности, подлежать измѣненію и сокращенію по усмотрѣнію редакціи.

Редакторъ—издатель М. Е. Тулуповъ.

Открыта подписка

на

ежедневную

(кромѣ дней послѣпраздничныхъ)

газету (1916 г. 2-й годъ изданія)

„Ленскій край“.

Газета ставитъ своей задачей выясненіе всѣхъ нуждъ и интересовъ Якутскаго края. Особенное вниманіе газета удѣляетъ защитѣ демократическихъ слоевъ населенія Якутск. области въ правовомъ и экономическомъ отношеніяхъ.

Ред. изд. Е. Г. Олейникова

Якутскъ, Большая ул., д. Невѣрова телеф. № 150.

УСЛОВІЯ ПОДПИСКИ: На годъ 9 р., нп полгода 4 р. 80 к., на 3 мѣс. 2 р. 50 к., на 1 мѣс. 90 к. Для учителей и учительницъ народныхъ школъ, фельдшеровъ и фельдшерицъ: На годъ 8 р., на полгода 4 руб., на 1 мѣс. 75 коп.

(OCR: Аристарх Северин)