Розыски шхуны «Алеутъ» *).
«Восточное обозрѣнiе» №46, 20 ноября 1888
Въ ноябрѣ прошлаго года иркутскій генералъ-губернаторъ графъ А. П. Игнатьевъ получилъ изъ Петербурга, отъ генералъ-губернатора Приамурскаго края, телеграмму о томъ, что военная шхуна «Алеутъ», съ командиромъ, 7 офицерами и 63 матросами, ушла въ августѣ мѣсяцѣ въ крейсерство въ Берингово море и къ сроку не вернулись. По нѣкоторымъ свѣдѣніямъ, полученнымъ отъ китобоевъ изъ с. Франциско, можно было предполагать, что шхуна была затерта льдомъ около бухты Провидѣнія. Баронъ А. Н. Корфъ просилъ немедленнаго распоряженія графа А. П. Игнатьева о розыскахъ шхуны и снабженіи продовольствіемъ ея экипажа. Въ тотъ-же день изъ Иркутска до Омолоя, а далѣе эстафетой, была отправлена телеграмма якутскому губернатору Свѣтлицкому, заключающая въ себѣ распоряженіе принять всѣ мѣры къ розыску шхуны. Распоряженіе это было получено въ Якутскѣ 10-го декабря, и генералъ-маіоромъ Свѣтлицкимъ были немедленно командированы: въ Средне-Колымскъ совѣтникъ областнаго правленія Пашковскій и въ Гижигу — хорунжій Кондаковъ, для доставленія мѣстнымъ окружнымъ исправникамъ денежныхъ суммъ на предстоявшіе расходы по розыску шхуны, вмѣстѣ съ предписаніями къ нимъ объ оказаніи содѣйствія, въ чемъ встрѣтилась-бы надобность, при распоряженіяхъ ихъ по означенному порученію, а равно для принятія и личнаго участія, совмѣстно съ исправниками, въ розыскахъ шхуны и оказанія помощи экипажу ея.
*) Помѣщая извлеченія изъ отчета о розыскѣ шхуны «Алеутъ», мы считаемъ его интереснымъ для знакомства съ тѣми невѣроятными трудностями странствій въ полярныхъ странахъ, которыя выпадаютъ здѣсь на долю путешественниковъ.
Въ предписаніи, данномъ колымскому окружному исправнику, предложено было ему предпринять розыски отъ бухты Провидѣнія въ направленіи къ Чукотскому носу и побережью Анадырскаго залива, преимущественно-же въ послѣднемъ направленіи; Гижигинскому — немедленно, извѣстивъ особымъ нарочнымъ миссiонера въ Марковѣ, чтобы и имъ приняты были мѣры къ оказанію помощи экипажу шхуны, предпринять розыски, главнымъ образомъ, въ Анадырскомъ заливѣ и вдоль побережья Берингова моря. Совѣтникъ г. Пашковскій выѣхалъ изъ Якутска 11-го декабря, прибылъ въ Средне-Колымскъ 30-го числа того-же декабря мѣсяца, и немедленно, совмѣстно съ исправникомъ Карзинымъ, было приступлено къ дѣятельнымъ приготовленіямъ по снаряженію экспедиціи. Прежде всего надо было сформировать розыскную партію изъ людей болѣе или менѣе опытныхъ, бывавшихъ въ стойбищахъ чукчей, каковыхъ послѣ тщательныхъ разспросовъ жителей оказалось нѣсколько человѣкъ, которыхъ, однако, съ трудомъ удалось завербовать въ партію. Нужно было заготовитъ необходимые припасы, какъ для экипажа шхуны «Алеутъ», такъ и для продовольствія поискной партіи, въ виду того, что послѣдней предстояло слѣдовать до бухты «Провидѣнія», на разстояніе не менѣе 3,000 верстъ, среди Чукотскаго племени, у котораго, кромѣ оленьяго мяса, достать ничего нельзя.
Въ четыре дня, т е. къ 3 января, сборы и всѣ приготовленія въ дорогу были окончены, но вслѣдствіе безпрерывно падавшаго съ 31-го декабря большаго снѣга и сильной мятели, только 5-го января, въ 3 часа по полудни, когда мятель немного стихла, гг. Карзину и Пашковскому, съ находившимися при нихъ людьми, удалось выѣхать на Нижне-Колымскъ, но, вслѣдствіе неблагопріятной погоды, проѣздъ ихъ былъ очень затруднителенъ, такъ что людямъ, слѣдовавшимъ при транспортѣ, приходилось брести пѣшкомъ по глубокому снѣгу, доходившему по грудь лошади. По предварительному соглашенію, основанному на разспросахъ свѣдущихъ людей, гг. Пашковскій и Карзинъ рѣшили окончательный планъ дальнѣйшаго направленія партіи составить въ Ннжне-Колымскѣ, при содѣйствіи тамошнихъ опытныхъ жителей, бывшихъ у дикихъ носовыхъ чукочъ и посему знающихъ кратчайшую и безопасную дорогу къ бухтѣ Провидѣнiя.
Хорунжій Кондаковъ выѣхалъ 12-го декабря изъ Якутска, прибылъ въ Охотскъ 20-го декабря и, пробывъ тамъ нѣсколько часовъ въ ожиданіи предписаній окружнаго исправника къ сельскимъ властямъ объ оказаніи ему содѣйствія къ скорѣйшему проѣзду по Охотскому округу, выѣхалъ на Гижигу, куда прибылъ 12-го января.
Три дня, съ 13-го по 16 января, употреблены были для распоряженій по заготовкѣ продовольственныхъ припасовъ и сформированія поисковыхъ партій.
Перевозочныя средства поисковыхъ партій состояли изъ нартъ, запряженныхъ собаками. Выступивъ изъ Гижиги 16-го января, обѣ поисковыя партіи прослѣдовали вмѣстѣ до острожка Шестакова, на разстояніи 300 верстъ, откуда Гижигинскій исправникъ направился на Олюторовское, а хорунжій Кондаковъ на Анадырскій острогъ.
Въ ночь съ 20-го на 21-е января, гижигинскій исправникъ, находясь съ своей партіей на пути отъ Каменскаго острожка въ Халлинскому острожку, встрѣтилъ почту, слѣдовавшую изъ Петропавловскаго порта въ Гижигу. Сопровождавшій ее почталiонъ, казакъ петропавловской команды Александръ Юшинъ, спрошенный исправникомъ, не имѣетъ-ли какихъ свѣдѣній о шхунѣ «Алеутъ», показалъ: военная шхуна «Алеутъ», новая, отправившаяся изъ Владивостока въ августѣ 1887 г., заходила 13-го того-же августа въ петропавловскую бухту, нагрузилась въ достаточномъ количествѣ хлѣбными сухарями и каменнымъ углемъ, ушла въ сѣверное плаваніе, къ Беринговому проливу, для преслѣдованія неправильной торговли; 28-го сентября эта шхуна зашла опять въ Петропавловскую бухту. «Алеутъ» былъ въ петропавловской бухтѣ, гдѣ простоялъ съ 28-го сентября по 26-е октября и увезъ изъ Петропавловскаго почту, причемъ Юшинъ не могъ опредѣленно сказать, куда шхуна слѣдовала, во Владивостокъ или въ другое какое мѣсто; если-бы съ шхуной «Алеутъ» случилось какое несчастіе на Желтомъ мысу, то живущіе тамъ инородцы-алеуты непремѣнно дали-бы о томъ знать въ Петропавловскъ не позже недѣли; эти показанія Юшина, заявившаго о готовности подтвердить все это подъ присягою; по мнѣнію исправника, исключали всякую возможность къ недовѣрію, а потому онъ не рѣшился продолжить дальнѣйшіе розыски шхуны. Вслѣдствіе таковаго рѣшенія, пославъ тотчасъ-же нарочнымъ казака къ хорунжему Кондакову, съ предложеніемъ прекратить розыски, исправникъ съ своей партіей двинулся обратно въ Гижигу.
Между тѣмъ, хорунжій Кондаковъ, направившійся съ своей партіей, какъ сказано выше, къ устью Анадыра, чрезъ анадырскій острогъ, достигъ этого послѣдняго пункта 24-го января. Убѣдившись въ медленности движенія на собакахъ длиннаго поѣзда, состоящаго изъ тридцати нартъ, и ознакомленный съ условіями дальнѣйшаго пути миссіонеромъ въ Марковѣ и Чуванскомъ старостой, хорунжій Кондаковъ рѣшилъ слѣдовать далѣе на оленяхъ и предложилъ чукчамъ взять на себя за плату передвиженіе поисковой партіи. Чукча Америроль и трое товарищей его вызвались везти поисковую партію на принадлежащихъ имъ оленяхъ безъ всякаго вознагражденія. Хорунжій Кондаковъ готовъ уже былъ къ выступленію, какъ 25-го января прибылъ въ Анадырскій острогъ посланный отъ гижигинскаго исправника къ нему нарочный съ извѣстіемъ объ «Алеутѣ», полученнымъ отъ Юшина и съ предложеніемъ исправника сдать транспортъ съ продовольствіемъ и возвратиться. Послѣ чего хорунжій Кондаковъ, чрезъ с. Колымскъ и Верхоянскъ, прослѣдовалъ въ Якутскъ, куда благополучно прибылъ 1-го апрѣля, пробывъ, такимъ образомъ, въ пути четыре зимнихъ мѣсяца. «Алеутъ» вернулся во Владивостокъ 7-го ноября благополучно. Однако, не смотря на экстренно-посланныя графомъ Игнатьевымъ распоряженія о прекращеніи розысковъ, г. Пашковскій былъ нагнанъ уже въ 280 верстахъ за Средне-Колымскомъ.
(Окончаніе будетъ).
«Восточное обозрѣнiе» №47, 27 ноября 1888
(Окончаніе).
Таковъ быль конецъ этихъ розысковъ. Но весьма интересны нѣкоторыя подробности слѣдованія партіи между Охотскомъ и Гижигою, заимствованныя изъ разсказовъ хорунжаго Кондакова. Дорога изъ Охотска въ Гижигу все время идетъ около или не въ дальнемъ разстояніи отъ морского берега, частію-же по морскимъ губамъ. Переѣздъ совершается на собакахъ, впрягаемыхъ въ нарту, въ которой пассажиръ можетъ принимать исключительно лежачее положеніе. Въ нарту впрягается отъ 12-ти до 20-ти собакъ. Управляется эта фаланга каюромъ (ямщикъ) съ помощью палки, имѣющей на одномъ концѣ желѣзный наконечникъ для тормоза, а на другомъ ремень для бичеванія. Эта вереница собакъ своимъ неумолкаемымъ лаемъ крайне безпокоитъ и раздражаетъ непривычнаго путешественника: но зато лай этотъ служить признакомъ бодрости собаки, тогда какъ уставшая всегда тиха. Хорунжій Кондаковъ разсчитывалъ проѣхать изъ Охотска до Гижиги въ двѣ недѣли, но это оказалось невозможнымъ. По словамъ его, проѣздъ изъ Охотска въ Гижигу въ ноябрѣ, декабрѣ и январѣ мѣсяцахъ не только до крайности затруднителенъ, но и сопряженъ съ большими опасностями, такъ какъ свирѣпствующія въ это время года жесточайшія пурги часто совершенно лишаютъ возможности двигаться, и застигнутые ими вдали отъ жилья путешественники рискуютъ замерзнуть въ снѣжныхъ сугробахъ. Не доѣзжая до с. Туманскаго, хорунжаго Кондакова застигла такая пурга, что двигаться оказалось рѣшительно невозможнымъ, нарты и собакъ бросало въ стороны и грозило сбить съ крутизны въ море. Къ счастію, на разсвѣтѣ вѣтеръ нѣсколько стихъ и явилась возможность пробиваться впередъ послѣ ночи, проведенной на мѣстѣ, подъ открытымъ небомъ, внѣ всякой защиты отъ свирѣпствовавшей непогоды, въ невѣдѣніи и страхѣ за свою участь. Дальнѣйшее движеніе впередъ отъ села Туманскаго по горамъ и рѣкѣ Велиги сопровождалось большими трудностями. Мѣстами приходилось пробираться чрезъ снѣжные сугробы въ ростъ человѣка. На одну гору, не болѣе 1,700 футъ высотою, взбирались двое сутокъ, перетаскивая нарты на себѣ и бродя по снѣжнымъ сугробамъ. Оставаясь день и ночь на жесточайшемъ морозѣ и вѣтрѣ, удавалось въ иныхъ мѣстахъ пути дѣлать не болѣе четырехъ верстъ въ сутки. Хорунжій Кондаковъ вынесъ путешествіе это благополучно, отдѣлавшись неопаснымъ ознобленіемъ ногъ. Но одинъ изъ ямщиковъ, молодой здоровый парень, умеръ въ пути, не доѣзжая двухъ верстъ до поварни. Утромъ съ нимъ сдѣлался жаръ и ознобъ, день провелъ въ бреду, а къ вечеру скончался. Хорунжій Кондаковъ полагалъ, что онъ замерзъ, пытался привести его въ чувство, но безуспѣшно. Такой-же участи недавно подверглись миссіонеръ Лонгиновъ и крестьянинъ Ядринскій. Изъ оффиціальныхъ свѣдѣній извѣстно, что покойный о. Лонгиновъ, вмѣстѣ съ другими восемью лицами, Ѣхалъ изъ села Хайлино въ мѣстечко Гижигу въ 8 нартахъ; на этомъ пути, 3-го января, рано утромъ, когда еще не совсѣмъ разсвѣло, на ѣхавшихъ внезапно обрушился снѣговой навѣсъ, который и покрылъ снѣгомъ всѣ нарты съ людьми, за исключеніемъ двухъ заднихъ, гдѣ были коряки Ѳедоръ и Ессаулъ. На о. Лонгинова, ѣхавшаго впереди, упала главная, срединная масса снѣга, тогда какъ заднія нарты, приходившіяся къ краю навѣса, засыпаны были сравнительно мельче. Ѣхавшимъ сзади удалось спастись изъ подъ снѣга при помощи не пострадавшихъ Ѳедора и Ессаула, тогда какъ трупъ священника Лонгинова нашли и освободили изъ подъ массы снѣга только по прошествіи пяти часовъ. Обвалъ былъ такъ великъ, что нарту покойнаго о. Лонгинова, собакъ и поклажу не могли найти въ массѣ снѣга въ теченіи пяти сутокъ. Произведенный наружный осмотръ тѣла (измѣненіе формы груди, вдавленія на спинѣ, рѣзкіе отпечатки на всемъ тѣлѣ складокъ одежды) обнаружилъ, что на покойнаго дѣйствовало громадное механическое давленіе снѣговаго обвала.
Въ донесеніи бывшаго гижигинскаго исправника Раткевича на имя военнаго губернатора Приморской области встрѣчаются, между прочимъ, любопытныя свѣдѣнія о нравахъ мѣстныхъ обитателей. Въ средѣ инородцевъ большей части Гижигинскаго округа, за исключеніемъ селеній Анадырскаго, Пензенскаго и Нояханскаго островковъ, расположенныхъ у Пензенской губы, и стойбищъ тунгусовъ, распространено понятіе о позорѣ естественной смерти; осуждая въ тоже время и самоубійство, они создали особое право каждаго быть убитымъ своимъ родственникомъ. О желаніи умереть заявляется ближайшему родственнику: сыну, брату или племяннику, и выполняется имъ въ присутствіи всѣхъ членовъ семьи и обитателей юрты. Отклонить принятое рѣшеніе умереть и отклоняться отъ убійства считается непозволительнымъ, и сынъ убиваетъ отца, братъ брата съ полнымъ равнодушіемъ. Ударъ наносится копьемъ въ грудь и трупъ убитаго сжигается. Послѣдніе случаи подобной смерти, о которыхъ стало извѣстно исправнику Раткевичу, были въ ноябрѣ мѣсяцѣ 1885 г. въ небольшомъ лагерѣ чукчъ, стоявшемъ въ вершинѣ рѣки Парени. Прежде приказалъ заколоть себя богатый чукча Атахай, вслѣдствіе простуды, полученной имъ при поѣздкѣ въ Гижигу. Примѣру Атахая послѣдовали его сестра, тоже по причинѣ болѣзни, и третьимъ умеръ бѣдный чукча съ цѣлію получить въ другомъ мірѣ табунъ оленей съ серебряными рогами (религіозное вѣрованіе чукчъ). Свѣдѣнія объ этихъ происшествіяхъ исправникъ Раткевичъ получилъ отъ оленныхъ корякъ, сообщившихъ также, что лагерь снялся и ушелъ къ сѣверу. Рядомъ съ этимъ обычаемъ распространенъ у чукчъ и другихъ инородцевъ Гижигинскаго округа обычай кровавой мести, хотя въ большей части родовъ онъ не имѣлъ примѣненія съ давняго времени, по отсутствію къ тому поводовъ. Увѣренность въ невозможности сохраненія собственной жизни, причинивъ смерть другому, сдѣлала убійства явленіями рѣдкими.
Исправникъ Раткевичъ донесъ о двухъ извѣстныхъ ему случаяхъ кровавой мести, относящихся къ послѣднему времени. Въ 1880 г., во время промысла за моржами, одинъ олюторецъ убилъ другого при дѣлежѣ добычи и съ помощью своихъ родственниковъ и друзей оградилъ себя такими предосторожностями, что долгое время всѣ попытки родственниковъ убитаго къ мести оставались безуспѣшными. Наконецъ, въ 1882 г. имъ удалось подкрасться ночью къ юртѣ убійцы и, заложивъ входъ, зажечь ее. Въ огнѣ погибло все семейство и имущество убійцы и, между прочимъ, одна женщина, убійство которой признано несправедливымъ. Въ этой жестокой мести принимали участіе многіе олюторцы и, по обычаямъ тундры, всѣ они отвѣтственны предъ родственниками упомянутой женщины. Съ обѣихъ сторонъ приняты чрезвычайныя мѣры предосторожности, и г. Раткевичъ высказываетъ предположеніе, что кровавая месть будетъ длиться здѣсь десятки лѣтъ. Въ 1883 г. быль убитъ чукча Холяго своимъ работникомъ, по наущенію другого чукчи, смерть Холяги была отомщена убійствомъ работника и его подстрекателя, но родственники послѣдняго нашли месть неправильною и будутъ искать случая возмездія.
(OCR: Аристарх Северин)
При использовании материалов сайта обязательна ссылка на источник.