О роли М.Стадухина в покорении восточной Сибири и Якутского края.

Изъ дѣлъ якутскаго архива*).

I.

Донесеніе съ Анадыра рѣки промышленныхъ людей Дежнева и Семенова воеводѣ Акинфiеву о неблаговидныхъ поступкахъ служиваго человѣка Михайло Стадухина съ Чекчою.

«Сибирь» №10, 9 марта 1880

«Государя царя и великаго князя Алексѣя Михайловича всея русси стольнику и воеводѣ Ивану Павловичу Акинфіеву да дьяку Осипу Степанову съ новые (sіc) рѣки Анадыри служивые и промышленные люди Семенка Дежневъ да Микитка Семеновъ челомъ бьютъ. Въ прошломъ 157 г. (1649 г.) Колымы рѣки отъ сына боярскаво Василья Власьева да целовальника Кирила Коскина посланы служивые и промышленные... (нѣтъ листа) ...да азъ, Микитко съ товарищами, вверхъ Ануя рѣки на не ясашныхъ людей, и государевымъ счастьемъ нашли мы не ясашныхъ людей Эодынцовъ, и ихъ громили; а взяли мы для государева ясаку того погрому лутчево мужика именемъ зовутъ Ангара(?) и отдали на Колымѣ рѣкѣ сыну боярскому Василью Власьеву да целовальнику Кирилѣ Коскину. А на распросѣ тотъ мужикъ сказалъ и тово-жъ погрому ясыри, что есть-де за каменемъ новая рѣка Анадырь; и подошла-де та новая рѣка Анадырь, къ вершинѣ Ануя рѣки близко, а по тѣмъ распроснымъ рѣчкамъ пробрались охочіе промышленные люди и били челомъ государю царю и великому князю Алексѣю Михайловичу всея русси; и челобитную подали на Колымѣ рѣкѣ сыну боярскому Василью Власьеву да целовальнику Кирилу Коскину, чтобъ ихъ государь пожаловалъ, отпустилъ въ тѣ новые мѣста на ту захребетную рѣку Анадырь для пріиску вновь неясашныхъ людей и приводу подъ царскую высокую руку. А посулили оне промышленные люди съ тово нового мѣста въ государеву казну 40 соболей, а съ ними бы съ промышленными отпустили служиваго человѣка Семена Мотору. И ихъ государь пожаловалъ: отпущены на ту захребетную рѣку Анадырь, да съ нимъ же Семеномъ посланы служивые люди. И въ прошломъ 157 г. ленскаго острогу служилой человѣкъ Михайло Стадухинъ пошелъ моремъ съ Колымы рѣки впередъ на Ночычу рѣку; а въ прошломъ то 158 г. сентября въ 8 день пришелъ съ моря назадъ на Колыму рѣку; а съ Колымы онъ, Михайло, писалъ въ ленской острогъ воеводамъ Василью Никитичу Пушкину съ товарищами, что бѣжали-де они, Михайло съ товарищами, и съ бѣглыми служивыми людьми моремъ впередъ семеро сутки, а людей-де нашли не большихъ коряковъ и языковъ переимали, а на распросѣ языки сказали, что люди-де впередѣ есть, а рѣки-де впереди никакой не знаемъ. И онъ Михайло, послыша тѣ распросные рѣчи, и покупя тогожъ нашего погрому ясырей и учалъ смышлятца въ тѣжь въ новые мѣста на тужъ Анадырь рѣку, гдѣ отпущены служивые и промышленные люди и учали они, Михайло съ товарищами и съ бѣглыми служивыми людьми, съ Яроөѣкой Киселевымъ съ товарищи изгонять и всяко угрожать дорогою, идучи по Аную, и по Анадырѣ рѣке формы и оружье, и всякой промышленной заводъ, собаки и нарты, силой имать и межу ними рознь чинить, чтобъ ту государеву службу намъ золожыть (sic) завистью своею, не хотя насъ видѣть въ царскомъ милостивомъ призрѣньи. Да онъ же, Михайло, на Колымѣ рѣкѣ, товарищей нашихъ, промышленныхъ людей, Матюшку Карина, Кирилка Проклова, съ бѣглыми служивыми людьми били и ясарей у него Кирилка взяли силью напрасно. А въ той ево, Михайловой обидѣ и во всей ево похвалбѣ, подана у насъ на Колымѣ рѣкѣ, въ ясашномъ зимовьѣ, служивымъ людямъ Мохѣю Игнатьеву да Ивану Иванову Пермяку извѣстныя челобитныя. А какъ мы пошли съ Колымы рѣки вверхъ Ануя рѣки, на каменю перенявъ аргишинцы иноземныя, и за ними въ походъ ходили и государевымъ счастьемъ взяли въ аманаты Ходынскаго мужика доброво, именемъ зовутъ Чекчой, четыре брата родныхъ, а онъ пятой, и иныхъ много родниковъ; а взяли мы тово аманата Марта въ 24 день. А къ родникамъ своимъ посылалъ Чекчой, и велѣлъ имъ быть къ намъ съ государевымъ ясакомъ въ четвертой день. А тотъ Михайло Стадухинъ пришелъ съ Колымы рѣки вверхъ Ануя рѣки Марта въ 26 день и сталъ станомъ своимъ подлѣ насъ. А какъ тѣ иноземцы пришли къ намъ съ ясакомъ и взяли мы государева ясаку подъ того аманата 9 соболей, а тотъ Михайло съ товарищами въ тужъ пору учинили пальбу изъ ружья, неведомо для чего и тѣхъ иноземцевъ отогнали; и мы ево Михайло унимали, и онъ насъ не послушалъ а чаить, что можно было у тѣхъ иноземцовъ государева ясаку и больше того взять, потому что иноземцовъ было немало. А какъ мы перешли на Анадырь рѣку и онъ, Михайло, приказнаго у насъ служиваго человѣка Семена Мотору силою къ себѣ взялъ и держалъ онъ у себя 9 день. А пришелъ онъ, Семенъ, къ намъ на дорогѣ въ 10 день; и сказалъ онъ, Семенъ: садилъ-де меня Михайло въ колоду, а вымучалъ-де у меня въ колодѣ онъ, Михайло, таково письмо, чтобъ мнѣ, Семену съ товарищами, на Анадырѣ государевой службы особь не служить, кромѣ ево Михайла, а быть подъ началомъ у него Михайла».

(Продолж. слѣд.).

*) Мы получили настоящіе акты при слѣдующемъ письмѣ: «Якутскій архивъ считался въ Сибири едва-ли не самымъ древнимъ; въ немъ было весьма много актовъ, писанныхъ на берестяныхъ свиткахъ. Къ сожалѣнiю, большая часть этихъ актовъ, въ разное время, взята изъ архива разными лицами, необработана и исчезла безслѣдно. Пожаръ, бывшій въ архивѣ назадъ тому нѣсколько десятковъ лѣтъ, также истребилъ много дѣлъ и древнихъ свитковъ. Въ настоящее же время едва-ли осталось въ архивѣ что-либо интересное, потому что дѣла архива за прежнее время, комиссіей, назначенною для разработки дѣлъ, признаны незаслуживающими вниманія и, потому, приговорены къ уничтоженію, а затѣмъ проданы вѣсомъ съ аукцiона. Можно еще случайно встрѣтить что-нибудь въ проданныхъ дѣлахъ, которыя теперь употребляются на оклейку стѣнъ и, на рынкѣ торговцами, для упаковки разныхъ мелочныхъ товаровъ. Такъ, намъ довелось случайно пріобрѣсти на рынкѣ, за самую ничтожную сумму, пачку дѣлъ, уже изорванныхъ. Изъ любопытства просматривая эти дѣла, мы встрѣтили въ нихъ нѣсколько актовъ, довольно интересныхъ, какъ, напримѣръ, о существованіи въ якутскомъ краѣ оспенной эпидеміи въ 1691 году, донесеніе Дежнева и Семенова, съ р. Анадыра, якутскому воеводѣ, Ивану Павловичу Акинфіеву, «о неблаговидныхъ поступкахъ служиваго человѣка Михайла Стадухина съ Чекчою» и т. п.

П. Петровъ. *)

*) Редакція искренно благодарить г. Петрова за присылку этихъ актовъ, и надѣется, что ихъ оцѣнятъ всѣ, интересующіеся судьбами края, и не посѣтуютъ на насъ за то, что мы печатаемъ ихъ въ «Сибири» — печатаемъ потому, что здѣсь нѣтъ особаго органа для помѣщенія историческихъ матерiаловъ. О подобномъ органѣ слѣдовало бы позаботиться. Отдѣлы Географическаго общества едва ли могутъ удѣлить мѣсто историческимъ актамъ въ своихъ изданіяхъ. При здѣшнемъ Отдѣлѣ было значительное собраніе старинныхъ свитковъ, но оно сгорѣло въ послѣдній пожаръ. Чего жаль особенно изъ массы сгорѣвшаго такъ это именно этихъ свитковъ, потому что они невозстановимы. Этотъ случай учитъ, что недостаточно собирать акты, но нужно спѣшить ихъ обнародованіемъ. Для этого необходимо было бы основать хоть одно (на такой обширный, какъ Сибирь, край) учрежденіе, которое имѣло бы своей спецiальностью — не только собирать акты, но и издавать ихъ. Еслибъ не нашлось на это особыхъ средствъ, то можно бы печатать ихъ при губернскихъ вѣдомостяхъ.

(OCR: Аристарх Северин)

 

Послесловие Администратора сайта www.yakutskhistory.net.

К сожалению, продолжение актов из якутского архива, присланных П.Петровым из Якутска, так и не увидело свет. Ночью 16 марта 1880 г. вспыхнул пожар в типографии газеты «Сибирь», размещавшейся тогда на первом этаже арендуемого дома Рудых по Преображенской улице в Иркутске. Типография со всеми станками, приспособлениями, мебелью, архивами и письмами полностью сгорела. В пожаре уничтожено два дома. Владельцу газеты А.П. Нестерову был нанесён ущерб в 70 тысяч рублей. Единственный печатный прогрессивный источник гласности в Сибири по состоянию на 1880 г., газета «Сибирь», замолчал на девять месяцев. Следующий номер газеты вышел 11 января 1881 года.

Аристарх Северин.