Декоративно-прикладное искусство

Якутия — один из немногих центров Российской Федерации, где раз¬вивается традиционная, в сугубо северном варианте, художественная резьба по кости. Молодой, в сравнении с северорусской и чукотской, этот народный вид творчества, однако, имеет почти трехвековую историю. В результате появления специального промысла по добыче мамонтовых бивней и благотворного воздействия высокоразвитого искусства холмогорских резчиков, зарождение его в XVIII веке произошло на основе местных художественных традиций и, прежде всего, орнаментальной резьбы по дереву. С середины 1940-х годов шел процесс привлечения косторезов в творческий коллектив художников. Первое их знаменательное выступление состоялось на местной республиканской художественной выставке 1947 года, после чего они обратили на себя пристальное, заинтересованное внимание общественности. Поколение косторезов тех лет представляют народные мастера Е. Н. Алексеев, И. Ф. Мамаев, В. П. Попов, А. В. Федоров и их более молодые современники Т. В. Аммосов и Д. И. Ильин. Характерно, что среди предков каждого из них были умельцы, искусно владевшие навыками работы по металлу (кузнецы, литейщики, ювелиры) или по дереву (резчики, столяры и плотники), или во всех этих областях одновременно. Представителем пятого поколения косторезов был В. П. Попов. Мастера берутся за возрождение якутского косторезного искусства по двум его исторически сложившимся направлениям: в форме декоративно-утилитарных изделий (шкатулки, шахматы и т. д.) ив форме малой и миниатюрной скульптурной пластики. При этом они с самого начала проявляют большую инициативность, касается ли это поисков разнообразия техники и приемов резьбы, сочетания кости с другими материалами, соотношения декора и всего изображения с общей конструкцией произведений или выбора новых типов бытовых предметов. Все это связано со стремлением существенно расширить тематические и жанровые пределы косторезного искусства, которое прежде ограничивалось мотивами традиционного быта и анималистикой, существенно обогатить его содержание, наконец, соответственно переосмыслить его функцию, понимая новые общественные запросы. А исходной позицией становится желание создать произведения, как правило, тематически емкие, декоративно насыщенные и празднично-нарядные, рассчитанные на музеи и вы¬ставочные залы, на широкую зрительскую аудиторию. Свое искусство мастера рассматривают теперь как полноправную и органическую часть современной духовной культуры народе, проникаются осознанием своего профессионального и общественного положения в творческом коллективе. Уже на этом начальном этапе развития современного якутского косторезного искусства, продолжавшемся до середины пятидесятых годов, мастера создают целый ряд художественно совершенных произведений, которые вошли в сокровищницу изобразительного искусства Якутии. Это и декоративные изделия, и небольшие скульптурные композиции из кости. Традиции народной пластики получили яркое воплощение в творчестве В. П. Попова, которого интересуют прежде всего устоявшиеся национально-характерные мотивы якутского быта. Его работам, выполненным объемной резьбой и рельефом, присущи лаконизм и простота художественного языка, несколько архаически условная обобщенность форм и ритмов. 

В скульптурной группе «Якутка у коновязей» (1974) эти качества сочетаются с тщательной проработкой орнаментальных деталей в праздничном наряде женщины, в богатом убранстве коня и ритуальных столбов сэргэ. Здесь все органично и цельно, все пронизано ощущением значительности праздничного ритуала, что придает произведению торжественное и монументальное звучание.Близок к Попову Д. И. Ильин. В его работе «На кумысный праздник Ысыах» (1946) применен характерный для старых мастеров принцип макетного составления композиции из фигур и предметов, вырезанных отдельно. Замечательно, что автор унаследовал не только прием, но и эстетическое обаяние народного художественного примитива с его неподдельной правдой чувств и цельностью восприятия жизни при особом при¬страстии к изобразительным подробностям, к повествовательности. Иной круг тем и образов, необычных, совершенно новых, иная направленность творчества у А. В. Федорова, который положил начало разработке якутскими косторезами исторической тематики и портретного жанра в технике рельефной резьбы. Ему принадлежат пластины «Изгнание Наполеона» (1949), «Лауреаты Международной премии мира» (1953), «Ленин в Разливе» (1954). В последующие годы он создает пластину с изображениями портретов первых советских космонавтов (1963). В «Изгнании Наполеона» автор искусно применил ярусное построение композиции и использовал все нюансы ювелирно тонкой барельефной резьбы. Он показал многолюдную панораму баталии. Изображение обрамил пышным, несколько тяжеловесным растительным орнаментом, а увенчал его овалом с заключенным в него выразительным портретом фельдмаршала М. И. Кутузова. 

Такой тип настольной пластины, несущей большую декоративно-смыслрвую нагрузку, возник у Федорова еще в 1946 году, когда он создал своего «Василия Манчары» — полный динамики образ легендарного народного героя-бунтаря. Горельеф с изображением стремительно мчащегося всадника с пальмой в руке выполнен в русле приемов, свойственных профессиональным скульпторам. Но в целом он, безусловно, создание народного мастера, создание его рук, его образного восприятия мира. Недаром здесь так сильна стихия изобразительного фольклора — орнамента, который, пронизывая все произведение и празднично наряжая его, сообщает ему особый колорит, особо приподнятое звучание. Общественно значимая тематика определяет отныне содержание изо¬бражений и на стенках декоративных шкатулок, посвященных обычно крупным юбилейным датам. Инициатором здесь выступает И. Ф. Мамаев. Этому мастеру принадлежит также честь создания типа подарочных охотничьих ножей с ножнами, где художественный эффект достигнут удачным сочетанием кости с серебром, резьбы с насечкой. Начинание Мамаева сразу же активно продолжили другие косторезы. Мастера работают над разными декоративно-утилитарными изделиями. В частности, Е. Н. Алексеев выработал тип плоского костяного ножа для разрезания бумаги, искусно орнаментированного тонкой ажурной резьбой. Ему принадлежит также гребень «Песец» (1953), в котором конструктивные и декоративные особенности вещи, удачно гармонируя, составляют единое целое. С самого начала перед якутскими косторезами встал вопрос о взаимодействии их творчества с искусством профессиональных скульпторов и мастеров декоративно-прикладного искусства. Осознание этого процесса стало особенно необходимым, когда во второй половине пятидесятых годов коллектив косторезов пополнился выпускниками скульптурного отделения Якутского художественного училища, среди которых были С. А. Егоров, К. Ф. Герасимов, С. П. Заболоцкий и К. К. Крылов. Профессионализация творчества косторезов могла быть успешной лишь при бережном сохранении и дальнейшем развитии традиций народного искусства, сочетающихся, однако, с более четким, чем прежде, выявлением индивидуального почерка. Впрочем, на практике это не всегда осуществлялось последовательно и с должным пониманием самой проблемы. Старшее поколение, шедшее непосредственно от стихии народного искусства с характерным для него коллективным началом, временами чувствовало некоторую растерянность. Причинами были поиски новых форм, нового художественного языка, в которых мастера сами активно участвовали ради воплощения намного расширившегося содержания жизни. 

В эти годы наращивают мастерство, большой творческий потенциал такие косторезы, как Т. В. Аммосов и С. Н. Пестерев. Молодые косторезы на первых порах работают, подходя к своему искусству с меркой сугубо станковой формы скульптуры. Поэтому им понадобилось известное время на то, чтобы освоить специфику декоративного искусства и практически уяснить для себя особенности якутской резьбы по кости. Своеобразие этого переходного этапа, пожалуй, сильнее всего сказалось на творчестве С. П. Заболоцкого, основные произведения которого появились до 1960 года. Если жанровым композициям этого автора («Оленьи скачки», 1957; «Геологи», 1960), выполненным в основном в плане станковой скульптуры, присуща определенная стилистическая цельность, то этого нельзя сказать о шкатулке «Якутия» (1959), которая при всем техническом совершенстве исполнения страдает перегруженностью художественного языка, декоративность здесь понята несколько механически и грешит чертами украшательства. Сверстники Заболоцкого проделали значительно большую, чем он, творческую эволюцию. Егоров еще в 1957 году создает свою замечательную работу «Нюргун Боотур Стремительный», в которой и композиция, и характер трактовки форм, наконец, сама обработка кости подчинены задаче создания декоративно выразительного и художественно цельного произведения. Кстати говоря, это был первый яркий пример воплощения столь уместной для косторезов фольклорной тематики. В дальнейшем как косторез Егоров интересно работал в анималистическом жанре. Одновременно с ним в полосу творческой зрелости вступили К. Ф. Герасимов и К. К. Крылов. Новый подъем якутского косторезного искусства начинается со второй половины шестидесятых годов. К этому времени творческий процесс вполне стабилизируется. Ведущей тенденцией становится свобода и широта обращения к традициям, более тесная связь между поколениями косторезов при сохранении обоих основных русел современной якутской резьбы по кости — народного и профессионального,— которые теперь взаимопроникают, преодолевая свои былые жесткие различия. 

Повышается профессиональное мастерство косторезов. Это создает ситуацию и для более активного восприятия новых плодотворных процессов в развитии всего декоративного искусства. Ярким выразителем народного русла современного косторезного искусства Якутии является Т. В. Аммосов, стиль которого на протяжении всей его творческой деятельности отличается большой устойчивостью. Аммосов известен и декоративными изделиями (шкатулки, чороны, шахматы, трубки, охотничьи ножи), и скульптурными композициями на жанровые и фольклорные сюжеты. В шкатулках «300 лет воссоединения Украины с Россией» (1954), «Север» (1962) тонкий ажурный орнамент на всех стенках изделий сочетается с сюжетными вставками, выполненными обычно низким рельефом. Исключительное внимание уделяется исполнительскому мастерству в добрых традициях старого ремесла. Все это подчинено созданию образа вещей изящных и драгоценных, уникальных по своему облику. Кубки-чороны, тоже тематические, вырезанные из цельного блока кости и покрытые сплошь сочной рельефной резьбой, напротив, впечатляют монолитностью массы, некоторой тяжеловесностью. Форма их восходит к традиционным узорным деревянным кумысным кубкам якутов, которую Аммосов творчески переосмыслил, обогатив ее совре¬менными сюжетными изображениями по центральному круговому поясу сосуда. Поскольку функция и образ чорона издавна связаны с торжественным ритуалом кумысного праздника, автор выбирает и соответственную тему, но уже из современной счастливой жизни своего народа («Изобилие», 1957; «Коневодство», 1970). 

Уникальны по замыслу, по художественной трактовке комплекты шахмат, созданные Аммосовым по мотивам якутского эпоса и этнографии. Идея шахматной баталии очень занимательно развита в фигурках патри¬архальной четы родоначальников и их воинов, готовых сразиться со свои¬ми противниками. Фольклор и этнография сопутствуют и многим скульп¬турным композициям этого очень плодовитого мастера, с неизменной увлеченностью обращающегося к традициям и обычаям своего народа. Близкий некоторыми сторонами дарования к тобольским мастерам, С. Н. Пестерев также прошел большой творческий путь. Этого художника в основном интересует малая скульптурная пластика из кости. Центральное место у него занимает тема активного соприкосновения человека с природой, тема прославления силы и мужества тружеников Севера. Многие его композиции изображают стремительные оленьи и собачьи поезда, перегонку табуна лошадей, захватывающие сцены охоты, ловли оленей. Пестерев — мастер многофигурных настольных статуэток. Обычно он режет из цельного куска кости, расставляя фигуры по горизонтали — в длину, так что получаются композиции, похожие на двусторонние рельефы. Тип таких композиций с мотивом движущихся групп людей разработан им в самых разных вариантах. Среди них — «Красноармейцы на Севере» (1969), «Школьники Севера» (1977), «Солдаты революции» (1978). 

Композициям К. К. Крылова присущи логическая завершенность за-мысла и обобщенность в трактовке формы («Рыбаки», 1967; «Художник», 1970). Мягкостью и теплотой характеристик они несколько перекликаются с работами К. Ф. Герасимова, зрелый период творчества которого отличается глубокой проникновенностью интонаций, ярким национальным колоритом. Начиная с появления в 1963 году «Пастуха», созданного не без влияния пластического языка «Якутки у коновязей» В. П. Попова, художник органично впитывает живое ощущение народного мировосприятия и традиции якутской народной резьбы по кости. И это прикосновение к истокам благотворно сказывается по поэтике его произведений с их доверительной непосредственностью рассказа, меткостью наблюдений и мягким, добродушным юмором («Охотник на соболя», 1971; «У ветеринара», «Ликбез», обе 1972 г.). Герасимов умело использует старинный прием разработки пространства в задуманной композиции путем свободной, макетной расстановки фигур на условной поверхности подставки. Эти же тенденции, основываясь на старой якутской резьбе и наследии такого мастера, как В. П. Попов, увязывая с поисками в смежных обла¬стях малой декоративной пластики, активно развивает один из наиболее своеобразных якутских художников-косторезов С. Н. Петров. Как большинство косторезов, Петров наделен даром анималиста, великолепно знающего мир родной природы, находящего в пластике, движении, в жизни животных импульс для творческого вдохновения. Но подлинным увлечением художника являются образы героического эпоса-олонхо, добрые обычаи предков, торжественные церемонии народного праздника Ысыах. И дает он им, подобно своим якутским коллегам-графикам, широкое эпическое толкование, в котором необычно соединяются традиционное и современное начала. 

Застыли в своей ритуальной значительности фигурки людей с кумысными чоронами в «Открытии праздника Ысыах» (1967). Величавые песенные интонации присутствуют в «Якутских воинах» (1967). В композиции «Стрелок» (1974) могучие очертания фигуры богатыря и его коня, безупречная найденность силуэтов и ритмов создают образ, овеянный чувством романтической легендарной древности. В общий процесс современного интересного развития якутского косторезного искусства деятельно включились Н. Д. Амыдаев, М. М. Павлов и И. И. Попов. Каждый из них совершенствует свой индивидуальный творческий почерк. В образах Амыдаева сильнее выражено народное начало («Рыбаки Севера», 1978). Остротой пространственного решения и эстетическим чувством материала отличаются несколько стилизованно трактованные жанровые композиции Павлова («Рыбаки», «Василий Манчары», обе 1974 г.). Попов, предпочитающий миниатюрные формы пластики, принес с собой пристрастия художника-этнографа к национальным реалиям быта и культуры («Якутский воин XVII века», 1974).

Таким образом, теперь уже третье поколение косторезов успешно продолжает возрожденную жизнь древнего искусства народа, обогащая его новыми решениями, новыми обретениями в синтезе народного и про¬фессионального в своем творчестве. В числе прикладников Якутии, активно работает народная мастерица Е. Е. Аммосова, известная комплектами народной меховой одежды северян, богато отделанной бисером и вышивкой. Художники Якутии многое сделали для формирования и обогащения духовного мира своих земляков. Всемерно возрастают их место и роль в общественной жизни республики. Ныне перед ними открыты новые пути для дальнейшего творческого роста. 

Ознакомиться с более подробной обзорной статьей по теме можно:

http://rezchiku.ru/

"Rezchiku.ru: Резьба по дереву и кости" 

Никифоров Дмитрий Михайлович — первый прославленный мастер-косторез из якутов, с профессиональной подготовкой. При содействии губернатора И. И. Крафта проходил стажировку в Японии, отличался самобытностью таланта и поднял престиж косторезного искусства якутов.