ЗЕЛЁНАЯ КОШЁВКА

Байки извозчиков Старого Якутска

Был 1987-й год. Я подростком бродил по домам старожилов и записывал городской фольклор Якутска. Кто-то собирал царские монетки, ещё кто-то почтовые марки, редкостные коллекционеры бегали на Табагинский или Кангаласский мыс в поисках окаменелых отпечатков древних моллюсков и древесных листьев, а я вот занимался сбором рассказов и побасенок пожилых горожан. Старик Пугачёв (фамилия изменена по его просьбе) из Гольминки оказался кладезью знаний по событиям и происшествиям былых времён. Причем ссылаясь на своего отца и деда, он рассказывал правдивые истории столетней давности.

Фигурировали в его рассказах и знаменитые разбойники, и губернаторы (в прошлом номере «ЯВ» упоминались русалки утопленницы губернатора Бодиско), а порой и таинственные истории. Но больше всего он любил рассуждать о кошевниках.

Кошевники

В старорежимной царской России извозчиков на небольших санях-кошевках называли кошевниками. Кошевка - широкие и глубокие сани с высоким задком, обитые кошмой, рогожей. Извозчик сидит впереди, а сзади есть место для двух-трёх пассажиров. Летом, правда, извозчики пересаживались на колёсные брички. Это был особый люд. Были и русские, и китайцы (Кан-Ян, Лю-Де-Чен и другие), и приленские цыгане. По большей части это ремесло передавалось в роду по наследству. Сам Пугачев до пенсии проработал на гужевом транспорте в оном из городских предприятий, его отец и остальные предки были кошевниками. Многие из них участвовали на весенних гонках кошёвок, устраиваемых мещанином Гольманом в русле протоки на Гольминке. Кошевники имели свой, малопонятный непосвященным, жаргон. Так же был у них особый язык жестов: показал собрату по ремеслу ладонь с загнутым мизинцем – «опасность», сжал кулак и оттопырил мизинец – «уходим», сжал особым образом в пальцах головку чеснока в кончиках пальцев – «вечером гуляем там-то во столько-то» и прочие. Кошевники развозили горожан и слушали их разговоры, а вечером встречаясь в кабаках, делились новостями между собой – получалось, что именно их круг был осведомлен о городской жизни лучше остальных. Многое из тех историй остались лишь в их кругу, не передаваясь по цепочке всем. И вот в 1880-е впервые извозчики услышали о зелёном кошевнике.

Зелёная кошевка

Пугачёв рассказывал так: «Бытто бы появился в городе пришлый извозчик с кошевкой, покрашенной в зелёный цвет. Якобы рассказывали о нём редкие пассажиры, кто остался живым после встречи с ним. Садясь к нему в кошёвку, запряженном вороным конём, никто ничего дурного не подозревал. Однако, когда извозчик на сумасшедшей скорости направлял свою кошёвку в совсем другом направлении, то ничего решительно невозможно сделать. Только и видели злосчастного пассажира». А что с ними делал Зелёный кошевник? Может грабил, да хоронил тела, может съедал…

Поговаривали, что кошевник этот очень большой и грузный человек (человек ли?), лица его толком не видно, из-за густой и длинной бороды. Городская молва поминала и такую подробность «человек ли это был? С какого Богу его волосы и борода во время бешеной гоньбы в неизвестном направлении начинали очень быстро расти, опутывая пассажира, чтобы он не смог выпрыгнуть из саней на ходу». Мол, мещанин Капустин срезал эти колдовские волосы потайным кинжалом, вынутым из трости, и спрыгнул с кошевки, сломав при этом руку. Зато теперь щеголяет с прядью демонических волос на рукояти трости с кинжалом, хвалясь, как трофеем…

Позже, когда горожане стали побаиваться в лишний раз останавливать сани извозчика, то Зелёный кошевник удумал в тёмные зимние вечера захлёстывать длинным кнутом с крюком-«кошкой» на кончике вокруг шеи припоздавшего прохожего и уволакивать его вслед за собой в туманную мглу.

Похоже на детские страшилки, правда ведь? Не тут-то было. Правда страшнее сказки.

В сибирских градах грабители-кошевочники

Оказывается начиная с 1884-го года по 1930-е многие сибирские газеты писали о бандах грабителей-кошевников (в Томске и Иркутcке чаще их называли «кошевочники». В конце XIX – начале XX века появился отдельный вид грабежа с саней, а сами грабители назывались «кошевниками». Причём в Сибири в начале XX века особенно лютовали томские кошевники; как ходили в народе слухи, промышляли они почему-то на зелёных кошевах (вот откуда слухи о зелёном кошевнике). Но и иркутские банды им почти не уступали. Постепенно это поветрие через иркутско-якутский тракт распространилось до села Витима и, минуя суровых хангаласских приленских ямщиков (с ними не забалуешь – государевы ямщики не только кистеня с собой возили от лихих людей, но будучи государевыми служащими нередко имели при себе револьверы), вплоть до Якутска. Из иркутской прессы тех лет: «На 11 января, довольно ещё ранним вечером, ехал крестьянин Х-скаго селения из города с покупками для свадьбы, – рассказывала газета в 1885 году. Дело было на Якутском тракте. Вдруг нагоняют его двое ездоков. Один выскакивает из кошевы и садится к крестьянину в сани, спрашивая, нет ли у него табаку. В это время другой подбегает сзади и нагибает мужику голову и спину, другой лезет за пазуху… Отняв, что было нужно, разбойники ускакали… Во что наконец превращается наша губерния и зачем у нас земская и городская полиция и казаки?»

Как кошевники грабили прохожих? И как от них защищались сибиряки. Вот что вспоминает главный редактор иркутской газеты «Восточное обозрение» Иван Попов о своих новогодних приключениях: «Я ходил с револьвером и испанской перчаткой в карманах. Как-то вечером на Луговой улице (ныне улица Марата. — Авт.), недалеко от полицейского управления, два молодца подошли ко мне и попросили закурить. Я был настороже и дал одному в зубы испанской перчаткой, другого ударил по голове револьвером и бросился бежать. Благополучно добежал до части. После меня эти двое стали грабить женщину и были задержаны. Другой раз я ехал в санях, и над головами моей и кучера пролетел аркан, неудачно брошенный на нас из встречной кошевки. Я выстрелил вслед кошевке. Кошевников-грабителей уже давно не было в Иркутске». Кошевники нападали, нагоняя на санях пешеходов и других попутно двигающихся на гужевом транспорте. Останавливали, сдёргивали жертву ловким броском арканом или даже захлёстывали вокруг шеи длинную плеть.

А как же дело обстояло в Якутске?

Фигурировали ли такие события в Якутске? Я склонен верить Пугачёву и многим другим старожилам, которых имел удовольствие слушать. Моя мать тоже про них рассказывала, правда, не как о демонических существах, а грабителях, захлёстывающих шеи своих жертв плетьми и уволакивающими в глухие переулки, где грабили их еще теплые тела. Видимо, те из иркутских кошевников-громил, кто не попадался на облавы полиции, подавались на заработки по Якутскому тракту. В Якутск.

Владимир Попов