Якутск являлся наиболее крупным потребительским центром в крае. Сюда свозились продукты местного производства, и спрос на них был не только со стороны постоянных жителей города, но и временных обитателей его — иногородних. Таким образом, город был крупным потребителем продуктов производства местного населения, которые, в свою очередь, являлись и наиболее жизненными в условиях холодной северной природы. Например, молочные, мясные и т. д. Якуты не только пригородных, но и отдаленных районов являлись по¬ставщиками города и в этом отношении получали значительные доходы от всегдашнего сбыта своего производства. На первое место нужно поставить мясо, всегдашний продукт спроса обывателей города. Поставщиками его являлись исключительно якуты, крупные скотоводы края. Они доставляли его не только в тушах, но также живым скотом. Обычно скот пригонялся якутами в город с 1 августа, а с 16 октября начинался подвоз мяса. После ледостава подвоз того и другого увеличивался, и цены на мясо понижались до 60 коп. за пуд. Мелочная мясная торговля производилась самими якутами на базаре с ларей и столов.

Цены на мясо были, по сортам, — от 1 до 2 х коп. серебром за фунт. В период дефицита цены поднимались до 1 руб. серебром за пуд. В 90-х гг. XIX в. стоимость мяса 1 сорта в городе доходила до 4 руб. за пуд (до I мировой войны). До 40-х гг. XIX столетия в Якутск ежегодно пригонялось в летнее время из Вилюйского округа до 1000 голов скота, но с открытием приисков доставка скота оттуда прекратилась, т. к. вилюйские якуты сделались поставщиками мяса приискам по тракту Сунтар — Олёкма. В XIX в. в г. Якутск на убой пригонялось скота ежегодно до 3 тыс. голов. Другим распространенным продуктом местной торговли было коровье масло (топлёное). Поставщиками его были исключительно якуты. Подвоз масла начинался с последних чисел июня и продолжался до марта. Масло шло не только на потребление жителей города, но и вывозилось купцами и торгующими за пределы области. Для Аянского порта значительное количество масла приобреталось Российско-Американской Компанией (до 2 тыс. пудов), а купцами — для вывоза в Охотск и на Камчатку. Кроме того, в ярмарочное время масло закупалось иркутскими купцами и приленскими крестьянами.

В общем, в первой половине XIX столетия из Якутска вывозилось до 3 тыс. пудов масла. Цены на масло не превышали 3 руб. за пуд, лишь изредка доходили до 4 руб. за пуд. Перед I мировой войной в 1914 г. средняя цена на масло была 16 руб. за пуд. Якуты же, кроме масла, привозили на рынок города молочные продукты в различных видах: чохон, хаяк, суорат и т. д. Здесь необходимо коснуться также торговли салом и его производными. В первой половине XIX в. горожанами доставлялось на рынок сало от убойного скота, которое закупалось якутами для приготовления сальных, т. н. «маканых» свеч. Последние приобретались Российско-Американской К° и купцами для отправки в Аянский порт и на Камчатку. На ярмарках свечи закупались иркутскими купцами и крестьянами. Кроме того, салом запасались купцы для путевого довольствия якутов-проводников, отправляемых с купеческими грузами в отдаленные места. Цена сала в Якутске бы¬вала от 1 руб. 70 коп. до 2 руб. 30 коп. серебром за пуд, свечи же — от 3 руб. 43 коп. до 4 руб. серебром за пуд. В первой половине XIX столетия отмечается подвоз на местный рынок коровьих и бычачьих кож. Они закупались, главным образом, кожевенным заводом купца Леонтьева в Якутске, выпускавшим в июльскую ярмарку от 2500 до 3000 выделанных кож. Кроме того, в сыром виде кожи закупались у якутов приезжавшими на ярмарку купцами, которые укупоривали в них мамонтовую кость и моржовый зуб. Сыромятные кожи приобретались купцами для обшивки ящиков, употребляемых под товары и вьючные перевозки. Цены на кожи были следующие: бычьи — от 1 руб. до 1 руб. 50 коп. и коровьи — от 80 коп. до 1 руб.

В 50-х гг. XIX столетия якуты ближайших наслегов — Октёмского, Багарадского и Немюгюнского продавали в городе железо в кусках и железные изделия: топоры, ножи, пальмы, огнива, стволы для винтовок, замки винтовочные и ножницы, а специально для городских жителей — полосовое железо, петли, крючья, болты, скобы, гвозди от 4/16 до 1/16, сошники, ломы, науздники, кайлы, стружи, скобели, пешни и пр. Всем этим снабжали город якутские кузнецы, приготовляя таковые из добываемой ими руды на р. Ботоме. Большое значение для города имел лесной товар. Последний разделялся на строевой и топливный. Сначала строевой лес приплавлялся в Якутск из Киренского и Олёкминского районов, а затем преимущественно приленскими якутами и крестьянами, начиная вниз от Олёкминска. Они же приплавляли и дрова. Всё это ежегодно на сумму 2094 руб. серебром. С 1 сентября по 1 мая окрестными якутами доставлялись т. н. «горные дрова». Между прочим, прежде в городе в большом ходу для топлива был тальник, которым домохозяева топили печи летом в сырое время до 1 сентября. Объяснялось это тем, что дым таловых дров поедал сажу дров предшествовавших зимних топок, благодаря чему Якутск тогда не нуждался в трубочистах.

Сажень дров в Якутске прежде обходилась в 55 - 65 коп. серебром, в довоенное же время — от 3 до 4 руб. (до I мировой войны 1914—1918 гг. — Ред.). Осенью киренские крестьяне приплавляли в город огородные овощи: картофель, морковь, свеклу, капусту и пр. Количество таких овощей было от 1500 до 2000 пудов в год. Цены определялись следующие: сотня вилков капусты — от 5 до 6 руб., картофель, пуд, — 30 коп., морковь — 35 коп. и свекла — 35 коп. серебром (можно предположить, что довоенная цена пуда картофеля была 1 рубль). Привоз овощей с верховьев р. Лены во второй половине XIX столетия в связи с развитием огородничества в окрестностях Якутска значительно сократился, а временами совершенно прекращался. Если и был подвоз, то больше крестьянами Олёкминского округа, киренские же крестьяне совершенно оставили приплав овощей в Якутск, обратив внимание на сбыт их приискам. Можно предположить, что в 40-х гг. XIX столетия крупными поставщиками хлеба в Якутск были следующие крестьяне верховьев Лены: Верхоленского уезда — Селиванов, Н. Рудых, В. Белоусов; Манзурской волости — В. Сапожников; Илгинской — Амвросим Стрелов, Лев Серебренников и Ал. Ларионов. Из Олёкминского округа постоянными крупными поставщиками хлеба и овощей были березовские крестьяне Яныгины. В заключение необходимо коснуться винной торговли в городе. «Горячее вино» издавна было предметом казенного ввоза в Сибирь и в частности — в Якутск. Якутские воеводы, отправляясь на службу, захватывали с собою всякие «ленские запасы», в том числе и вино «для государевой службы» и личных надобностей.

Так, например, во второй половине XVII столетия разрешено было воеводе Ивану Фёдоровичу Голенищеву-Кутузову взять для себя вина горячего 50 вё¬дер и дьяку Ивану 30 вёдер, а «для иноземских ясачных расходов» — 100 вёдер вина горячего и 20 пудов меду2. В XVII и XVIII столетиях в крепости значились подвалы для хранения вина, а за укреплением в посаде упоминаются 6 кабаков. В конце XVIII столетия в Якутске существовал казенный винный магазин, из которого отпускались через откупщиков винные запасы для всего Якутского края. В конце XVIII в. винным откупщиком был известный компаньон Российско-Американской компании Григорий Иванович Шелихов, а с 1827 по 1831 г. — князь Голицын. Винной продажей занимались и частные лица, по преимуществу купцы, имевшие в городе ренсковые погреба. Так, например, в 1835 г. имели такие погреба купцы Степан Филиппов и Михаил Чекалев, а во время второй половины XIX столетия винные подвалы содержались купцом Федотом Васильевичем Астраханцевым.

Различные вина приплавлялись к ярмаркам. Так, на летнюю ярмарку 1838 г. из вин были доставлены: водки виноградной — 300 вёдер по 35 руб., виноградных черноморских — 1000 вёдер от 30 по 56 руб., виноградных красных — 500 вёдер от 25 до 40 руб., донских — 500 бутылок по 8 руб. и полубутылок — 1000 по 4 руб., рома — 250 вёдер по 80 руб., шампанского — 300 бутылок по 18 руб., полушампанского — 400 бутылок по 9 руб., горского — 300 бутылок по 7 руб., мадеры — 100 вёдер по 70 руб. и тенерифа — 100 вёдер по 40 руб. В описываемое время существовали в городе питейные дома и штофные лавочки. В 1843 г. в каждой части города имелись перечисленные питейные заведения. Так, в третьей части города питейные дома были: средний и нижний медовые и «гуляиха», также строился новый — городовой. Кроме того, значилась одна штофная лавочка. Во второй части — два питейных дома: большой и медовый и в третьей части — «заложный» питейный дом. Начало казённой винной монополии было положено в г. Якутске в 1902 г., и летом этого года были заложены каменные корпуса винной монополии. С 1 июля 1904 г. в городе были открыты три казённые винные лавки «монопольки». В 1907 г. заводчиком Малым впервые в Якутске был открыт пивной склад и налажено разведение искусственных минеральных вод, а с 1 июля 1908 г. положено начало частному пивоваренному заводу, открытому иностранцами (чехами) Бартлем и Черногорским.

Дореволюционный Якутск не имел крупных промышленных предприятий: фабрик, заводов и т. д. Если и были заводы, то весьма незначительные, близкие к кустарному производству. Подобная промышленность в городе начинается лишь с XIX столетия и возникает по инициативе частных лиц.

В 30-х гг. у якутского купца 3-й гильдии Григория Катышевцева были выстроенные им заводы — кожевенный и мыловаренный, а также ветряная мельница, которые он продал в 1841 г. купцу Петру Михайловичу Леонтьеву за 857 руб. 14 2/7 коп. серебром. Купец Леонтьев значительно развил свой кожевенный завод, где вырабатывал в год от 2500 до 3000 [кож] юфти, несколько конин и дубленой кожи. Всего завод потреблял в год до 3500 кож. Исследователь торговли в Якутске в 50-х гг. XIX столетия отмечает, что «достоинство кож в деле одобряется покупателями и до сего времени принимались китайцами с удовольствием». Леонтьев поставлял кожи большими партиями на летнюю ярмарку г. Якутска, отсюда через иркутских купцов кожи проникали в Китай.

Мы не имеем подробных сведений о работах мыловаренного и свечных заводов. Производство носило кустарный характер. Свечи (сальные) вьщелывались жителями на особых формах и шли большей частью на собственное потребление. Свечной и мыловаренный заводы были крайне примитивны. Вот что из себя представлял свечной завод якутского мещанина Михаила Петрова. Оборудование завода — 70 трубок оловянных и 1 котел в 5 вёдер для перегонки сала. Рабочих — 3 чел. В 1857 г. здесь выделано 150 пудов свеч на 675 руб. В 1860 г. свечные «заводы» существовали при домах купца Шилова, мещан Винокурова, Петровой, вахмистра Прокопьева и на заимке чиновника Богачевского. Мыловаренные располагались на заимках Богачевского и купчихи Варвары Протодьяконовой. Мыловаренный завод, принадлежавший ссыльному из скопцов Ивану Кокореву, имел оборудование: чугунный котел с деревянной наставкой, куда вме­щалось до 5 пудов сала. Сверх того — деревянный ящик, в который вливается вываренное мыло. Рабочих — 2 чел. В 1857 г. здесь выварено 100 пудов мыла на 400 руб. Кроме того, для нужд города с давних времен производилась выделка кирпича на т. н. «кирпичных заводах», расположенных в окрестностях города, там, где имелась довольно приличная кирпичная глина. Заводы эти представляли собой простые сараи, где рабочие, по преимуществу якуты, самым примитивным способом месили глину и обжигали кирпич, употребляя иногда в качестве подсобной силы лошадей и быков. Такие «заводы» («атласовские») можно было видеть в Якутске до самого последнего времени (до 70-х гг. XX в. - Ред.).

В 90-х гг. XIX столетия, кроме кирпичных заводов, появляются частные заводы — лесопильный и мукомольный, принадлежащие Федосееву и Мигалкину, и паровой мукомольный — купцу Петру Акепсимовичу Кушнарёву. Перед I мировой войной 1914 г. разрешается вопрос об устройстве первой в г. Якутске электрической станции. Здесь считаем нелишним коротко коснуться вопроса об освещении города в прошлом. Как было указано, в Якутске прежде были в большом употреблении местные сальные свечи. Они, пожалуй, являлись единственным осветительным материалом. Позднее стали пользоваться привозными стеариновыми свечами и керосином. Уличное освещение появляется только с 1853 г., когда по распоряжению гражданского губернатора Константина Никифоровича Григорьева городу было предписано завести на первый раз 30 форменных столбов с фонарями для освещения улиц во время темных ночей. Ещё в 90-х гг. XIX в. на некоторых улицах города можно было видеть тусклые керосиновые лампы. В 1912 г. городом было установлено шесть керосинокалильных ламп.

В 1907 г. якутский губернатор Иван Иванович Крафт предложил городской думе обсудить вопрос о замене керосинового освещения электрическим. Дума медлила. Ввиду этого губернатор обратился к местному коммерсанту П. А. Кушнарёву с предложением взять концессию на освещение города. Вопрос об электрическом освещении был сдвинут с мертвой точки лишь в 1909 г., когда губернатор И. И. Крафт прислал городу телеграмму, извещающую о выдаче Якутску на электрическое освещение правительственной ссуды в размере 100 тыс. руб. Выбраны были комиссии. Шли технические обсуждения, переговоры с фирмами центра и т. д. Между прочим, часть гласных думы г. Якутска определённо высказывалась против электрического освещения, и в этом направлении шла борьба между сторонами двух направлений. Сначала выбор места был произведен у Богородского озера, а потом остановились на береге близ протоки реки. 6 августа 1914 г. впервые осветились электричеством улицы Якутска, а через неделю — квартиры абонентов. В 1862 г. папиросная «фабрика» при двух рабочих вырабатывала товара на сумму 1100 руб., а в 1866 г. было две папиросные фабрики при 7 рабочих. Всё это производство, несомненно, в большинстве местное, чисто городское, не претендовало на спрос извне. 12-13 кирпичных заводов, конечно, не нужно понимать в полном значении слова. Это были отдельные сарайчики, крытые, большей частью, лиственничной корой и принадлежавшие отдельным владельцам. Все они имели небольшие обороты. Что касается отдельных кустарей и ремесленников, то дореволюционный Якутск также был небогат ими. Мелким ремеслом занимались чаще ссыльнопоселенцы, крестьяне, якуты. В 30-х гг. XIX столетия они уплачивали городу каждый по 10 руб. В 1837 г. портняжную мастерскую в Якутске имел иркутский цеховой Афанасий Плюснин.

В 1838 г. в городе были следующие ремесленники:

портные — крестьянин Кудинской волости Иркутской губернии Иов Ковальков, поселенец Верхоленской волости Павел Непомнящий, поселенцы Илгинской волости Иркутской губернии Мартынов, Андрей Филиппов, Подкаменной волости Семён Богданов и амгинский крестьянин Афанасий Григорьев;

чеботари (сапожники): киренский мещанин Ал. Трескинов и поселенец Амгинской слободы Яков Хохлов;

столяр — амгинский крестьянин Егор Муксунов.

В 1841 г. мы уже видим ремесленников из якутов, например:

столяром по г. Якутску, кроме Егора Муксунова, значился якут Кангаласского улуса, Хоринского наслега Роман Борисов;

плотниками были якуты Борогонского улуса Устин Явловский, Иван и Пётр Охлопковы;

медяками (медниками. — Ред.) — якуты Кангаласского улуса Ефим Сизоев, Архип Шарин, Мегинского улуса — Егор Матвеев и Кангаласского улуса — Афанасий Андреев;

кузнецами — якуты Кангаласского улуса Илья Корякин, Намского улуса Ал. Коменской, Борогонского улуса — Ник. Фёдоров и поселенец Ларион Мелких;

слесарем и кузнецом значился отставной солдат Иван Решетников.

Кроме того, в названном году в городе было: хлебников — 10 чел., булочников — 30 чел., мясников — 36 чел., пряничников — 4, печников — 8, шорников — 2, часовщиков — 3, коновалов — 3 и извозчиков — 12 чел. 

Отсюда можем заключить, что извозчики появились в городе со второй половины XIX в. Помимо того, в 60-х гг. XIX столетия часть ссыльных польских повстанцев занималась в Якутске изготовлением папирос.

Настоящий заголовок сельскохозяйственного характера как будто и не к месту в исторической работе о городе. Но на самом деле к г. Якутску он вполне применим. Прежде всего, Якутск — большая деревня. Если посмотрите с внешней стороны, то увидите огромные дворы со всевозможными хозяйственными постройками и приспо¬соблениями. Чуть ли не в каждом дворе заметите хлева для рогатого скота, загоны и конюшни для лошадей, огороды и т. д. Тут и там сложены сельскохозяйственные орудия. Это и современный вид города (в нач. 30-х г. XIX в. — Ред.), который в прошлом выступал ещё резче. Понятно, что тут мы имеем дело с сельскохозяйственными работами части жителей города. Оно, пожалуй, и ясно, если мы примем во внимание ряд обстоятельств, способствовавших занятиям сельским хозяйством: изолированность города от центра отрицательно отражалась на подвозе самого необходимого, к весне почти всегда чувствовался недостаток в тех или других предметах потребления; широкая долина с удобными местами привлекала земледельцев и огородников из свободных жителей города: мещан, казаков и пр. Да и само служилое население нуждалось в подсобном хозяйстве, поскольку дороговизна на Севере не вполне обеспечивалась жалованьем. Таким образом, сельскохозяйственные занятия жителей г. Якутска являлись не менее важными, чем другие отрасли труда. С давнего времени г. Якутск являлся культуртрегером в области сельского хозяйства для окрестного туземного населения. О попытках земледельческой культуры Якутска в XVII столетии мы сведений не имеем. Вряд ли они были тогда вообще.

XVIII и XIX вв. уже определённо дают нам картину сельскохозяйственных опытов жителей города. Иоганн Георг Гмелин, бывший в Якутске в 1737  г., сообщает о неудачных посевах ячменя на монастырских землях, указывая, что хлеб не дозревал. Действительно, Якутский монастырь в XVIII столетии имел обширные хлебопахотные места по западной стороне заоградных строений. Нужно думать, что не всегда были неудачны посевы монастыря, особенно ячменя, о чём определённо свидетельствует геодезист Иван Иванович Исленьев, сообщая, что «посеянные около помянутого... монастыря ярица, овёс и ячмень совершенно поспевали». Он же сообщает, что в городе некоторые садят капусту, а воевода Дебринин (с 1766 г.) под хорошим присмотром сажал у себя в огороде овощи и все у него «урождалось». Тогда же был произведен опыт посева озимой ржи, но неудачный. С 1762 г. проследил опыты хлебопашества близ Якутска сибирский дворянин Иван Старостин, и с тех пор земледелием стали заниматься систематически. Адольф Эрман видел в 1829 г. посевы озимой и яровой ржи около Якутска с урожаем в среднем сам-пятнадцать, даже и сам-сорок. С 30-х гг. XIX столетия стали интенсивно развиваться земледелие и огородничество жителей Якутска. Особенно заметными были опыты якутских купцов и мещан. Из них выделялся купец Василий Яковлевич Шилов, который удачно занимался земледелием и огородничеством непрерывно с 1834 по 1849 гг. Кроме Шилова, в конце 30-х гг. XIX столетия сельским хозяйством занимались чиновники: Григорий Валь, Кир Егоров, Егор Егоров, Конон Корякин; купцы: Петр Леонтьев и Григорий Колесов. В 40-х гг. — Григорий Валь, Семён Валь, Кир Егоров, Николай Чокуров, Константин Балакшин, Фёдор Поротов, Алексей Новгородов, Пётр Леонтьев, Наталья Колесова, Константин Корякин, Фёдор Колесов, Иван Расторгуев, Иосиф Местников, Зосим Бродников, поселенец Яков Хохлов, Игнатий Расторгуев, Сергей Москвин, Иван Старостин. В 50-х гг. — Пётр Леонтьев, Василий Шилов, Иосиф Москвин, Михаил Капустин, Иван Данилов, Яков Апуловский, Ст. Габышев, Фёдор Трифонов, Конон Тирский, Василий Кривошапкин и Фёдор Конюхов.

Со второй половины XIX столетия интенсивное сельское хозяйство развивается в окрестностях Якутска, в новообразовавшихся деревнях Марха, Кильдемцы и Владимирское. Точно так же у казаков на их заимочных землях. Посевы горожан значительно уменьшаются, поскольку спрос хлеба и овощей удовлетворялся окрестными вышеперечисленными земледельцами. Значительная часть жителей г. Якутска содержала конный и рогатый скот. Посадские и казаки Якутска в XVII столетии определённо имели домашний скот, т. к. документы того времени указывают на привоз якутами в острог сена и покупку скота властями у жителей посада для кормления аманатов. Во второй половине XVIII столетия хлопочут о сенокосных местах под городом городские казаки, купцы, дети боярские и разночинцы, что говорит о наличии домашнего скота у перечисленных категорий населения. Большое количество домашнего скота водилось у Якутского монастыря, что подтверждается его крупными сенокосными угодьями. Вдоль Монастырского озера была огорожена поскотина для выпуска в летнее время конного и рогатого скота — в длину более 500 саженей и в ширину — 200 саженей. Кроме того, монастырю принадлежал т. н. Монастырский остров, заключавший в себе более 80 десятин покоса, а также до 500 десятин покосных мест располагалось на островах, лежащих выше и ниже города. В XIX столетии большое количество домашнего скота имели купцы, и в этом отношении интересен перечень 1840 г. Крупными владельцами домашнего скота были купцы Соловьёвы: у Феофана Соловьёва содержалось 150 лошадей, 10 быков и 20 коров, у Федота Соловьёва — 100 лошадей. У Захарова Андрея было 70 лошадей, 30 кобылиц, 15 быков, 85 коров. Кроме конного и рогатого скота, купцы держали овец и коз. У Наталии Колесовой было 10 баранов, у Н. Чепалова — 5 овец, у Огородникова — 2 овцы и 1 козёл, Самыловский имел 10 овец, Захаров — 20 овец, Леонтьев — 17 баранов, Очередин — 20 баранов, Чекалев — 20 овец и баранов и Местников — 11 овец. Кроме того, многие домохозяйства города разводили кур, гусей и домашних уток. Конный и рогатый скот обеспечивался сеном.

Городу принадлежали сенокосные места, главным образом на островах Лены, часть из которых сдавалась в аренду жителям города. По данным 1832 г., существовали следующие острова, принадлежавшие городу и сдаваемые в аренду: В 1839 г. к городу был присоединен о. Саты-Талах, лежащий близ Хатыстаха и образовавшийся в 1833 г. С 1841 г. был отдан городом на 40-летнее пользование о. Малый Кылгыгын, подле Хатыстаха, образовавшийся в 1839 г. В 1848 г. за о. Кех-Ары, с северной стороны, образовался новый остров — размером до 8 десятин, а в 1850 г. производили обмеры двух вновь образовавшихся островов подле о. Хатыстах к западу от него, получивших название «Нижних». Все эти острова сдавались городом в аренду по преимуществу купцам и мещанам. Хатыстах отводился чиновникам, духовенству и разночинцам. Покосных и выгонных мест не хватало, и потому городское общество часто брало во владение на сроки казенные оброчные земли, с платой в казну оброчных денег по 66 руб. серебром в год, и, в свою очередь, сдавало их в аренду жителям города. Такими оброчными выгонными угодьями были у озера Ытык-Кёль 34 десятины, при речке Шестаковке и полянка Кех-Тирях — 14 десятин. Перечисленные сенокосные угодья далеко не обеспечивали горожан сеном. Ввиду этого окрестные якуты Кангаласских и Намского улусов издавна доставляли в город для продажи сено. Им же часть жителей города отдавала свой скот на прокорм, что практиковалось ещё в XVIII столетии.

Сено привозили в город возами, и продажа его происходила на площади около рынка. Цены были невысоки. Во второй половине XVIII столетия стог сена продавался от 5 до 6 руб., а в 1841 г. пуд сена стоил от 10 до 13 коп. Перед первой мировой войной 1914 г. воз сена (пудов 15-18) оценивался в среднем в 3-4 руб. В XVIII столетии горожане всегда пребывали в тревоге за целостность своего домашнего скота. Среди окрестных якутов было сильно развито конокрадство, иногда с городских выгонов угоняли по 5-10 лошадей. На это обстоятельство определённо жалуются правительству все сословия города, указывая, что «иноземцы, не имеющие закона и, не знающие Бога и не чающие себе Суда Господня, то воровство себе во грех не поставляют и почитают за удачу». Конокрадство было заметно и позже, и в этом отношении в городе упрочилась дурная слава за якутами Намского улуса.

В первой половине XIX столетия часть городских земель была заселена якутами-скотоводами, которые уплачивали арендную плату городу. Так, в 1839 г. у р. Шестаковки проживало 14 якутских семейств, часть из которых имела 16 голов скота и уплачивала городу 5 руб.; в м. Хачинхалах — 4 якутских семейства, имевших 64 головы скота, обложены на 22 руб. 50 коп; на Сергеляхе — 10 якутских семейств с 83 головами скота обложены на 21 руб.; в кирпичных сараях — 31 якутское семейство, имевшее 122 головы скота, обложено на 53 руб. 50 коп.; на Талом озере — 9 семейств, имевших 85 голов скота, обложены на 27 руб. Кроме того, якуты проживали на островах Кех-Ары, Хатыстах и Харьялах. Можно предположить, что якуты, жившие на городских землях до 1837 г., не уплачивали городу никакого налога. Только с названного года поднялся вопрос о взимании налога с каждой юрты по количеству имеющегося скота, от 5 до 10 руб. ежегодно.

Читать дальше