В истории Якутии было немало людей, оставивших след в культуре, науке, общественной жизни, как самого Якутска, так и края. Многие имена начинают незаслуженно забываться.

Этот раздел о них.

 Ссыльный народоволец из Петербург, рабочих, член т.н. «Группы 4-го листка»: в г. Якутске организовал «Кинематограф Приютова» (1913), размещался по ул. Большой в собств. доме (ныне террит. гор. телефонной станции, близ к/т «Цен-тральный»). В.П. Приютов как предприниматель, пользующийся наёмным трудом, на некоторое время оказался вне ссыльного коллектива; в 1917—20 гг. в здании «Кинематографа Приютова» проходили собрания и митинги горожан; в 1917 г. в этом доме прошёл 1-й учредит, съезд учителей Якутии; 1918—19 — там же находился конспиративный склад оружия Якутской организации РСДРП и в ночь на 14-15 декабря 1919 г. осуществлен вооруженный социалистический переворот под рук. Харитона Гладунова — командующего Военревштабом 

Сто лет назад в нашем городе жил человек, много работал, боролся с обстоятельствами, занимал заметные должности, но теперь от него остались лишь документы в Национальном архиве и фотографии в семейных фото альбомах горожан, в фондах архивов и Якутского музея. Человек этот увлекался новомодным и не так давно ставшим доступным любителям искусством фотографией. И сегодня мы помним его не как ссыльного народовольца или основателя первого в городе кинематографа, а как фотографа благодаря черно-белым снимкам. У исследователя документов, имеющих отношение к Василию Петровичу Приютову, неизбежно складывается впечатление, что он был личностью очень разносторонней и с немалой долей авантюризма в характере. Впрочем, то же самое можно сказать о большинстве политссыльных, вынужденных какую то часть жизни прожить в наших, крайне отдаленных от их родины местах. Что касается происхождения Василия Петровича, он был из аккерманских мещан Бессарабской губернии, родился в 1865 г., получил домашнее образование. Впоследствии, в анкетном листе на работников ведомства юстиции Якутской губернии от 1921 г., так обозначил свою специальность — «портной». Жил в Петербурге и, как многие молодые люди того времени, состоял в народовольческой группе, за что в 1896 г. получил два года одиночной камеры и 8 лет ссылки. Сослали его в Среднеколымск, и Приютов в феврале 1899 г., находясь на пересылке в Якутске, составляет письмо якутскому губернатору, в котором просит разрешения остаться в городе, так как “плохо себя чувствует и нуждается в медицинской помощи, которая в Среднеколымске отсутствует”. Неизвестно, чем именно было продиктовано нежелание ехать дальше на Север: плохим здоровьем или вынашиваемым планом побега. Так или иначе, в медицинском освидетельствовании Приютова диагностированы неврастения, хронический суставной ревматизм и воспаление спинного мозга. Городовой врач В. Введенский рекомендовал положить политссыльного в Якутскую больницу и «лечить внутренними лекарствами, электричеством и ваннами». Василий Петрович остался в Якутске, и летом того же 1899 г. со своим знакомым, Самуилом Гожанским, предпринял попытку побега. Они взяли на станции Бестяхской билеты третьего класса до Усть-Кута на пароход «Якутъ», но в пути их арестовали и водворили обратно на место ссылки. За попытку побега он был осужден на срок более года тюрьмы, куда снова возвращался на пол года после устройства митингов в Якутске в1906 г. Позже это дело было названо «вторжением в Думу». Неугомонный Приютов с 1910 по 1913 г. находился под гласным административным надзором. Женился он на женщине с двумя детьми, впоследствии имел от нее еще семерых.

В 1913 г. устроил первый постоянный кинематограф в г. Якутске и работал в нем совсем своим большим семейством. Но после перемены власти, в 1920 г., кинематограф был национализирован, а Приютова назначили инструктором по организации кинематографического дела. Бывший владелец собственного дома номер 23 по Большой улице и кинематографа теперь остался лишь с необходимой квартирной обстановкой, конем с упряжью и телегой, да коровой. Но он, как человек не унывающий, и дальше шел по жизни с поднятой головой — в октябре1920 г. стал на три года председателем Совета народных судей. По распоряжению СНКРСФСР № 13 от 13 декабря1932 г. ему дали персональную пенсию республиканского значения, а в конце 30?х гг. он уехал из Якутска. Как видно из выше изложенного, При ютов Василий Петрович был достаточно занятым человеком, и не смотря на это, он все это время держал на дому фото ателье и пользовался большим спросом как фотограф. Сохранились сотни уникальных фотографий, повествующих о тех далеких и интереснейших временах. Всю историю эпохи можно проследить по фото работам Приютова (для примера мы приводим в статье не сколько снимков). По свидетельству родственников, он собирался прислать в Якутск большую коллекцию своих фотографий, но помешала война, и в дальнейшем большая их часть пропала. Умер Василий Петрович в голодном блокадном Ленинграде. В фондах Якутского музея имеется более ста его фотографий, они поступали на хранение в разрозненном виде в течение длительного периода. У большинства фотографий, поступивших до 50?х гг. прошлого века, нет да же актов приемки, не говоря уже о полных аннотациях. Жаль, что с каждым годом меньше возможностей распознать тех неизвестных людей, что изображены на некоторых фотографиях. В советское время дореволюционные фотографии В.П.Приютова интересовали лишь немногих краеведов. И только в 90?е годы, в связи с возросшим интересом к истории досоветской эпохи, исследователи наконец обратили пристальное внимание на фотографии начала века. Именно в это время были выявлены и собраны в одну коллекцию фотографии, сделанные в фотоателье Приютова. Эта работа продолжается, ведь в фото фонд музея продолжают поступать снимки из семейных собраний. Мы на деемся, что со временем в музее будет храниться более полная коллекция отпечатков безвозвратно ушедшего времени, сохраненного для нас этим удивительным человеком. 

Прокопий Нестерович Сокольников родился в 1865 году в Таттинском улусе в семье крестьян. Окончив школу в Чурапче, он продолжил учебу в Якутской прогимназии и духовной семинарии. В 26 лет Прокопий едет в Томск и, окончив губернскую гимназию, поступает на медицинский факультет Томского университета (В этот город он добирался два года, видимо, зарабатывая по пути на пропитание и проезд). В 1896 году в Нижнем Новгороде открывается Всероссийская промышленно-художественная выставка, где уполномоченным от Якутской области работает его друг по прогимназии Василий Васильевич Никифоров. Туда же приезжают братья Петр и Михаил Афанасьевы — тоже бывшие одноклассники Прокопия. На выставке Сибирским отделом заведует всемирно известный ученый, географ, путешественник П.П. Семенов-Тянь-Шаньский. Друзья добиваются через него приглашения П.Н.Сокольникова из Томска в Нижний Новгород в качестве экскурсовода. Молодые якуты понравились Петру Петровичу и он ходатайствует перед Министерством просвещения о переводе П.Н.Сокольникова из Томского университета в Московский. Так Прокопий становится студентом знаменитого учебного заведения. Там ему посчастливилось слушать лекции и посещать занятия, проводимые крупнейшими профессорами того времени. Его учителями были: И. М. Сеченов — знаменитый физиолог, Н. Ф. Филатов — основоположник педиатрии в России, Н. В. Склифосовский и др. 

Осенью 1898 года Прокопий успешно сдает государственные экзамены и получает диплом врача. Один из политссыльных, отбывавших ссылку в Якутии, знакомит Прокопия Нестеровича с гениальным русским писателем Львом Николаевичем Толстым. Личная встреча П.Н.Сокольникова с автором «Войны и мира» состоялась в Москве, в квартире писателя в Хамовническом переулке. Прокопий Нестерович сдавал последние экзамены и собирался на родину, когда к нему обратился по поручению Толстого один бывший политссыльный. Лев Николаевич, как гуманист, был озабочен судьбой духоборов, сосланных правительством за отказ от несения военной службы в царской армии сначала на Кавказ, затем в Якутскую область. Толстой принял Сокольникова в своем доме в Москве и обратился к нему с просьбой сопровождать жен и детей духоборов. Ведь Сокольников, как уроженец Якутии и врач, мог быть весьма полезен им в дальней дороге. Молодой доктор с радостью согласился. Прокопий Нестерович блестяще выполнил поручение великого писателя. Он оказывал женам и детям духоборов медицинскую помощь, собирал пожертвования от населения. Он был в дороге два с лишним месяца, организуя все для сопровождаемых им жен и детей духоборов, перенося с ними все невзгоды и тяготы трудного пути, пока те не доехали до Усть-Майского улуса.

В 1899 году в семи номерах иркутской газеты «Восточное обозрение» были опубликованы путевые заметки П.Н.Сокольникова «Жены и дети духоборов». Редактировал это издание бывший политссыльный, знакомый Прокопия Нестеровича по Нижегородской выставке Иван Иванович Попов. В 1902 году Сокольников приехал к Толстому в Ясную Поляну. На прощание писатель в знак благодарности подарил ему свою фотографию с собственноручной надписью: «Дорогому Прокопию Нестеровичу Сокольникову на добрую память от Льва Толстого». По возвращении с учебы на родину 16 декабря 1898 года. Сокольников назначается лекарем в Чурапчу, где он целиком отдается работе. Ему приходилось не только лечить людей на больничных койках, но и выезжать по вызову верхом на лошади. Положение участкового врача обязывало быть специалистом широкого профиля. Во время поездки в Москву в 1902 году Прокопий Нестерович женился на Лидии Михайловне Никифоровой. Она окончила Тихомировские курсы в Москве и была учительницей. Лидия последовала за мужем в далекую Якутию и, помогая ему, проводила там санитарно-просветительскую работу. Она стала матерью четырех детей. Но личная жизнь Сокольникова была трагичной. В 1910 году умерла жена. Затем, летом того же года, упала с высоты и умерла шестилетняя дочь Валентина. 

Еще будучи студентом, Сокольников проявлял большой интерес к общественной жизни, постоянно выступал со статьями в «Восточном обозрении» — журнале, издавшемся в Иркутске. Работая над «Словарем якутского языка», Э. К. Пекарский использовал якутские термины по медицине и анатомии, собранные Сокольниковым. За свои медицинские труды указом императора от 1 января 1903 года П. Н. Сокольников был награжден орденом Святого Станислава III степени, от 6 декабря 1907 года — орденом Святой Анны III степени. В 1913 году Сокольников возглавил якутскую делегацию на юбилейных торжествах, посвященных 300-летию дома Романовых, в составе которой были известные общественные деятели В. В. Никифоров и Д. И. Слепцов. Скончался он от неизлечимой болезни 10 декабря 1917 г. в возрасте 52 лет. 

Якутская область с 1 января 1852 г. обрела статус губернии во главе с гражданским губернатором, подчинявшимся Генерал-губернатору и Главному Управлению Восточной Сибири. В Сибири имперские тенденции внутриполитического курса правительства особенно ярко проявились в законах об организации крестьянского управления, «инородческом» вопросе и землепользовании. Вопросам окраинной политики Российской империи посвящены исследования Л.М. Дамешек, И.Л. Дамешек. В последнее время в исторической науке много внимания уделяется личностным характеристикам руководителей. Честность или корыстолюбие, деловитость и работоспособность или безделье, убеждения, понимание своих обязанностей, личные и профессиональные интересы во многом определяли характер деятельности губернатора . Примером может служить деятельность якутского губернатора В.Н. Скрыпицына. Из всех направлений его деятельности в литературе получили освещение только предложенная губернатором земельная реформа, а также работа В.Н. Скрипицына по устройству ссудных касс. Поэтому данная публикация рассматривает управленческую практику В.Н. Скрыпицына на посту губернатора Якутской области в свете общесибирских проблем. Проанализировать деятельность В.Н. Скрыпицына на посту губернатора Якутской области. Показать вклад губернатора В.Н. Скрыпицына в развитие Якутской области. В.Н. Скрыпицын занимал пост губернатора Якутской области более других якутских губернаторов, почти одиннадцать лет. Он получил военное образование, после увольнения со службы работал делопроизводителем в финансовом отделе Плоцкого губернского правления, затем временно исполнял должность секретаря в Церановском уездном управлении. В 1870 г. был назначен исполняющим должность помощника столоначальника Главного управления Восточной Сибири по четвертому отделению. В январе 1871 г. назначен исполняющим должность младшего ревизора Иркутской контрольной палаты, с января 1873 г. временно исполнял обязанности управляющего Иркутской контрольной палаты. В 1876 г. за выслугу лет произведен в титулярные советники со старшинством. В январе 1882 г. произведен за выслугу лет в надворные советники со старшинством и назначен старшим ревизором в Петербургской контрольной палате, с апреля 1884 г. – помощником управляющего Варшавской контрольной палатой. В 1886 г. за выслугу лет произведен в коллежские советники и назначен управляющим Иркутской контрольной палатой.

Именным указом от 23 апреля 1892 г. В.Н. Скрыпицын назначен исполняющим должность якутского губернатора, с 1 января 1894 г. якутским губернатором. Он пробыл на этом посту до середины 1903 г., был уволен по личной просьбе по состоянию здоровья. Энергичная преобразовательная деятельность губернатора В.Н. Скрыпицына охватила почти все области управления, его взгляды и особенности характера повлияли на проводимую им политику. Свою работу чиновник начал с исследования вверенной ему области. Прекрасно понимая, что преобразования невозможны без тщательного изучения социально-экономического положения населения области, он приступил к ревизии округов. С 1822 г. в области существовало пять округов: Якутский, Вилюйский, Олекминский, Верхоянский и Колымский. Известно более десяти поездок губернатора, связанных с осмотром территорий, пострадавших от наводнения, обзором мест проживания майских тунгусов и т.д. В конце XIX в. развитие получает научное изучение Северных территорий, в этой связи, когда встал вопрос об организации историко-этнографической Сибиряковской (Якутской) экспедиции, по инициативе и на средства известного золотопромышленника И.М. Сибирякова, губернатор В.Н Скрыпицын не только разрешил ее, но и возглавил. В условиях удаленности края от центра, отсутствия кадров, научную сторону исследования смогли обеспечить политические ссыльные, но привлечение их к экспедиции было проблематично в существующих условиях имперской России. Необходимо было добиться для них некоторых свобод и прав, особенно это касалось беспрепятственного перемещения по области. Губернатор сделал все возможное для разрешения этого вопроса. Опыт и знания политических ссыльных уже использовались администрацией области в решении некоторых задач, в частности при подготовке «Памятной книжки Якутской области». Экскурсанты проделали огромную собирательскую и исследовательскую работу почти по всем вопросам жизнедеятельности населения обширной территории. Также ссыльные были привлечены к педагогической деятельности в северных округах, где их знания были крайне необходимы. Деятельность этой экспедиции способствовала активизации краеведческих исследований на севере Сибири, а так же исследования экскурсантов были использованы губернатором при подготовке проекта земельной реформы в Якутской области. Руководствуясь опытом своих предшественников, В.Н. Скрыпицын уже в первом своем отчете императору отметил основные сложности и проблемы в управлении Якутским краем, главной из которых являлся земельный вопрос. Основную проблему губернатор увидел в неупорядоченности землепользования у якутов.

Губернатор Якутии В.Н. Скрыпицин среди участников съезда, посвященного вопросам землепользования. Якутск, февраль 1902 г. В.Н. Скрыпицин (в первом ряду второй справа) запечатлен с яркими представителями якутской элиты. Рядом с губернатором (слева) - Э.К. Пекарский, автор академического труда "Словарь якутского языка". Во втором ряду (справа налево): В.Н. Ксенофонтов - богатый купец, отец известного этнографа-сибиреведа Г.В. Ксенофонтова, В.В. Никифоров - участник Сибиряковской экспедиции, а затем сотрудник Якутской комиссии АН СССР, П.Н. Сокольников - первый врач из числа якутов, М.А. Афанасьев - первый якутский юрист.

«Хотя земля у якутов – достояние целого общества, члены которого должны быть равноправны, а порядок землепользования общинный, но последнее почти повсеместно приняло характер захватного пользования, благодаря главным образом тому, что община находится обыкновенно под управлением главарей, людей богатых и влиятельных, сосредотачивающих в своих руках обширные и наилучшие покосные места, способствуя, таким образом, обогащению одних на счет других». Таким образом, из-за несовершенства взимания платежей большая часть населения не могла платить подати, и недоимки накапливались годами. В течение семи лет губернатором разрабатывался проект реформы землепользования. Ее положения были изложены в «Инструкции о порядке уравнительного распределения в наслеге (или селении) земель между общественниками в соответствии с податными и повинностными платежами», опубликованной в 1899 г. Суть реформы заключалась в том, что члены наслежного общества, достигшие 21 года и не ограниченные в правах по суду должны были составлять подробную земельную ведомость о количестве и качестве имеющихся угодий на общих собраниях. Количество покосов и число остожий или копен, определенных по средней урожайности, делилось на число всех наличных душ обоего пола. Сумма необходимых денежных платежей распределялась по числу паев в наслеге, полученная величина являлась размером платежа податей на душу. Данная мера, по мнению губернатора, остановила бы «обнищание» населения и способствовала уменьшению недоимок ясака в имперскую казну. Всего инструкция содержала более тридцати статей, многие из которых вызвали нарекания родовых начальников. При участии образованных представителей населения ряд ее положений был переработан и изменен. В частности это касалось того, что лица женского пола должны были приниматься в расчет лишь при распределении общего числа покосных паев, ни о каких новых гражданских прав для них речи не было. Дополнительно, на сходах было введено закрытое голосование по всем вопросам, касающимся землепользования, наслежные собрания могли производить разверстку земских и внутренних повинностей исходя из экономического положения хозяйств. Также при участии съезда инородцев был изменен ряд других положений. Однако, несмотря на это родоначальники и тойоны, искажая суть «Инструкции», продолжали отвергать ее, писать жалобы, ссылаясь на ее рекомендательный характер. 

Фактически ее положения были применены только в некоторых улусах Вилюйского, Олекминского и Якутского округов. Высшая администрация генерал-губернаторства руководствовалась тем, что распределение земли между инородцами должно производиться при их взаимном согласии без вмешательства администрации, что было продиктовано «Уставом». Это хорошо видно из письма Иркутского генерал-губернатора к В.Н. Скрыпицыну от 13 октября 1899 г., в котором подчеркивается, что инструкция «не должна вводиться принудительно». И окончательно подтверждено в разъяснении Правительствующего Сената о том, что «дела, касающиеся внутреннего распределения земельных угодий между отдельными группами (наслегами) одного поколения должны быть разрешаемы путем соглашения между сими группами, и административная правительственная власть, впредь до окончательного поземельного устройства кочевых инородцев, не вправе вмешиваться в такие споры». В среде местного населения так же не оказалось необходимых условий для ее поддержки. Таким образом, существующий порядок распределения земли продолжал действовать вплоть до установления советской власти. К концу XIX в. положения «Устава об управлении инородцев» М.М. Сперанского разработанного еще в 1822 г., утратили свою актуальность. Правительство понимало, что это тормозит развитие Сибирского региона, но пыталось реформировать управление инородцами без изменения основных его статей. Основной целью являлось перечисление бродячих и кочевых инородцев в разряд оседлых и распространение на них порядков, применяемых к крестьянам. Необходимость была продиктована фискальными интересами государства в связи с ростом недоимок поступления податных платежей. В 1898 г. правительство приняло закон о крестьянских и «инородческих» начальниках, имевший в своей основе положение о земских начальниках Европейской России. Власть провозгласила курс на унификацию организации управления сельским населением Европейской России и Сибири. В 1899 г. якутскому губернатору В.Н. Скрыпицыну был направлен проект «О преобразовании управления оседлыми и кочевыми инородцами губерний Томской, Тобольской, Енисейской и Иркутской», разработанный делопроизводителем Земского отдела Иркутской канцелярии надворным советником И.И. Крафтом. Его суть заключалась в том, что кочевые инородцы наделялись теми же правами, что и крестьяне, во главе с крестьянскими начальниками. Все оседлые инородцы сравнивались с сельскими обывателями, а кочевые инородцы «составляют особенное сословие, приравненное к крестьянскому, но в отличие от них управляются своими законами. Бродячие инородцы не участвуют в денежных земских повинностях и не производят никаких расходов на содержание степного управления». Губернатору было рекомендовано обсудить проект с окружными исправниками, близко знакомыми с бытом и хозяйственным устройством местного населения. Для решения данного вопроса была организована комиссия, окружным начальникам дано задание обсудить предписание на местах. Был составлен проект нового Положения об инородцах Якутской области. Якутские старосты и старшины единодушно отвергли проект, опираясь на то, что основным занятием населения остается скотоводство, и при разработке проекта не учтена специфика жизни якутов. На заседании Общего присутствия Якутского областного правления, в начале 1900 г. были подведены итоги проделанной работы. Выступивший на заседании присяжный поверенный 

Василий Васильевич Никифоров, Гавриил Васильевич Ксенофонтов, Гаврил Васильевич Никифоров.

В.В. Никифоров подчеркнул, что «у якутов как народа скотоводческого совершенно иные понимания условия землепользования, чем у крестьян, являющихся земледельцами». Так же при его обсуждении возникли разногласия по поводу толкования понятия «кочующие и бродячие инородцы». Было принято решение считать всех «кочующих инородцев» оседлыми, включая и бродячих тунгусов Якутского и Вилюйского округов, и ввести уравнительное распределение земли внутри общества. Губернатор подчеркивал, что статьи «Устава», «…особенно касающиеся принципа терпимости обычаев инородцев и невмешательства администрации в их внутренние дела, не отвечают ныне государственным пользам и нуждам». Необходимость проведения реформы объяснялась тем, что существовавшие порядки устарели, задерживали естественный процесс «обрусения» инородцев, не обеспечивали в некоторых местностях исправного поступления податных платежей, зависевших не от тяжести обложения, а от несовершенства системы распределения и взимания платежей. Но данный проект не получил безоговорочной поддержки местного населения. Иркутский генерал- губернатор в 1901 г. направил в МВД предложение перечислить якутов в оседлые без согласия последних, но это предложение не было удовлетворено, таким образом, проект остался не реализованным. На рубеже веков преобладающим занятием населения Якутской области продолжало оставаться скотоводство. Для успешного развития земледелия еще в 1888 г. по инициативе губернатора области К.Н. Светлицкого была образована земледельческая ферма, однако дальнейшего развития и изучения она не получила. В.Н. Скрыпицын решил продолжить эти начинания. В начале 1895 г. он поднял перед иркутским генерал- губернатором вопрос об открытии в области сельскохозяйственной школы одной ступени с небольшой фермой, лабораторией и библиотекой соответствующего уровня. В ней предполагалось параллельно с обучением учащихся проводить исследования почв и сельскохозяйственных продуктов. Лаборатория за отсутствием в Якутской области учреждений подобного рода должна была стать центром научной разработки вопросов, возникающих на практике при развитии сельского хозяйства. Необходимость устройства библиотеки диктовалась почти полным отсутствием сельскохозяйственной литературы. Школа должна была также служить вспомогательным учреждением для администрации при решении вопроса о колонизации края. Губернатор в качестве примера привел случай с ссыльными духоборами, отведенная которым местность по р. Нотор, после трехлетнего опыта оказалась непригодной для заселения. «Все эти скитания колонистов, сопряженные со значительными непроизводительными затратами, могли бы быть предупреждены предварительным исследованием почвы со стороны сельскохозяйственной школы…». Смета предполагаемых затрат на учреждение в области школы составила 12 тыс. руб., столько же предполагалось отпускать ежегодно на её содержание, при комплекте шестидесяти учеников. Было решено, что «направляющее полезное воздействие на сельское хозяйство области может иметь только такая школа, которая будет представлять учреждение вполне самостоятельное, удовлетворяющее научным требованиям и способное отвечать всем запросам местных отраслей хозяйства – земледельческого и скотоводческого». Однако на данное предложение последовал отказ, и вопрос остался неразрешенным. Иркутский генерал-губернатор объяснял это тем, что «школы с широкою программою обучения нужны, прежде всего, там, где земледелие уж прочно установилось, служит главным занятием и способом существования населения», а Якутская область в этом плане представляла собой обратное явление. Генерал-губернатор подчеркивал, что необходимо «заботиться не столько о теоретических знаниях, сколько об обучении практическим навыкам» . Альтернативой открытия школы было утверждение, что «…в области есть лучшая школа земледелия, скопцы, расселенные широко во всех округах». Немаловажное значение на отказ принятия предложения якутского губернатора имели финансовые затраты, необходимые на устройство школы.

Перед В.Н. Скрипицыным остро стояла задача обустройства путей сообщения. Большое внимание было уделено развитию старых и изучению новых трактов, связывавших Якутск с отдаленными северными округами, так как состояние и эксплуатация трактов имели первостепенное значение в жизни области. Губернатор обращал внимание управляющего центра на дороговизну доставки товаров первой необходимости в один из самых отдаленных округов – Колымский. Для решения этого вопроса был рассмотрен водный путь через Охотское море, что существенно удешевило бы доставку. Наименее обустроенным считался Верхоянский тракт, исследование которого было начато местной администрацией еще в 1879 г. Тогда он был описан окружным исправником Кочаровским по Верхоянскому округу и Земским заседателем Федосеевым по Якутскому. Основываясь на имеющихся сведениях, было решено изменить его, соотнести направление с уже имеющимся «купеческим трактом», пролегающим в более удобных местах. К концу 1899 г. иркутский губернатор написал в министерство внутренних дел, что согласен разрешить якутскому губернатору устройство нового направления тракта. Расходы по содержанию и обустройству трактов лежали на местном населении в виде подводной и дорожной повинности, вследствие этого между улусами и обществами происходили постоянные споры. Для разрешения данного вопроса по инициативе губернатора был созван съезд представителей улусов и волостей Якутского округа. Главной целью было обсуждение мер по уравнению подворной и дорожной повинностей. Необходимость решения этого вопроса была продиктована неодинаковым количеством, качеством дорог, которые приходились на общества и их удаленностью от населенных пунктов. Повинность была особенно высока там, где дороги проходили в безлюдных местах. Однако конкретных результатов, несмотря на большое количество рекомендаций, так и не последовало. Наряду с развитием путей сообщения, разрешалась проблема обеспечения населения доступным кредитом, устраивались общественные лавки, торговавшие предметами первой необходимости, и хлебозапасные магазины. Много было сделано губернатором в вопросах просвещения и образования населения края, так как он понимал, что успешная колонизация края и «обрусение» инородцев невозможно без создания соответствующего культурного пространства. Одним из его достижений является получение разрешения генерал-губернатора Восточной Сибири на привлечение политических ссыльных к педагогической деятельности в северных округах, что частично решило проблему отсутствия квалифицированных кадров. Большой проблемой для учащихся было то что, два основных учебных заведения, Якутская женская прогимназия и Якутское реальное училище, давали неполное образование. Например, окончившие шестой класс реального училища не имели права поступать в высшее учебное заведение и должны были отправляться в г. Томск для прохождения курса семилетнего дополнительного класса полного реального училища. Расстояние же от Якутска составляло 4,5 тыс. верст, что естественно создавало непреодолимые препятствия для учащихся. В апреле 1898 г. В.Н. Скрыпицын представил ходатайство министру внутренних дел о преобразовании Якутского реального училища в училище с полным семилетним курсом.

Начальница Якутской женской гимназии Е.Н. Кузнецова с педагогами и учащимися. 

Двадцать второго августа этого же года на имя иркутского генерал- губернатора было отправлено ходатайство о преобразовании Якутской женской шестиклассной прогимназии в полную гимназию. Данный вопрос был разрешен  июля 1900 г., женская прогимназия преобразована в восьмиклассную женскую гимназию. Полный курс гимназии давал общее среднее образование, возможность стать учительницами начальной школы и поступить на высшие курсы, педагогически и медицинские факультеты. С этого же времени учреждена должность инспектора народных училищ, в ведение которого были переданы местные городские и сельские начальные училища министерства народного просвещения. А в августе того же года в Якутском реальном училище был открыт седьмой дополнительный класс. Учитывая полномочия губернатора и фактически проводимую им работу, можно прийти к выводу, что личные качества руководителя отразились на проводимую им политику.

Екатерина Прокопьевна Стрюкова с ученицами 3-го класса Верой Слепцовой, Надеждой Слепцовой, Варварой Черных, Анной Корякиной, Еленой Подгорбунской, Капитолиной Дъячковской, Анной Охлопковой, Елизаветой Сивцевой. 1905 год.

Проект реформы землепользования, предложенный В.Н. Скрыпицыным, явился отголоском либеральных преобразований 60-х годов XIX в., и, несмотря на отсутствие поддержки, губернатор приложил все усилия для преобразования жизни населения области. В рамках своих властных полномочий губернатор выносил предложения о дальнейшем развитии края, предпринимал конкретные шаги для переустройства быта инородцев. Несмотря на то, что одной из главных задач губернатора как представителя руководящего центра было уменьшение недоимок в сборе ясака, его деятельность свидетельствует и об искренней заботе о Якутском крае. Попытка реформировать землепользование в области была продиктована тем, что платежеспособность населения напрямую зависела от урожая трав и продукции земледелия. Для повышения экономической активности населения при участии губернатора была проведена большая работа по организации извозного дела, обеспечению населения доступным кредитом, созданию запасов продовольствия, оказанию помощи остро нуждающимся. Одним из условий успешного развития региона он считал развитие образования, особенно в среде коренного населения. Политические ссыльные с 1902 г. официально получили разрешение губернатора заниматься педагогической деятельностью. В действительности, деятельность губернатора внесла много нового в управленческую практику, в развитие экономики и культуры, в научное исследование края, в процесс инкорпорации Якутской области в общеимперское пространство. Начатая им политика нашла продолжение в управлении губернатора И.И. Крафта (1907–1913 гг.).

Владимир Николаевич Скрипицин внес большой вклад в экономическое, социальное и культурное развитие Якутии. Его деятельность по совершенствованию земельных отношений и землеустройству нашла живой отклик со стороны передовой части якутской интеллигенции. Вызывает уважение его подвижническая деятельность по изучению быта и культуры народов края, его помощь в проведении экспедиций и понимание необходимости сохранения этнографических коллекций в фондах лучших музеев России.

А. И. Архипова 

Дмитрий Трофимович Шепилов

Боевой генерал, журналист, экономист, юрист, ученый... У него было много ипостасей. Он был героем советских анекдотов, любимчиком Иосифа Сталина, мог, как легендарный Жуков, выдерживать на себе суровый диктаторский взгляд вождя. Был личным врагом Хрущева, тот называл его «кляузником» и «клеветником». Наш рассказ о человеке, который никого и ничего не боялся, — четвертом министре иностранных дел СССР, видном политическом деятеле советских времен, секретаре ЦК КПСС Дмитрии Шепилове. Его жизнь состояла из взлетов и падений, было в ней и лишение всех постов и званий после хрущевской опалы. Сейчас уже мало кто знает, что свою трудовую биографию он начинал в Якутии, здесь же вступил в ряды ВКП (б). В местном архиве до сих пор хранится его приемное дело. Уже будучи человеком, облеченным властью, всегда встречал якутян так: «О-о, земляк! Кэпсээ, до5ор». О работе Шепилова в Якутии известны, к сожалению, лишь общие сведения. Дмитрий Трофимович в своих мемуарах особо не рассказывал об этом периоде своей жизни. 21-летнего выпускника московского юридического факультета отправили на работу в «тюрьму без решеток», далекую Якутию.

Сам он называл наш регион «белоснежной усыпальницей». Так что в ЯАССР он поехал с большим удовольствием. Распределили его к нам в 1926 году на должность помощника прокурора Главсуда. Так как дороги и в те времена оставляли желать лучшего, путь до Якутска занял порядка месяца. Жилье ему нашли в самом центре, в одном из домов за Гостиным двором, где располагалась типография, в районе улицы Октябрьской (ныне проспект Ленина). Здесь Дмитрий развил бурную деятельность. За два года успел не только поднять работу Главсуда, которая до этого велась из рук вон плохо, но и руководил кружком политграмоты, преподавал на учительских курсах, участвовал во всевозможных митингах и собраниях, читал доклады... Надо заметить, что в те годы Якутск был небольшим городом и имел порядка 10,5 тысячи постоянного населения. Дмитрий нашел новых друзей, занимался научными исследованиями и изучал языки. 

Частенько его видели в районе Залога, где в одном из домов жил сосланный обер-прокурор Священного Синода Александр Самарин. У него молодой правовед учился английскому языку. В Якутске он стал партийцем, вступив в ряды ВКП (б) 3 ноября 1926 года. Здесь успел написать несколько этнографических работ; «О самоубийстве якутов», о шаманизме и эмюряхстве, о бандитизме в Вилюйском округе. В декабре 1926 года Совнарком ЯАССР запретил реализацию водки. Впоследствии Максим Аммосов попросил Шепилова изучить, как сказалась сия жесткая мера на населении. Исследователь Василий Алексеев обнаружил в Национальном архиве письмо Шепилова. Юрист в документе утверждал, что после введения вето стало только хуже и запрет не только не решил проблему, а еще и усугубил ее. Выросло количество преступлений, началась контрабанда водки и ее продажа по несусветным ценам (5 рублей). Подорожал и хлеб... В апреле 1928 года Дмитрия вместе с двумя местными партийными деятелями откомандировали в Москву, в Институт красной профессуры, и летом Шепилов уехал из Якутии навсегда. В 30 лет карьера Шепилова резко пошла вверх.

Его пригласили на работу в Центральный Комитет партии. На одном из совещаний ученый имел наглость возразить Сталину. По свидетельствам очевидцев, вождь удивленно посмотрел на оппонента и попросил его сменить точку зрения. Шепилов ответил, что останется при своем мнении. После этого ученый семь месяцев просидел без работы. В первые дни Великой Отечественной войны, как и миллионы советских граждан, ушел добровольцем на фронт. И это, несмотря на то, что уже имел звание профессора, а соответственно, и бронь. Прошел путь от рядового до генерал-майора. Сталин любил поддерживать молодых военачальников, и карьера Дмитрия Трофимовича вновь пошла вверх. В1952 году его назначают главным редактором газеты «Правда». Отношения Шепилова с генсеком Хрущевым, мягко говоря, не клеились. Хотя поначалу все шло отлично, они были соратниками. Уже после смерти Сталина Шепилов даже помогал Никите Сергеевичу готовить доклад к XX съезду «О культе личности и его последствиях». 

В 1956 году Хрущев добился смещения Молотова с поста министра иностранных дел СССР, поставив на его место Шелилова. А затем в стране произошли известные события, после" которых фамилия Дмитрия Трофимовича стала нарицательной. Летом 1957 года Маленков, Молотов и Каганович попытались сместить Хрущева с поста генсека. Шепилов тоже раскритиковал «любителя кукурузы», обвинив его в собственном культе личности. Несмотря на то, что в группу не входил, на очередном пленуме ЦК родилась формулировка «антипартийная группа Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова». Когда советские граждане делили на «троих» бутылку водки, то четвертого участника попойки в шутку называли «Шепиловым». Сам же он считал это дело сфабрикованным, о чем написал в книге воспоминаний «Не примкнувший». Началась опала, черная полоса в жизни, затянувшаяся на десятки лет. Партийная карьера резко пошла вниз. Его сняли со всех государственных постов, лишили должностей. С 1957 года он работал в Киргизии заместителем директора института экономики. В 1959 году ученые мужи из Академии наук СССР лишили его звания члена-корреспондента, а в 1962 году последовала самая страшная кара - исключение из партии (восстановлен в 1976 году). С 1960 года Дмитрий Трофимович занимал пост старшего археографа в Главном архивном управлении при Совмине СССР. В 1982 году вышел на пенсию. В 1998 году известный историк и этнограф Семен Николаев-Сомоготто рассказал о своем знакомстве с экс-министром в газете «Коммунист». «Встреча наша состоялась 4 июня 1973 года, когда я, будучи научным сотрудником партархива, был в командировке в Москву. Там я узнал, что Шепилов работает в редакционном отделе ЦГАОР (Центральный архив Октябрьской революции -ныне архив российской истории)... Когда я зашел в его маленький кабинетик, навстречу мне встал человек огромного роста и преклонных лет и воскликнул: «О-о, земляк! Да? Ведь я в 1926 — 1929 годах работал в Якутске. Ну, кэпсээ, добор», — и мы беседовали более часа. Он вспоминал работу в Якутске, затронул свою поездку в Вилюйск, тамошний лепрозорий (лечебница прокаженных)... Демонстрировал мне «знание» якутского языка, выговорив не более 10 слов. Это через почти полвека меня удивило... Справлялся у меня о некоторых работниках того времени... Узнав, что Пономарев жив, просил передать привет и приглашение: «Если приедет в Москву, пусть зайдет ко мне». После этого мы ряд лет с ним переписывались и обменивались открытками. Но это потом, как-то прекратилось...» 

Дмитрий Шепилов умер 18 августа 1995 года, его похоронили на Новодевичьем кладбище.

Татьяна Кротова, Петр Конкин