Библіографія.

«Сибирскiй вѣстникъ» №119, 3 октября 1895

(И. Гомовъ. „Очерки далекой Сибири“. Гомель, Изд. Сойкина Я. Г. 1894 г. Ц. 35 коп.)

Возросшій въ обществѣ интересъ къ обширнымъ странамъ Сибири и желанiе оказать въ этомъ отношеніи обществу посильную помощь побудили вышеназваннаго автора собрать и издать отдѣльной книжкой его статьи о „Приленскомъ краѣ“, разновременно печатавшіяся въ „Русской Мысли“, „Наблюдателѣ“, „Русскихъ Вѣдомостяхъ“, „Московскомъ Телеграфѣ“, „Россіи“, „Промышленной Лѣтописи“, „Техникѣ“, „Русской Жизни“ и другихъ періодическихъ изданіяхъ, а также и предлагавшiяся имъ въ видѣ докладовъ въ Московскомъ Императорскомъ обществѣ любителей естествознанія, антропологіи и этнографіи. Такимъ образомъ, въ вышеназванную книжку вошли слѣдующія статьи: I. Страна холода и золота. II. Неисчерпаемыя минеральныя богатства. III. Якуты и ихъ легенды объ утратѣ самобытности. IV. Рыболовныя артели и рыболовство на Ленѣ. V. Поселенцы и крестьяне Приленскаго края. VI. Герои прошлаго и пигмеи настоящаго. VII. Скопцы въ ссылкѣ. VIII. Хищники—скупщики золота. IX. Болѣзнь здоровыхъ людей. X. Возможно-ли правильное судоходство въ Сѣверномъ Ледовитомъ океанѣ? Заключеніе. Большинство изъ вышеуказанныхъ статей представляютъ собою настолько большой и общій интересъ; — онѣ затрагиваютъ настолько серьезные и важные вопросы, что мы позволимъ себѣ здѣсь подробнѣе ознакомить нашихъ читателей съ содержаніемъ нѣкоторыхъ изъ нихъ.

Г. И. Гомовъ прежде, чѣмъ касаться соціальной стороны „Приленскаго края“, знакомитъ съ природой послѣдняго.

Изъ перваго очерка „Страна холода и золота“ мы узнаемъ, что Приленскій край въ географическомъ отношеніи представляетъ собою громадное плоскогоріе, имѣющее видъ трапеціи, изрѣзанной по всѣмъ направленіямъ отрогами горъ Яблоноваго хребта, чрезвычайно богатаго въ минеральномъ отношеніи вообще, золотомъ же въ особенности.

Что же касается климата Приленскаго края, то сухость воздуха, вѣчная мерзлота земли, неглубокіе снѣга, наконецъ, вѣчныя нетающія глыбы льдовъ и снѣговъ въ глуши тайги дѣлаютъ климатъ послѣдняго слишкомъ суровымъ даже для привычнаго русскаго человѣка.

Минеральнымъ богатствамъ Приленскаго края авторъ посвящаетъ отдѣльный очеркъ, въ которомъ категорически заявляетъ, что Приленскій край есть terra incerta et incognita и ждетъ своихъ Колумбовъ, чтобы поразить ихъ неисчерпаемыми сокровищами ископаемаго царства. По словамъ автора, весь Яблоновскiй хребетъ съ безчисленными отрогами своими состоитъ главнымъ образомъ изъ кварцевой породы, обычной колыбели благородныхъ металловъ. „Золото здѣсь вездѣ есть“, говорятъ мѣстные искатели, „гдѣ только камчадалъ да скварецъ попадается! “ Воистину „золотое дно“...

Отсутствіе удобныхъ путей сообщенія страшно тормазитъ здѣсь дѣло эксплоатаціи минеральныхъ богатствъ, которыя въ большинствѣ случаевъ и до сихъ поръ лежать втунѣ. Разработка золота здѣсь производится только по притокамъ Лены: Витиму, Олекмѣ и въ послѣднее время по Алдану, причемъ, разрабатывается она исключительно въ розсыпяхъ; жильное же золото остается почти нетронутымъ отчасти по дороговизнѣ его разработки, отчасти же просто по традиціи. Благодаря всему этому, въ Приленскомъ краѣ вырабатывается крайне, сравнительно, незначительное количество золота, по достоинству своему различающееся на три сорта: красное, желтое и черное, причемъ, послѣднее, содержащее въ себѣ примѣсь серебра, считается самаго высокаго достоинства. Такъ, напр., въ 1881—82 г. въ Олекминской и Витимской системахъ было промыто песку 88. 869. 320 пуд. при среднемъ содержаніи въ первой 2 зол. 13¾ дол. и во второй 5 зол. 6 дол. на 100 пуд. песку. Всего добыто золота на Олекминской системѣ 310 пуд. 14 слишкомъ фунт. и на Витимской 439 пуд. 5 слишкомъ фунтовъ. А всего — 749½ пуд. (стр. 12).

Кромѣ золота, Приленскій край изобилуетъ еще и другими богатѣйшими минеральными богатствами, также до сихъ поръ находящимися въ полнѣйшемъ пренебреженіи. Такъ, напр., въ Якутской области по Верхоянскому тракту встрѣчается очень богатая серебряная руда, а также и желѣзная руда, глинистый желѣзнякъ, магнитная руда, и рѣдкій по огромному содержанію желѣза такъ называемый сферосидеритъ (углекислое желѣзо) встрѣчаются по всему Приленскому краю въ громадныхъ количествахъ.

Въ Олекминскомъ же округѣ, въ системѣ золотыхъ пріисковъ, „магнитный желѣзнякъ“ находится въ такомъ громадномъ количествѣ, что при проѣздѣ мимо его залежей — стрѣлка компаса всегда отклоняется въ ихъ сторону.

Далѣе, по словамъ автора, въ нѣкоторыхъ мѣстахъ Якутской области встрѣчается прекрасная фарфоровая глина. минеральныя краски, нефть (въ Олекминскомъ округѣ), сѣрныя воды и горячія ключи, бьющіе фонтанами, — по р. Вилюю въ громадномъ количествѣ встрѣчаются соляные источники и каменная соль; изъ первыхъ особенно извѣстны — Кампедійскіе и Богинскіе. Затѣмъ, по той же рѣкѣ, а также и по Ленѣ нерѣдко встрѣчаются драгоцѣнные камни и менѣе драгоцѣнные: сердоликъ, аметистъ, опалъ. Послѣдніе, а также аквамарины „попадаются въ замѣчательныхъ экземплярахъ какъ по величинѣ, такъ и по эффекту“.

По рѣкѣ Алдану, у самаго берега его — богатѣйшія залежи каменнаго угля. Словомъ, Приленскій край, это „наша русская Калифорнія“, которой современемъ предстоитъ великолѣпно и могуче „раскрыть свой рогъ изобилія“.

Приленскій край населенъ двумя коренными народностями: якутами и тунгусами, причемъ, первые колонизовали, преимущественно, сѣверную часть его. Якуты живутъ осѣдло, но крайне примитивно — грязно... Хотя всѣ они и крещены, но въ дѣйствительности до сихъ поръ остаются язычниками-шаманами, что, конечно, тщательно скрываютъ отъ начальства. Язычество якутовъ. конечно, прямой результатъ ихъ поголовнаго невѣжества, обусловливающагося почти полнымъ отсутствіемъ какого-либо культурнаго воздѣйствія на нихъ. „Школъ какъ для русскаго населенія, такъ и для инородцевъ, по словамъ автора, здѣсь слишкомъ мало, да и тѣ, которыя существуютъ, едва-ли приносятъ какую либо пользу“. Грамотность здѣсь развивается „слишкомъ туго и съ невѣдомыми для русскихъ школъ препятствіями“.

Въ бытовомъ отношеніи якуты, по словамъ г. Гомова, принадлежатъ къ патріархальному состоянію, причемъ, во всѣхъ житейскихъ отношеніяхъ всецѣло доминируетъ власть старшаго.

ІѴ-ый очеркъ „Рыболовныя артели и рыболовство на Ленѣ“ заключаетъ въ себѣ крайне интересное и обстоятельное описанiе внутренней организаціи мѣстнаго артельнаго рыболовства.

Ленскую рыболовную артель г. Гомовъ подраздѣляетъ на два характерныхъ типа: рѣчную и озерную, причемъ, первая болѣе русскаго происхожденія и распространена преимущественно среди крестьянъ и казаковъ; вторая же — возникновеніемъ своимъ обязана, главнымъ образомъ, самобытной инородческой иницiативѣ.

Ленская рѣчная артель, въ большинствѣ случаевъ, бываетъ очень невелика: вмѣстѣ съ хозяиномъ невода она, обыкновенно, состоитъ изъ пяти—шести человѣкъ, причемъ каждый артельщикъ представляетъ въ ней собою вполнѣ самостоятельнаго члена. На обязанности каждаго изъ артельщиковъ лежитъ забота относительно обезпеченія всѣхъ на все время рыболовства харчами, обувью и даже своимъ паемъ соли, если артель отправляется въ дальнее плаваніе и на продолжительное время. Весь уловъ по окончаніи рыболовства или въ концѣ нѣсколькихъ рыболовныхъ операцій, обыкновенно, дѣлится артельщиками на паи поровну, причемъ, хозяину невода, кромѣ его законнаго пая, прибавляется еще одинъ пай рыбы за неводъ и, такимъ образомъ, хозяинъ послѣдняго получаетъ всего только два пая рыбы.

При организаціи артели, кромѣ взаимныхъ выгодъ, по словамъ г. Гомова, артельщики также руководятся обоюдными личными симпатіями членовъ другъ къ другу. „Поголовно сойтись“, чтобы ,,дружество было“ — вотъ та внутренняя сила, плотно соединяющая ленскую артель, которая весьма часто поступается многими достоинствами артельщика въ пользу другого, неумелаго, если этотъ послѣдній любезенъ товариществу“.

Ленская озерная артель, какъ мы сказали выше, главнымъ образомъ, присуща якутамъ, въ средѣ же русскаго населенія встрѣчается, какъ рѣдкое исключеніе. Приленскія озера, изобилующія исключительно одной природной рыбы — карасемъ, издавна привлекали къ себѣ вниманіе инородцевъ, промышляющихъ здѣсь, по преимуществу зимой, когда ледъ значительно окрѣпнетъ, и рыба, за недостаткомъ воздуха, начинаетъ выплывать изъ глубины озеръ на поверхность. Вотъ, въ это-то благопріятное для озернаго рыболовства время, на льду озера, обыкновенно, вырубаютъ рядъ прорубей, представляющихъ собою опредѣленную и строго организованную систему. Когда проруби готовы, то промышленники опускаютъ одинъ конецъ невода въ первую прорубь и затѣмъ тянутъ его осторожно и постепенно подъ льдомъ къ слѣдующей и остальнымъ прорубямъ до тѣхъ поръ, пока онъ весь не погрузится подъ ледъ. Тогда его волокутъ подъ льдомъ черезъ другія проруби и посредствомъ веревокъ, наконецъ, подводятъ къ большой вырубленной полыньѣ-іордани, гдѣ и вытаскиваютъ на поверхность льда вмѣстѣ съ рыбою.

Данный способъ рыболовства представляетъ, конечно, массу трудностей и требуетъ значительныхъ силъ отъ артели, почему послѣдняя, обыкновенно, заключаетъ въ себѣ отъ 10 и болѣе членовъ.

Уловъ артельщиками дѣлится поровну на паи, причемъ, здѣсь хозяинъ невода получаетъ за послѣдній увеличенный пай, т. е. приблизительно отъ 1½ до 2-хъ паевъ. Затѣмъ изъ общаго улова озерной артели вычитается еще пай на лошадь или телѣгу и, если послѣднихъ бываетъ нѣсколько, то столько же вычитается паевъ съ тѣмъ, чтобы на каждую подводу пришлось по одному паю.

Въ ленскихъ рыболовныхъ артеляхъ при распредѣленіи паевъ наловленной добычи также выработалась своеобразная практика, состоящая въ слѣдующемъ: послѣ совершенія рыболовной операціи сначала выбирается изъ авторитетныхъ артельщиковъ распорядитель, который, разложивъ добычу на паи, предлагаетъ кому-нибудь изъ членовъ артели выбрать себѣ любой изъ разложенныхъ передъ ними паевъ.

Въ данномъ случаѣ, обыкновенно, первый пай отдается хозяину артели, а за его отсутствіемъ, „вся артель рѣшаетъ выборъ перваго пая на его неводъ сообща“. Что-же касается распредѣлителя паевъ, то ему, обыкновенно, всегда достается послѣднiй изъ оставшихся паевъ.

„Нерѣдко случается при этомъ, — заканчиваетъ свое описаніе артелей г. Гомовъ, — что артель, распредѣливши окончательно добычу, добавляетъ частичку семейному артельщику, каждый изъ своего пая, безъ всякой просьбы со стороны послѣдняго.

Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ Приленскаго края этотъ обычай до того укоренился, что носитъ характеръ нѣкоторой обязанности, хотя, въ большинствѣ случаевъ, это дѣлается только по доброй волѣ“. (стр. 46-я).

(Окончаніе будетъ).

Н. В. А.

 

(OCR: Аристарх Северин)

Библіографія.

«Сибирскiй вѣстникъ» №120, 4 октября 1895

(И. Гомовъ „Очерки далекой Сибири“. Гомель. Изд. Сойкина Я. Г. 1895 г. Ц. 35 коп.)

Приленскій край также являлся и является пунктомъ для русской ссылки, при этомъ, преимущественно, тяжкихъ преступниковъ, отбывшихъ болѣе или менѣе долголѣтній срокъ каторги, иногда же прямо изъ Россіи, по приговору суда и крестьянскихъ обществъ.

Ссылка въ Приленскій край — тягчайшее наказаніе, съ большимъ трудомъ выносимое наказуемыми. Послѣдніе очень часто нарочно совершаютъ какое нибудь новое преступленіе, напр., убійство, чтобы попасть на каторгу и, такимъ образомъ, избавиться отъ ссылки въ ненавистный всѣмъ преступникамъ Приленскiй край.

Большинство сосланныхъ въ вышеназванный край при первой-же возможности стремится поскорѣе выбраться изъ него. Такъ напр., приписавшись къ какому-нибудь мѣстному крестьянскому обществу, они немедленно берутъ паспорты и уходятъ на разработки въ тайгу, на золотые пріиски. Съ истеченіемъ-же пятилѣтняго срока и перечисленіемъ въ коренные крестьяне, поселенецъ, запасшись паспортомъ для проживанія по всей Сибири, въ большинствѣ случаевъ, уже навсегда покидаетъ Приленскій край.

Въ Приленскомъ краѣ, кромѣ инородцевъ и ссыльныхъ, есть также и коренные крестьяне, занимающіеся преимущественно земледѣліемъ и скотоводствомъ. Первое развито здѣсь въ незначительныхъ размѣрахъ, что обусловливается вышеуказанными неблагопріятными климатическими условіями.

Способъ обработки земли, конечно, — первобытнѣйшій, равно и — орудія производства — якутская соха, состоящая изъ простого, грубаго треугольника, слегка изогнутаго. „За исключеніемъ сектантовъ ссыльныхъ, — говоритъ г. Гомовъ, между крестьянами Приленскаго края нигдѣ не встрѣчается стремленія къ улучшенію земледѣлія. Пашни свои мѣстные крестьяне вспахиваютъ иногда съ осени и весною вторично. Нѣкоторые изъ нихъ удобряютъ свои земли навозомъ; тотчасъ послѣ весенняго вспахиванія сѣютъ и потомъ уже боронятъ. Очень. многіе изъ крестьянъ придерживаются инородческаго способа обработки, т. е. пашутъ земли всего одинъ разъ въ весеннее время“. Поля засѣваются исключительно яровыми хлѣбами низшаго сорта: ячменемъ, овсомъ, рѣже рожью и, какъ исключеніе — пшеницею. Урожаи, несмотря на всѣ неблагопріятныя условія для земледѣлія въ Приленскомъ краѣ, очень часто бываютъ самъ 20; на „разчисткахъ“ же изъ подъ березоваго лѣса, хорошо распаханныхъ, — даже самъ 40.

Что-же касается огородничества, то оно въ Приленскомъ краѣ находится еще въ болѣе первобытномъ состояніи, чѣмъ земледѣліе — садится, преимущественно, картофель, рѣже капуста и другіе болѣе деликатные огородные овощи.

Въ лучшемъ, сравнительно, состояніи хлѣбопашество и огородничество находится у скопцовъ, водворенныхъ въ Приленскій край лѣтъ 25-ть тому назадъ и ссылаемыхъ сюда и въ настоящее время. Водворенные среди тайги и непроходимыхъ болотъ скопцы не пали духомъ, а вступили въ упорную борьбу съ суровой природой, результатомъ чего чрезъ нѣсколько лѣтъ выросли кругомъ села, пашни, относительное матеріальное довольство. Теперь многіе скопцы Приленскаго края владѣютъ хорошими домами съ обширными усадьбами, иногда, — конными и вѣтряными мельницами, и почти всѣ — прекрасно устроенными огородами, гдѣ разводятся не только капуста, лукъ и другіе овощи, но даже въ парникахъ — огурцы, арбузы и дыни, изъ которыхъ послѣднія не всегда, впрочемъ, созрѣваютъ. За своими пашнями скопцы ухаживаютъ крайне усердно — съ избыткомъ удобряютъ ихъ навозомъ, по нѣсколько разъ вспахиваютъ и т. д. Въ результатѣ у скопцовъ почти всегда — богатые урожаи — нерѣдко самъ 40. Скотоводство у Приленскихъ скопцовъ также въ цвѣтущемъ состояніи: коровы съ большимъ удоемъ молока; лошади „сильныя, сытыя и гладкія“.

Скопцы очень непопулярны среди мѣстныхъ жителей, что обусловливается кулаческими замашками первыхъ. Среди скопцовъ нерѣдко попадаются чистой воды Колупаевы—Разуваевы, не опускающіе благопріятнаго случая для эксплоатаціи своего ближняго. По мнѣнію автора, существованіе среди скопцовъ кулачества обусловливается исключительностью ихъ положенія въ Приленскомъ краѣ.

— „Чѣмъ-же мы ихъ вооружаемъ? Мы пользуемся случаемъ, какъ и всякій на нашемъ мѣстѣ не упустилъ-бы его. Никто намъ не дастъ даромъ, а наровятъ съ насъ же сорвать... Сами знаете „гостинцы“надо всегда наготовѣ имѣть... кто насъ пожалѣетъ? Если сами себя не пожалѣемъ, такъ и некому больше. Съ насъ берутъ, а мы откуда достанемъ? Торговлей намъ не дозволяютъ заниматься, отлучаться далеко изъ селенія тоже нельзя; теперь подумайте, какъ нашему брату не пользоваться случаемъ? Мы въ неволѣ, а они свободны промыслить себѣ добро“, — (стр. 75) такъ обыкновенно отвѣчали скопцы на неоднократные разспросы автора о мотивахъ эксплоатаціи мѣстнаго населенія.

Въ Приленскомъ краѣ, по словамъ автора, кулачество встрѣчается не только среди скопцовъ, но часто и у мѣстныхъ крестьянъ. Кулаки-крестьяне, въ своемъ „кровопійствѣ“ мало чѣмъ уступаютъ скопцамъ; — они пользуются всѣми случаями и средствами, чтобы подольше закабалить себѣ своего ближняго. Попасть-же въ кабальное состояніе для послѣдняго нѣтъ ничего легче — всѣ мѣстныя условія для болѣе или менѣе независимаго существованія крайне неблагопріятны.

Отсутствіе болѣе или менѣе достаточнаго количества жизненныхъ припасовъ, платья, обуви, денегъ — все это ставитъ приленскаго крестьянина въ безвыходное положеніе и невольно загоняетъ его въ лапы Разуваевыхъ. Послѣдніе-же въ свою очередь принимаютъ соотвѣтствующія мѣры, чтобы получше и побольше поймать жертвъ въ свои преступныя сѣти. Въ этомъ отношеніи особенно благопріятны для нихъ существующія въ Приленскомъ краѣ ярмарки, когда они открываютъ мѣстнымъ жителямъ широкій кредитъ, конечно, на самыхъ тяжелыхъ и безбожныхъ условіяхъ.

Приленская ярмарка, собственно говоря, является фокусомъ жизни и дѣятельности не только однихъ кулаковъ, а и всего населенія. Ко времени ярмарки въ Приленскій край, по р. Ленѣ приплываютъ цѣлые пловучіе магазины. преимущественно, изъ иркутскихъ и томскихъ торговыхъ домовъ, съ бракованнымъ, полугнилымъ товаромъ, за безцѣнокъ купленнымъ ими нѣсколько лѣтъ тому назадъ въ ирбитской ярмаркѣ. Несмотря на указанное свойство товаровъ, послѣдніе быстро и выгодно сбываются здѣсь населенію. Торговля носитъ здѣсь, преимущественно, мѣновой характеръ; на свои товары иркутскіе и томскіе купцы вымѣниваютъ у мѣстнаго населенія пушнину, пухъ, мамонтову кость. Кромѣ того, они въ широкихъ размѣрахъ скупаютъ еще такъ называемую „красную пшеничку“, проще говоря — краденое золото. Въ Приленскомъ краѣ перепродажа краденаго золота, это — особый, притомъ наивыгоднѣйшій изъ мѣстныхъ промысловъ, которымъ въ широкихъ размѣрахъ здѣсь занимаются даже цѣлыя волости Изъ послѣднихъ особенно популярны: Мачинская резиденція, просто — „Мача“, и Витимская волость, называющаяся „дворянскою волостью“. Населеніе названныхъ пунктовъ давно оставило свои крестьянскія занятія и всецѣло занялось торговлей краденымъ золотомъ и контрабанднымъ виномъ.

— „Мы не мужики“, съ хитрымъ подмигиваніемъ иронизировалъ хозяинъ моей квартиры въ Витимскѣ, — разсказываетъ г. Гомовъ, — который какъ-то особенно хвастался. что онъ „старый бродяга“. „Слыхали, или нѣтъ про „дворянскую волость“?

— „Нѣтъ! “

„А вотъ мы-то и есть эти самые дворяне“, продолжалъ хозяинъ моей квартиры, причемъ подмигиваніе составляло необходимое украшеніе его рѣчи. — „Мужицкое дѣло мы бросили, потому стыдно намъ ефтимъ заниматься, а больше за красной пшеничкой (золото) охотимся, — поурожайнѣй будетъ. Не правда-ли?

— Что это у васъ здѣсь почти черезъ домъ кабакъ? — спросилъ я его, удивляясь обилію кабаковъ. — Кто у васъ выпиваетъ такую прорву водки?

— Не черезъ домъ, а каждый домъ — кабакъ. Вотъ какъ! А вы какъ думаете, господинъ, много-ли водки выходить? Случалось, хоть и рѣдко, что не хватало. Не вѣрите? Три винныхъ подвала, и то мало: все выпиваетъ пріисковый рабочій, ну, и инородецъ помогаетъ. Вѣрите-ли, я самъ бывало на 400 р. въ день торговалъ!

— Краденое золото скупается купцами, обыкновенно, цѣлыми пудами, причемъ, — частью за товаръ, частью за деньги и — контрабандную водку, составляющую, кстати сказать, одну изъ важнѣйшихъ отраслей торговли томскихъ и иркутскихъ купцовъ въ Приленск. краѣ. Скупивъ золото, „Ярможане“ очень выгодно сбываютъ его въ Иркутскѣ китайцамъ частію за деньги, частью же за чаи и другіе китайскіе товары. Такимъ образомъ, не одинъ десятокъ пудовъ золота ежегодно уплываетъ изъ страны въ китайскія владѣнія, отчего, конечно, немало страдаетъ нашъ металлическій фондъ. Борьба съ даннымъ зломъ крайне затруднительна, такъ какъ организація хищниковъ золота всегда удивительно сильна и грандіозна. По крайней мѣрѣ, до послѣдняго времени всѣ старанія нашего правительства пресѣчь названное зло оставались, въ большинствѣ случаевъ, тщетными.

ІХ-ый очеркъ „Болѣзнь здоровыхъ людей: меряки и мерячество на Ленѣ“ заключаетъ въ себѣ описаніе чрезвычайно интересной и загадочной нервной болѣзни, наз. мерячествомъ, очень распространенной въ Сѣверномъ теченіи р. Лены, и притомъ, эпидемически охватывающей цѣлые районы.

Предоставляя интересующимся лично познакомиться съ вышеназваннымъ очеркомъ, мы позволимъ себѣ въ заключеніе нашей настоящей замѣтки сказать нѣсколько словъ о Приленскомъ краѣ вообще.

Приленскій край, какъ видно изъ описаній г. Гомова, — богатѣйшій по своимъ природнымъ богатствамъ. Благородные металлы и другія ископаемыя богатства гораздо обильнѣе — въ Приленскомъ краѣ, чѣмъ въ центральной Африкѣ, — говоритъ въ своемъ заключеніи г. Гомовъ. А разъ это такъ, то нужно всячески стремиться, чтобы всѣ эти богатства не лежали втунѣ, а возможно скорѣе эксплоатировались; чтобы вообще скорѣе была вызвана къ жизни торгово-промышленная дѣятельность даннаго края. Первымъ шагомъ къ этому должно послужить улучшеніе путей сообщенія Приленскаго края съ Сибирью и Россіей вообще. Безъ сомнѣнія, большую услугу въ этомъ отношеніи въ недалекомъ будущемъ должна оказать сибирская желѣзная дорога, при томъ условіи, конечно, если Приленскій край будетъ современемъ приближенъ при посредствѣ желѣзнодорожной вѣтки къ главному магистралу. Сдѣлать-же послѣднее — въ прямыхъ интересахъ страны, для которой, конечно, небезвыгодна эксплоатація тѣхъ грандіознѣйшихъ богатствъ, которыми такъ изобилуетъ Приленскій край.

Далѣе, неменьшаго вниманія со стороны правительства и общества заслуживаетъ и соціально-юридическая сторона жизни въ Приленскомъ краѣ, гдѣ, конечно, крайне было-бы желательно укрощеніе кулаковъ, кабатчиковъ и прочихъ піявокъ, безбожно эксплоатирующихъ приленское крестьянское и инородческое населеніе.

Вообще говоря, пора, давно пора обратить серьезнѣйшее вниманіе и, притомъ, во всѣхъ отношеніяхъ на наши восточныя окраины, промышленно-торговое и соціально-юридическое положеніе которыхъ оставляетъ желать много и много лучшаго.

Н. В. А.

(OCR: Аристарх Северин)